Сборник - Жития святых, написанные святыми

К чему, могут спросить здесь, послужило долговременное заключение, продолжавшееся два года, Павла в Иудее? Не лучше ли было бы, если бы он провел это время в проповедании Евангелия язычникам? Сколько тысяч душ, ослепленных идолопоклонством, выведено было бы им из тьмы в свет? Чтобы уразуметь в этом случае достойные поклонения пути Промысла Божия, надлежит припомнить, какая же цель пребывания Павла в Иерусалиме была назначена ему Самим Ииусом Христом: он должен был торжественно свидетельствовать иудеям о Божественности Иисуса Христа, ими отверженного и гонимого (см. Деян. 23, 11). Это было последнее воззвание, которым Промысл вразумлял потомков Авраама, прежде нежели наступило время предать их конечному отвержению за убиение Богочеловека. В этом отношении нельзя было найти провозвестника покаяния лучше Павла, прежнего гонителя христиан, теперь ревностнейшего их защитника. Самые узы его, очевидно, также свидетельствовали о Божественности Иисуса Христа – они обратили на него внимание всего верховного совета иудейского и, следовательно, всего Иерусалима, всей Иудеи. В лице Павла некоторым образом вновь предстал на суд иудеев Сам Иисус Христос. Большинство иудеев, ослепленных предрассудками, снова не узнали, отвергли Его, но были, конечно, и такие, для которых пример обращенного в Христианство Савла послужил во спасение.

Для препровождения Павла вместе с прочими узниками в Рим назначен был сотник Августова полка, именем Юлий, муж, как видно из его обращения с апостолом, кроткий и человеколюбивый (см. Деян. 27). Двое из Павловых учеников и друзей, Лука и Аристарх, находившиеся при нем во время его заключения в Иерусалиме и Кесарии, сопровождали его и в Рим. Многотрудное плавание их служит разительным доказательством той утешительной для нас истины, что верующим все споспешествует во благое и что Промысл блюдет праведников как зеницу ока. Не касаясь подробностей всего плавания, расскажем о нем так, как описал его сам евангелист Лука.

Корабль, на котором поместили узников, плыл не в Италию, а в приморские города Азии. Сотник воспользовался им по причине недостатка кораблей, плывущих в Рим, в надежде, что в каком-нибудь порту по пути следования найдется корабль, идущий в Италию. Время было осеннее. О месте, откуда началось плавание, не упоминается, но весьма вероятно, что это была Кесария. На другой день плавания пристали к Сидону. Сотник так расположен был к Павлу, что позволил ему без всякой стражи сходить к тамошним христианам, с готовностью принявших его. На пути из Сидона супротивные ветры занесли их на Кипр. Отсюда через Киликийское и Памфилийское моря, они прибыли в Миры Ликийские, где корабль их должен был остаться. Узников перевели на другой, плывший в Италию. Между тем наступил октябрь – время, с которого плавание по морю уже считалось опасным. Затрудняющие движение ветры непрестанно усиливались. Павел советовал сотнику провести зиму в порту, называемом Хорошие Пристани, предсказывая в противном случае грозящую их жизни опасность, но корабельщик и многие другие, находя этот порт неудобным для стоянки, хотели плыть далее, став на зимовку в одной из критских пристаней. Сотник, к несчастью, предпочел их мнение совету Павла. Вышли в море при благоприятном ветре, но вскоре поднялась буря, корабль захватило вихрем, и они неслись, сами не зная куда. Груз, а потом и прочие вещи были брошены в море для облегчения корабля, но опасность не уменьшалась. В течение четырнадцати дней они не видели ни солнца, ни звезд, не вкушали пищи, ожидая единственно смерти.

Один Павел не знал страха и уверял своих спутников, что их потеря будет состоять лишь в корабле, тогда как все люди спасутся. Говорил он это вследствие откровения, ибо Ангел, явившись ему ночью, возвестил, что Бог ради него избавит от смерти всех его спутников. Между тем мореплаватели, измерив глубину, заключили, что корабль их приближается к земле. Боясь попасть на камни, они бросили четыре якоря, а сами, спустив лодку, приготовились бежать. Павел прозрел их умысел и дал знать о нем сотнику, который немедля предотвратил их побег, велев оттолкнуть лодку от корабля. После происшедшего Павел снова ободрил своих спутников, уговаривая их подкрепиться пищею, уверяя именем Божиим, что ни у одного из них не пропадет и волоса с головы. Следуя его примеру, они действительно ободрились и вкусили пищу.

С наступлением дня они увидели землю, пока не зная еще какую. Вытащив якоря и подняв парус, мореплаватели поспешили войти в залив, но потеря корабля, предсказанная Павлом, была неизбежна. Попав на мель, корабль увяз носом в песке, между тем как корму его разбивали волны. Нельзя было более оставаться на нем. Воины, стремясь предупредить неизбежный, по их мнению, побег узников, хотели предать их смерти, но сотник, желая спасти Павла, удержал их от этого варварства. Начали спасаться, одни вплавь, другие на досках. Предсказание Павла сбылось в точности – никто не погиб. «Такова, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – польза от сожития с праведником, хотя и узником: с ним всюду безопасно».

Земля, на которую буря выбросила спасшихся, была островом Мелит (Мальта), подвластным Риму. Его жители приняли потерпевших кораблекрушение весьма человеколюбиво. Чтоб обсушить их, на берегу был разведен огонь. Когда Павел вместе с другими подкладывал в него хворост, то из сухих прутьев выползла ядовитая змея и обвилась вокруг его руки. Мелитийцы, увидя это, подумали, что гнев небесный преследует его за какое-то убийство, и ожидали Павловой смерти. Но он спокойно сбросил змею в огонь, не претерпев никакого вреда. Обстоятельство это привело островитян, как ранее ликаонцев, к мысли, что он не человек, а Бог. Павлу вскоре представился случай удостоверить их в том, что он и не Бог, и не простой человек: принятый в дом начальником острова, он исцелил своими молитвами его отца, страдавшего горячкой. Когда слух об этом чуде разнесся по острову, то к чудесному врачевателю со всех сторон стали приходить всякого рода больные, и все получили от него исцеление. Из благодарности за такое благодеяние островитяне снабжали Павла и его спутников всем нужным, оказывая им всяческие почести.

Через три месяца снова открылось мореплавание. Узники посажены были на другой корабль, который, перезимовав на Мелите, шел в Италию. По пути они делали остановки в Сиракузах, что в Сицилии, потом в Ригии, что в Калабрии, и, наконец, вышли к итальянским берегам близ Неаполя у Путеолской пристани. Здешние христиане удерживали их у себя целую неделю. Отдохнув, узники тронулись далее. Их ждал Рим. Вход Павла в Рим походил на торжественное вступление героя, возвращающегося с победой. Римские христиане вышли к нему навстречу еще на подходе к городу. Их усердие было для Павла новым залогом того, что Промысл Божий не оставит его без Своей защиты и здесь, в Риме: он ободрился духом и возблагодарил Господа. Это было в начале весны, около 61 года нашей эры, в седьмое лето царствования Нерона [21] Нерон (37–68) – римский император с 54 г., из династии Юлиев-Клавдиев. .