Алексей Фомин - Неслучайные «случайности». Новые истории о Промысле Божьем

И Господь дал мне то, что я просил. Вначале я принял крещение. В то время в зоны начинали приезжать священники. В один радостный счастливый день приехал в зону отец Алексей из Кинешмы и крестил сразу человек двадцать – кто готовился. Крестил прямо на сцене в клубе учреждения. А я еще готовился и к Причастию, и отец Алексей меня и причастил после крещения. Наклонился ко мне батюшка и сказал на ухо: «На тебе, – говорит, – сейчас двойная благодать». Я ушел как пьяный, таким я еще никогда не был. Пришел в отряд, сижу на кровати и не пойму: то ли я на небе, то ли на земле. Заглянул один знакомый, говорит: «Андрей, ты что, в баню ходил?» Я говорю: «Да нет, вот крестился». Оказывается, и на лице у меня отразилась эта чистота. Позже я узнал, что это действительно «баня пакибытия».

Прошло время, с год, я регулярно молился, постился и просил Бога о том, чтобы у меня был духовный отец. И Господь дал мне духовного отца, который и поныне ведет меня по жизни. Это великая милость Божия! Чудны дела Твои Господи! Нет слаще имени на земле, как Иисус Христос! Как пришел к вере – это понятно, а оказалось, дальше идет труд, труд над собой. Мне мой духовный отец сказал при первой встрече: «Ты долго калечил свою душу, но надо попробовать». Я не придал большого значения этим словам, так как на то время чувствовал себя хорошо – Господь придерживал, – я этого не понимал.

Я, как неопытный пловец, чувствующий в себе силы, но не имеющий ни опыта, не зная всех правил плавания по морю, ринулся, надеясь, увы, только на себя. И жестоко был наказан за свое самоволие. Я рвался на свободу, то есть освободиться. Думал: «Ну вот там уж я выйду – дело пойдет». А сам того не понимал: чего это меня вдруг тянет на свободу? Если бы у меня был опыт, я бы понял, что тут западня для меня, смертная.

Сердце, сердце мое, изуродованное распутной жизнью, любило свое богатство – просто-напросто меня тянуло в мир. Но я этого не понимал и чуть не погиб. Только молитвами моего духовного отца Господь вытащил меня из этой трясины адовой. Я сделал много подлости – отплатил злом за добро людям, поверившим в меня. В какие только грехи я не впал! Я пишу это все не для того, чтобы поразить чем-то людей, – наболело внутри, истомилось. Я никогда не думал, что я так сросся греху, стал чем-то целым с ним. И теперь, после своего страшного падения, когда я опять в зоне – те люди, христиане, братья и сестры, а в первую очередь мой духовный отец – не оттолкнули меня, но протянули мне руку и помощь. Я теперь знаю силу и цену всепрощения, никогда не поймешь этого, если не испытаешь на себе. Грустно, что не доходит это сразу. Мой духовный отец говорит: «Тебе не полезно пока выходить на свободу. Трудись над собой, терпи». Сейчас, слава Тебе, Господи, я даже не хочу выходить. Место нахождения нашей плоти роли не играет. А если когда тянет в мир, значит, страсть ко греху начинает оживать, значит, надо бить тревогу.

Письмо заключенного Андрея. Учр. ОК—3/5.

Промысл Божий и значение веры в Бога в местах лишения свободы. Сергиев Посад, 2004

«Однажды подошел к священнику незнакомый мужчина. “Я, – говорит, – давно вас жду. Вы мне жизнь спасли”. Священник твердо объявил: “Я вас впервые вижу”. И в ответ услышал печальную историю со счастливым концом.

Незнакомец рассказал о себе. Не так давно было ему очень тяжко, очень. Сначала с работы уволили. Устроиться на другую работу он никак не мог. Затем жена от него ушла. Затосковал человек. Настолько невмоготу ему жить стало, что решил он не дожидаться смерти. Сделал из прочной веревки петлю, поставил табуретку под люстру, закрепил веревку на крюке, принялся продевать шею в петлю… А вешался он как раз напротив окна. Так получилось, конструктивная особенность комнаты, – крюк под люстру пришелся напротив окна. Выходило это окно на улицу, на ту самую дорогу, по которой в тот самый момент шел отец Игорь. Фигура в рясе и отвлекла внимание самоубийцы.

“Отвлекла” – не совсем подходящее слово. Увидел человек: священник идет… как жизнь идет, увидел. Через священника он увидел, что жизнь продолжается, она не пресеклась, не закончена. Исчезло чувство безысходного тупика, стало ему значительно легче на душе. Он стащил петлю с шеи и передумал счеты с жизнью сводить. А через неделю уже с удивлением вспоминал про свои планы о самоубийстве: “Почему я так решил? Это ведь ужасно”.

А священник шел в тот роковой день своей дорогой мимо темнеющих окон и ни о чем не знал. А в это время произошла его встреча с отчаявшимся человеком. Встреча вселила в самоубийцу надежду и силы продолжить свой жизненный путь, хотя это и тяжело». (Диакон Павел Сержантов. www.pravoslavie.ru/57402.html)

Еще случай.

Однажды священник, перед тем как идти домой, позвонил своей жене. Но она не взяла трубку. Приехав домой, он спросил у жены, почему она не взяла трубку. На что она ответила, что никакого звонка не было.

Этот случай был бы забыт, если бы в понедельник в церковь не позвонил один мужчина.

Он утверждал, что с этого номера телефона ему звонили поздно вечером в субботу. Священник, вспомнив о случившемся, извинился за то, что побеспокоил этого человека, объяснив, что звонил домой, но, видимо, набрал неверный номер.

Тогда звонивший сказал: «Именно в субботу вечером я собрался покончить счеты с жизнью. И перед тем как это сделать, я обратился к Богу, сказав, что если Он есть, если Он слышит меня и если Он не хочет, чтобы я это сделал, то пусть подаст мне знак. И как раз в этот момент у меня зазвонил телефон. Я подошел к аппарату и увидел на дисплее надпись: “Господь Всемогущий…” (А дело было в одной европейской стране.) Я смотрел на звонящий телефон и не смел поднять трубку…»

Церковь, в которой служил священник, называлась «Обитель Господа Всемогущего».

Лучшее – враг хорошего.

– Зачем тебе ехать за творожками и бананами на ночь глядя? – вопрошал муж.

– Ну как же, у детей бананов нема… – не послушалась я мужа…

В общем, я поехала. «Дочка» Ашана у нас находится в одной остановке езды на электричке. На обратном пути пришла электричка «новомодного» образца – с расстоянием от платформы до тамбура в полметра по высоте и глубине.

Как истая женщина, я не ограничилась покупкой бананов и творожков. И вот, нагруженная тремя сумками, я карабкаюсь в тамбур, поскальзываюсь на обледенелом порожке и… стремительно сползаю вниз, на рельсы…

Сзади плотно за спиной – платформа давит… Машинист уже сообщает о закрытии дверей, и я, судорожно делая попытки выбраться, начинаю понимать, что сейчас я окажусь под электричкой… Вдруг слышу сзади ободряющие и ласковые слова: давай, не бойся, подтягивайся! И меня (уж я и не помню, помогала ли я себе в этот момент) выталкивают в тамбур чьи-то руки…