архимандрит Антонин Капустин - Донесения из Константинополя. 1860–1865

С другой стороны, инициатор реформ Мустафа Решид сам призывал державы оказывать влияние на султана и выступил с предложением созвать европейскую конференцию по вопросам проведения преобразований в Турции; он считал необходимым, чтобы в течение 8–10 лет западные дипломаты в Константинополе наблюдали за внутренними делами империи. Чтобы утвердить свое влияние, они должны были иметь каждый одно или два военных судна в Босфоре. В основе идей Мустафы Решида лежала уверенность, что сохранение суверенитета Турции выгодно европейским державам; целостность Османской империи лежала в основе его политики. [5]Однако провозглашение новых принципов только стимулировало рост национально-освободительных движений.

Победа над Россией в Крымской войне и подписание Парижского договора 1856 г. на время устранили русское влияние и дали возможность европейским державам навязать Порте дальнейшее развитие реформ. 18 февраля 1856 г. был опубликован новый султанский акт – хатт-и-хумаюн, который повторил обещания хатт-и-шерифа 1839 г. и расширил права христиан. Согласно этому документу, всем подданным Османской империи были гарантированы следующие права: 1) право быть назначаемыми на государственную службу; 2) право быть принятыми в любые военные или гражданские училища; 3) представителям всех религиозных общин, назначаемым султаном сроком на 1 год, предоставлялось право участвовать в заседаниях высшего совета юстиции; 4) местным междлисам было разрешено подавать в Порту проекты реформ, которые, однако, затем должны были получить одобрение султана. [6]Несмотря на свое крайнее несочувствие документу, Россия, в числе других государств, подписавших последовавший за тем Парижский трактат, была вынуждена выступить гарантом решений хатт-и-хумаюна. Принятие этого акта положило начало новой эпохе в истории христианского населения Османской империи. Теперь все требования греков и славян основывались на неопределенных положениях хатта. Поначалу христиане восприняли его как начало свободы в империи. Однако вскоре им пришлось разочароваться: благородные заявления правительства расходились с практикой и не могли быть в условиях того времени быстро реализованы.

Реформы в Османской империи не замедлили сказаться на положении Православной Церкви. От завоевания Константинополя в 1453 г. до середины XIX в. ее положение в империи оставалось в целом неизменным, равно как и внутреннее устройство Патриархата. Во главе церкви стоял Патриарх, который сосредотачивал в своих руках духовную и гражданскую власть над христианами. [7]Власть Патриарх получал пожизненно, но мог лишиться ее вследствие добровольного отречения или по доказанному обвинению в политическом или церковном преступлении. Султанские бераты (документы, утверждавшие инвеституру Патриарха, в которых указывались его права) подчеркивают полную независимость Православной Церкви в ее внутренней жизни. Свобода сохранялась, по крайней мере официально, и в избрании нового Патриарха. В XV–XVIII в. Патриарх избирался всеми архиереями ближайших к Константинополю епархий, а также случайно оказавшимися в столице. В 1741 г. было введено изменение в избирательную систему: Ираклийский митрополит Герман выхлопотал у султана фирман, согласно которому впредь никто не мог назначаться Патриархом, если предварительно пять архиереев (Ираклии, Кизика, Никомидии, Никеи и Халкидона) не дадут доброго свидетельства о его жизни. Избрание Патриарха Самуила I Хандзериса (1763 г.) совершилось при участии не всех архиереев, а только 18. При этом Патриархе была проведена реформа администрации: шесть митрополитов (Эфеса, Ираклии, Кизика, Никомидии, Халкидона и Деркона) были объявлены постоянными членами Синода, геронтами, с правом участвовать вместе с Патриархом в решении всех церковных вопросов, и лишь изредка покидали Константинополь. Постепенно титул геронта распространился на первых 12 митрополитов по списку; они теперь составляли патриарший Синод. Совместно с геронтами финансовыми делами Патриархии заведовала комиссия из 12 светских членов, из числа фанариотов, которые образовывали «епитропию общины» и были обязаны наблюдать за благотворительными заведениями Константинополя. Каждый архиерей, назначаемый в епархию, был обязан платить «филотимон», определенный взнос в Патриархию: эта сумма могла выдаваться ему в долг под проценты. Новый порядок, введенный для улучшения системы управления Церковью, открыл дорогу многочисленным злоупотреблениям: неограниченная власть геронтов, тяжелый долг, которым был обременен каждый вновь вступающий в служение архиерей, привели к увеличению поборов с населения, с одной стороны, и к дальнейшему процветанию интриг и коррупции – с другой.

С началом Танзимата под давлением английского посла Стратфорда Редклиффа османское правительство потребовало от Патриархии реформы церковного управления. В результате, повинуясь султанскому распоряжению, в начале 1847 г. в Патриархате были выработаны 15 глав преобразований церковных дел, суть которых сводилась к привлечению мирян к церковному управлению. Теперь в состав Синода должны были входить три мирянина (великий логофет Николай Аристархис, самосский губернатор Стефан Вогоридис и Иоанн Психарис). В следующем, 1848 г., однако, эти нововведения были признаны неканоническими и упразднены. [8]

Новый этап реформ церковного строя наступил после обнародования хатт-и-хумаюна 1856 г. По словам российского посланника в Константинополе А. П. Бутенева, «сей лживый и не очень искусно составленный акт, придуманный и навязанный туркам западными державами более из ненависти к России и из опасения ее политического и церковного влияния на Востоке, чем по действительной заботливости о христианском населении в Оттоманском государстве – начало великих неурядиц в Константинопольском Патриархате». [9]С принятием хатт-и-хумаюна начинался новый натиск правительства на Патриархат с требованием церковных реформ. В апреле 1857 г. Порта отправила в Патриархат предписание немедленно приступить к намеченной султанским указом церковной реформе. Правительство потребовало учреждения церковно-народного совета с участием представителя – турецкого чиновника. Предстоящая реформа имела целью ограничить власть Патриарха, постепенно ликвидировать положение христианской общины как государства в государстве и подготовить будущее уравнивание христиан и мусульман. Непосредственным следствием этого было падение престижа Патриарха как духовного главы православных христиан и противника католического и протестантского прозелитизма на Востоке. Контроль послушной западным державам Порты над Греческой Церковью был одним из необходимых условий для ликвидации русского влияния и преобразования страны на удобных для Европы началах.

Читать дальше