Алексей Фомин - Неслучайные «случайности». Новые истории о Промысле Божьем

С юных лет я никогда не расставался с золотым крестиком, завещанным мне одной старинной знакомой, давно перешедшей в мир иной.

Дониконовской печати, на обратной стороне он содержит начальные слова всем знакомой молитвы, переданной в старопечатном варианте: «Да воскреснет Бог, и разыдутся врази Его». Нужно же было такому случиться, что, готовясь искупаться в знаменитом саровском источнике у речки Сатис, я не нашел на груди любимого креста! Велико было мое огорчение! Нигде я не терял святыни, и вот, уже будучи иереем, расстался с ней, да еще в Дивеево! Рано утром, перед Божественной литургией, я обыскал всю свою келью в гостинице монастыря, перетряс вещи и одежду – крестика не было. Облазил все дорожки, ведущие к храму, – безуспешно! Несколько утешившись богослужением и смирившись с потерей, решил для себя более не смущаться – видимо, самому преподобному понадобился для неведомых целей мой золотой крестик. После службы я уже был готов уйти из храма, как вдруг ко мне подошел худенький юноша, очевидно, студент, один из многих, приезжающих ныне на богомолье.

Студент: Батюшка, разрешите задать Вам вопрос?

Священник: Да, пожалуйста.

Студент: Дело в том, что я вчера нашел золотой крестик. (При этих словах я вздохнул и весь обратился в слух.) А теперь душа мучается от недоумения. Мне представляются три возможных варианта, как им распорядиться…

Священник: Вы, наверное, с механико-математического факультета МГУ?

Студент: Да. Откуда, батюшка, Вы знаете?

Священник: Нам «по профессии» положено.

Студент: Так вот: во-первых, мне думалось положить крестик там, где я его нашел.

Священник: А где же, если не секрет?

Студент: Перед храмом Рождества Христова, на дорожке, в пыли, где проходит крестный ход, возвращающийся с Канавки Божией Матери.

Священник: Однако положить святыню в грязь – по меньшей мере, неблагочестиво…

Студент: И я думаю, что это решение неправильное. Можно было бы передать крестик сестрам обители.

Священник: А третий вариант?

Студент: Мне пришла мысль: а не взять ли мне его себе?

Священник: А нельзя ли взглянуть на находку? Дело в том, что я как раз вчера потерял очень дорогой моему сердцу нательный крест.

Юноша раскрыл ладонь, и я увидел свой старинный крестик, сверкавший золотыми лучами в трепетных перстах студента.

Священник: Вариант четвертый и единственный! – радостно воскликнул я и взял драгоценную для меня находку, заключив своего благодетеля в крепкие иерейские объятия.

В этот же самый миг я увидел изображенного на огромной ростовой иконе преподобного Серафима Саровского. Он смотрел на меня своим проникновенным взором, одновременно и строгим и радостным, прижимая правую руку к сердцу. Душа моя непроизвольно обратилась к служке Божией Матери с теплой молитвой: «Преподобне отче Серафиме! Благодарю тебя! Ты сам востребовал мой крестик для известных тебе святых целей и сам вернул мне его, ибо никогда никто не отходит от тебя “тощ и неутешен” во твоей святой обители».

Священная тишина сердца и наполняющая его радость свидетельствовали, что преподобный услышал голос моей души.

P.S. Много позже я стал вычислять, рассуждая уже по-земному, какова же была вероятность обретения крестика студентом, с его вариативным мышлением, и особенно вероятность его обращения именно ко мне, одному из сотен скромных паломников в Дивеево, вотчину преподобного Серафима Саровского, всея России чудотворца.

Вероника Богданова, журнал «Фома» № 2/16, 2003

В город одной европейской страны прибыл молодой священник, назначенный вновь открыть бездействующую церковь. Он с большим энтузиазмом собирался взяться за дело, но, когда прибыл на место и увидел, в каком состоянии находится храм, у него чуть не опустились руки. Стоял октябрь, и батюшка решил сделать все возможное, чтобы открыть церковь к Рождеству Христову. Он трудился без отдыха: заделывал дыры в стенах, штукатурил, красил, починял… Рождество приближалось, и буквально за несколько дней до его прихода на город обрушилась гроза со снегом и дождем, которая два дня не давала людям выйти на улицу. Когда священник пришел на третьи сутки в церковь, то увидел, что вода, просочившаяся через купол, проникла в стену и образовала в ней дыру на уровне головы прямо за алтарем. Священник прибрал на полу и, удрученный, пошел домой с мыслями перенести начало богослужения на другую дату. По дороге он обратил внимание на маленький магазин с прилавками на улице, типа блошиного рынка, который открылся, по-видимому, только сегодня. Его взгляд привлекла скатерть цвета слоновой кости, вышитая вручную красивыми цветами с большим крестом посередине. Она идеально подходила по размеру, чтобы закрыть дыру в стене. Батюшка сразу же купил скатерть и повернул назад к церкви.

Начал падать снег. Одна пожилая женщина торопливо пересекла дорогу перед ним в надежде сесть в отходящий автобус, но так и не успела. Священник пригласил ее зайти в церковь и подождать следующего, который должен был прийти только через 45 минут: в церкви было отопление и лучше было обождать внутри. Пожилая женщина вошла в церковь и присела. Священник в это время находился в поисках крючков, лестницы и прочего, чтобы повесить скатерть на месте, где зияла дыра. Наконец скатерть была подвешена, и настоятель церкви возрадовался тому, как пришлась она к месту. Скатерть выглядела как дорогой ковер и закрывала все дефекты стены. Тогда он увидел, что женщина как зачарованная приближается по проходу и смотрит, не отводя глаз, на скатерть. Ее лицо стало бледным, как лист бумаги.

– Отче, откуда у вас эта скатерть? – спросила женщина.

Священник рассказал. Женщина попросила отвернуть нижний угол и проверить, нет ли на обратной стороне инициалов ЕВГ. Да, действительно, такие инициалы там были. Это были инициалы самой пожилой женщины, а эту скатерть она вышила тридцать пять лет тому назад, когда была в Австрии. Женщина с трудом поверила в то, как попала эта скатерть в руки к батюшке. Она объяснила, что до начала Второй мировой войны они с мужем жили в Австрии и у них было очень хорошее материальное положение. Когда к власти пришли нацисты, они вынудили их покинуть страну. Жена уехала первой, а муж должен был выехать за ней вслед спустя неделю. По дороге ее арестовали и посадили в концентрационный лагерь. С тех пор она не видела своего мужа и не знает, что произошло с их домом и с ним самим. Скорее всего, расстреляли.

Священник довез женщину на машине до ее дома и захотел подарить скатерть, вышитую ею в молодости, но женщина наотрез отказалась, сказав, что счастлива, если ее работа будет находиться в церкви. И, поблагодарив от души священника за все, поднялась к себе в квартиру на третьем этаже.