Алексей Фомин - Невидимый мир демонов

В заключение же св. Авва Дорофей говорит: «Всегда отсекайте страсти, пока они еще молоды, прежде нежели оне укореняются и укрепятся в вас и станут удручать вас, ибо тогда придется вам много пострадать от них. Иное дело вырвать малую былинку, а иное искоренить большое дерево».

По учению св. Кассияна Римлянина, гнев проявляется в следующих трех видах – первый тот, который пылает внутри, второй тот, который прорывается в слово и дело (так называемая вспыльчивость) или, как говорит св. Иоанн Лествичник, мгновенное возгорение сердца, и третий тот, который горит долгое время и называется злопамятством, переходящий иногда в высшую форму гнева – ненависть.

Относительно этого последнего вида, гнева св. Иоанн Лествичник говорит, что он представляет собой последний предел гнева – яд душегубный, грызущий сердце червь, вонзенный в душу гвоздь, непрестанный грех, неусыпное беззаконие, ежечасное зло».

О чувстве ненависти св. Антоний Великий высказывается так же, как об одной из самых злых человеческих страстей. Вспомним и то, что св. евангелист Иоанн говорит о ненависти в своем первом послании: «Всякий ненавидящий брата своего есть человекоубийца» 15.

Чувство ненависти является настолько интенсивным, производит настолько сильные вибрации, что они, по удостоверению ясновидящих, т. е. тех, которые имеют способность непосредственно воспринимать эти вибрации, могут быть даже видимы зрением ясновидящего.

У многих людей на почве чувства злобы и недоброжелательности иногда развиваются и другие дурные привычки, которые тоже можно отнести к злым человеческим страстям. Таковы, например, привычки к злословию, к осуждению и к уничижению ближних.

Об этих привычках св. Авва Дорофей, между прочим, пишет, что иное дело злословить, иное дело осуждать, иное – уничижать. Злословить о ком-либо – значит сказать страстно о его согрешении. Осуждать – значит, по мнению св. Аввы Дорофея, осудить самое расположение души своего ближнего, произнести приговор о всей его жизни. Уничижение же, по словам св. Аввы Дорофея, есть то, когда человек не только осуждает, но и презирает своего ближнего, гнушается им и отвращается от него, как от некой мерзости – это хуже осуждения и, по мнению св. Аввы Дорофея, гораздо пагубнее для человека.

Наконец, в заключение, мы не можем не привести весьма интересное изречение одного из подвижников Добротолюбия – блаженного Аввы Зосимы об усиленном гневе или двоегневии. Авва Зосима говорит, что двоегневен тот, в ком не умолкает брань, кто не довольствуется первым раздражением, но сам еще разжигает себя ко второму гневу… Кто разгневавшись, не сознается в вине своей, но еще более раздражает себя на гнев и жалеет не о том, что разгневался, а что не наговорил еще больше того, что сказал в раздражении своем».

К числу страстей отнесены нами тщеславие, гордость и сребролюбие (чрезмерная приверженность человека к имуществу).

Прежде будем говорить о тщеславии и гордости и о связи их между собою.

Человек эгоистический, не сознающий зла в инстинкте эгоизма, – на эгоизме основывающий всю свою душевную жизнь, творит зло просто в силу своей испорченной природы, поклоняющейся культу эгоизма. Одно из первых проявлений испорченности такого человека состоит в наслаждении, испытываемом им от ощущения самомнения или от ощущения умственной гордости…

Резкое осуждение и яркий протест против этих страстей мы нашли во всех сочинениях подвижников Добротолюбия. Они признают тщеславие началом гордости, понимая под словом «гордость» чувство более интенсивное, чувство самовозношения, доведенное до высшей степени. Самомнение же они признают страстью более слабой, тождественной с тщеславием. Поэтому они начинают сначала изучать психологию тщеславия и затем уже от тщеславия, как страсти более слабой, переходят к гордости, как к страсти сильнейшей и, по их мнению, более пагубной. Этого же порядка рассмотрения страстей будем держаться и мы при изложении мыслей подвижников Добротолюбия об этих двух страстях человеческих.

Итак, сначала о тщеславии.

Вот как говорит о тщеславии (честолюбии, славолюбии) св. Кассиян Римлянин в своем трактате «Борьба с духом тщеславия»:

«Тщеславие – страсть разновидная, изменчивая и тонкая, так что с самыми острозоркими глазами едва можно не только предостеречься от неё, но ее рассмотреть и узнать. Прочие страсти просты и однообразны, а эта многочастна и многообразна и отовсюду и со всех сторон встречает воина и когда он еще борется и когда уже является победителем. Ибо она покушается уязвить воина Христова и одеждою, и статностью, и походкою и голосом, и работою, и бдениями, (т. е. похвалою в том, что человек усердно работает над страстями, что он постится и молится) и постами, и молитвою, и уединением и чтением, и познаниями, и молчаливостью, и повиновением, и смирением, и благодушием и, как некий опаснейший камень подводный, покрытый вздымающимися волнами, в то время, как не опасаются, причиняет внезапно бедственное кораблекрушение плывущим при благоприятном ветре».

Очень близкую к приведенному изречению Кассияна Римлянина характеристику тщеславия мы находим у св. Иоанна Лествичника. Он говорит, что «тщеславие ко всему льнет: тщеславлюсь, когда пощусь; но, когда разрешаю пост, чтобы скрыть от людей свое воздержание, опять тщеславлюсь, считая себя мудрым; побеждаюсь тщеславием, одевшись в хорошие одежды; но и в худые одеваясь, также тщеславлюсь; стану говорить – побеждаюсь тщеславием; замолчу – опять им же побежден бываю. Как ни брось сей трезубец, все он станет вверх острием», – заключает свои слова св. Иоанн Лествичник.

Характерное изречение о тщеславии мы нашли также у Аввы Евагрия: «Трудно избегать домысла тщеславия, говорит он, ибо что ни сделаешь к прогнанию его, то становится началом нового движения тщеславия».

Интересное рассуждение, касающееся психологии тщеславного человека проводит в своем трактате «О любви» св. Максим Исповедник. Он замечает, что кто творит добродетели из тщеславия, тот и познания ищет из тщеславия же. Но таковой ничего уже не делает и не говорит для назидания, но во всем ищет уловить славу от видящих дело его или слышащих слово его. Обличается же страсть сия тем: если, когда некоторые из таковых станут хулить слова или дела его, – он крайне огорчается тем не потому, что те не получили назидания, ибо сей цели он и не имел, но потому, что он унижен или уничижен ими».

А вот еще одно тонкое замечание о проявлениях тщеславия, высказанное Кассияном Римлянином: «Иному тщеславие внушает, – говорит св. Кассиян, – что если бы он остался в мире, то легко стяжал бы и почести и богатство, хотя он никогда и не мог бы их достигнуть, обманывая его таким образом принесением в жертву безвестных надежд и заставляя тщеславиться оставлением того, чем никогда не владел».