Геннадий Белимов - Дети-индиго в России: Вундеркинды третьего тысячелетия

Таких примеров я знаю немало, общаясь как с учениками, так и с некоторыми родителями. Знаю, к примеру чудо-ученика, занимавшего призовые места на всех олимпиадах по английскому. Я не успевала закончить объяснение нового положения, как он уже тянул руку. За пол-урока он успевал выполнить все задания и домашнюю работу. После этого я разрешала ему делать другие уроки или читать журналы на английском языке. А вот по другим предметам, знаю, ему ставили 3 или 2… Очень сложный был ребенок, нервный. Мог встать и уйти из класса, если поругается с соседом по парте.

Однако мне трудно поверить, что этого способного и вполне обучаемого ребенка нельзя было так же, как английскому, научить русскому языку или математике, или истории. Просто, видимо, надо творчески подходить к обучению, тогда таким вундеркиндам не будет скучно на уроках. Другой вопрос, что не все учителя готовы за смешную зарплату что-то изобретать и стараться.

Вопрос: — Правда ли, что у этих детей великолепная память, и ими все быстро усваивается?

— Да, по моим наблюдениям, правда. Они легко усваивают правила игры, если видят их целесообразность. При обучении индиго надо давать им перспективу. То есть показывать, ради чего ему надо изучать данный предмет или данное правило. Если этой перспективы, цели, понимания нет, учеба превращается в рутину, бессмысленное „перекладывание цифр с места на место“ (цитирую ученика третьего класса). Иначе говоря, они упрямятся.

Еще пример: знаю ребенка, который по математике писал все формулы не латинскими, а русскими буквами: (а 2+ б 2) ц 2. Ему их исправляли, ставили два, звонили родителям, а он твердил: „Я не понимаю разницы! Мне не хочется! Я же решаю верно, почему нельзя писать ц вместо с?“ Ну как его переубедить?

Вопрос: — Помнят ли они свои прошлые жизни?

— Все эти странные дети заявляли в той или иной форме, что они жили где-то не на Земле. Мой ребенок, к примеру, называл ту же звезду, с которой был один из моих Наставников. Хотя я никогда на эту тему с ним не говорила. Почему? Если угодно, то это один их моих „скелетов в шкафу“. Он же не знает, что я в юности обучалась в некоем „небесном колледже“ и имею каких-то неведомых Наставников. И будет ли лучше, если он об этом узнает? Разве что — в свое время…

Вопрос: — Какие интересы у них превалируют?

— Что меня в них поражает, так это способность к глубокому анализу проблемы. Например, один знакомый мальчик подготовил доклад о славянской письменности, затрагивая вопросы о „Велесовой книге“ и рунах, о том, какую азбуку придумали Кирилл и Мефодий — глаголицу или кириллицу. Так вот, он цитировал по памяти тексты на старославянском и рисовал на доске варианты рун и букв. Все — устно, без шпаргалок. Доклад занял 30 минут от урока. А ребенку девять лет.

Борис, ученик 11 лет, решает дома задачи из сборника для поступающих в вузы. „Зачем?“ — спрашивают, говорит: „Для души“.

Учащийся Виктор создал несколько компьютерных программ для школьных нужд — например, для составления расписания. Он победил в районной олимпиаде, но шел вне конкурса, так как ему 12 лет, меньше, чем положено.

Индиго ли они или просто талантливы? Я не уверена, если честно.

Вопрос: — Видят ли они визуально своих Наставников извне?

— За всех не скажу, но некоторые признавались в этом. Мой сын вообще, похоже, ударился в религию. Крест носит теперь постоянно, перед сном все углы в комнате крестит. Меня это шокировало до тех пор, пока он не объяснил, что так ночью к нему не приходят „плохие“. Я согласилась, что это разумно, так как раньше он действительно плохо засыпал — боялся темноты. Пусть крестится и крестит, если это помогает хотя бы в психологическом плане.

Вопрос: — Как отличить свои мысли от чужих, если идет подсказка?

— Это сложный вопрос. Я пока не знаю, как с этим справляются „индюшата“, но могу попытаться ответить сама. Ведь эта проблема мне знакома, я получаю информацию от своих наставников, как ее получают некоторые из „новых“ детей. Правда, при этом всегда помнишь, что где-то рядом стоит вопрос безумия, шизофрении, раздвоения…

На чем можно проиллюстрировать ситуацию? Представьте, что вы включили радио и услышали музыку. Даже человек без музыкального образования отличит классику от „муси-пуси“. А если он обладает хотя бы элементарными познаниями, то никогда не спутает Брамса с Римским-Корсаковым или, например, голос Алсу с голосом Земфиры.

Аналогию можно продолжить: стихи Пушкина и Некрасова, картины Рубенса и Пикассо, архитектуру Лe Корбюзье и так далее. Специалист объяснит, чем именно и почему один автор отличается от другого, он напишет об этом целую диссертацию. Я, увы, не специалист и не могу вразумительно оперировать ничем, кроме личных эмоций и впечатлений. Но я уверена: при ментальных контактах все существа индивидуальны и неповторимы, как индивидуальны и неповторимы отпечатки человеческих пальцев. И точно так же по уровню и окраске контакта можно судить о характере собеседника, его судьбе, предрасположенностях и душевном здоровье. Эта область еще ждет своих исследователей. Мне удалось довольно быстро подстроиться и научиться распознавать свои или чужие мысли в голове. Вот только трудно объяснить, как это делается. Видимо, тут главное — настройка, и тогда все воспринимается довольно просто и естественно.

Меня вот что тревожит: нет ли в проблеме детей индиго какой-то иной причины, нежели зафиксированная мутация землян? Иначе говоря, не готовит ли кто-то почву для новых отношений в мире, преследуя свои, непонятные пока для нас цели? И конечно, я не могу согласиться, что таких детей в обществе уже около 90 %. Кому надо преувеличивать эту цифру?

Я обратила внимание на то, как написаны книги об индиго. Во-первых, они очень, даже слишком популяризированы и упрощены. Возможно, это делается для лучшего контакта с читателем, тогда — ладно. Во-вторых, хотя книги написаны узкими специалистами, фразы и положения строятся очень упрощенно. У читателя должно складываться мнение, что так говорит человек такой же, как он сам, похожий на соседа или прохожего с улицы. Словно намеренно достигается доверительность интонации с тем чтобы им больше верили, чтобы соглашались? В-третьих, детей индиго хвалят и восхищаются ими. А ведь известно — похвали ребенка, и его мать проникнется к вам полным доверием и симпатией. В-четвертых, в книгах много „воды“, текста, который не несет никакой смысловой нагрузки.

Может, я излишне драматизирую, но эти книги напоминают мне некую пиар-акцию. И если бы речь шла о кандидате в президенты, то зомбирование избирателей было бы объяснимо и закономерно, а тут… Почему нужно всех нас программировать в поддержку сомнительных изменений в людях? Многим не индиго сразу захочется стать индиго, найти у себя инопланетные корни или хотя бы „подержаться за индиго“, постоять с ними рядом.