Енох Енох - Моя первая жизнь

8. Ещё в детстве я увидел сон, раскрывший передо мной весь смысл моего существования.

9. Ныне я рождён в человеческом роду (homo sapiens), но в том сновидении я жил среди иного вида людей – эрорумиэров, и являлся последним властелином страны Спасительной твердыни.

10. Во сне я правил этой страной, однако Йор распорядился отлучить меня от её престола и поселить далеко от этих мест.

11. Я также видел двух правителей той твердыни, идущих друг за другом: первый из них был как бы наполовину мной, а второй являлся полностью мной. Я посмотрел в глаза первого царя и увидел в них своё сознательное перерождение. Вслед за уходом этого царя я полностью переродился в последнем, однако Йору стало угодно, чтобы ещё перед моим восхождением я пребывал во внешнем земном мире и пас здесь земных овец, и вёл их к Йору.

12. Меня много раз терзали сомнения, и я хотел отказаться от этого, ибо наступают времена, и настали уже, когда овцы обращаются в волков, и что же они могут сделать с их пастырем?

13. Узнав о своём предназначении, я боялся вражеских сил и иногда впадал в отчаяние, однако Вседержитель и Учитель не единожды наставлял меня: «Ходи перед лицом Моим, Ханох, писец правды! и тьма не сможет победить тебя».

1. Люди, живущие на настоящей, духовной, а не условной и территориальной родине – это не те, кто проживают в той же стране, что и ты, а те, кто близок тебе душой. Ибо в какой бы части вселенной они ни обитали, сердцем они пребывают там же, где и ты.

2. Со временем всё реже и реже можно встретить родственную душу, потому что мы приобретаем познания, впоследствии нас разъединяющие. К немногим исключениям из этого правила относится царство, давно увиденное мною в сновидении, где все жители являются друг для друга родственными душами, где все едины как капли океана. По всей вероятности, там должен был жить и я, но Вседержитель распорядился иначе, и поэтому теперь то царство находится далеко-далеко – возможно, где-то в заоблачных краях, за горами и морями…

3. Когда моему отцу Иареду исполнилось двести лет, я захотел покинуть родительский дом, так как уже вырос, но прежде того я спросил отца, чего он желает к своему двухсотлетию? Он не раздумывая, будто бы заранее зная, что я задам ему этот вопрос, ответил мне следующее: «Хано́х, мы сорок лет учили тебя жизни, и сорок лет ты помогал нам. Теперь ты взрослый и должен подумать о своём жизненном пути самостоятельно. Я – твой отец, а Ха́на – твоя мать, и поэтому мы учили тебя всему, что умеем сами. Однако мы учились у своих родителей, а наши родители учились у своих. Если же ты будешь учиться у нас и при этом не станешь слушать нашего общего Родителя, то многому ли ты научишься и не зайдёшь ли в конечном итоге в тупик?» Речь Иареда звучала настолько уверенно и складно, словно он приготовил её ещё задолго до того дня. После того как я с удивлением задумчиво посмотрел на него, отец добавил: «Иди и строй свой дом».

4. Кроме меня смысл этих великих слов, наверное, мало кто понял бы, но я, позднее оставив родительский дом и уйдя странствовать, часто вспоминал их.

5. С тех пор как я покинул родное жильё, прошло почти два года. Как-то я пересекал равнину, и на моём пути попалось небольшое поселение, жители которого обвиняли богов (аменасамов) в том, что, по их представлениям, после смерти все люди попадают в очень тесную, холодную и душную пещеру.

6. Честно говоря, слышать их речи мне было немного странно и вместе с тем печально , и по причине последнего я попытался утешить их и говорил им: «У Творца много обителей для нас, и если мы по своему бесчувствию и неведению их не ощущаем, это не означает, что их нет. Если же вы уверены, что обителей всё-таки мало, тогда давайте вместе с Венцом мира мы́ сотворим их, ибо Господь создал нас Своими сотворцами, – вспомнив слова моего отца Иареда, я добавил, – Не забывайте, что от наших мыслей меняется мироздание, ибо как Отец наш произнёс Слово и появился мир , так и мы произносим свои слова и тем самым меняем его ».

7. Люди того времени были не столько глупыми и примитивными, сколько имели окаменелые сердца. Они не вняли этим словам, и, кроме того, большинство из них стало обвинять меня в бессмысленности моих речей и в том, что они противоречат каким-то их религиозным воззрениям, в свою очередь, уже не понятным мне́.

8. Наблюдая за жизнью в том селении, я видел, как многие его жители бесчинствуют, унижают слабых и безответных, поклоняются богам, уже давно ставшим демонами, как творят беззаконие и высокомерно превозносят себя, не желая признавать своих злодеяний.

9. Наравне с этим мне пришлось продолжать выслушивать многочисленные обвинения и не очень дружелюбные выводы, касающиеся моих суждений. Самое интересное, что многие безграмотные люди, которые в другой ситуации и двух слов связать не могли, бывало, в оправдание своему злу высказывали такие умные вещи, что мне даже ответить было нечего. Но я знал, что в такой ситуации со мной спорят в большей степени не люди, а злые духи.

10. Один раз было дело, когда мне всё же практически удалось доказать некоторым, что все беды людей исходят от их же злобы, пороков и неправедных, бессмысленных занятий. Но даже в тако́м случае я оказался не прав, потому что в моё обвинение стали говорить следующее: что я не знаю жизни, люблю рассуждать на заумные темы, так как пресытился и мне заняться нечем, и вообще было бы лучше, если бы я всё время «не лентяйничал, а занимался какой-нибудь работой».

11. Они так говорили в надежде, что если я всё время буду занят мирскими делами, у меня просто не хватит времени породить правильные мысли и суметь их выразить. Я это прекрасно понимал и отвечал им на это, что если даже я не смогу высказать им правду, это не означает, что её нет.

12. Если же мне всё-таки открылась правда от Господа, какое же право я имею её зарывать и зачем тогда Господь мне её открыл? В этом случае я уподоблюсь безрассудному вору, которому дали сокровище и поручили передать его другим, а он попытался его утаить и в итоге всё потерял и был наказан.

13. Также я пытался объяснить, что без Йора все наши труды просто бессмысленны, и зачем мы тратим свои жизни на пустые занятия, шитьё ненужной одежды, постройку лишних домов, изготовление ненужных предметов, написание бесплодных текстов, напрасное обогащение, добывание пищи и изучение искусства врачевания, когда Йор может и двумя колосками пшеницы накормить тысячу человек и одним лишь словом их исцелить? Ведь птицы и животные ни сеют, ни жнут, но Господь и без этого питает и растит их. Однако мне затыкали рот и продолжали навязывать свои заблуждения. В конце концов я не выдержал этого, не на шутку разозлился и высказал сельчанам всё, что я о них думаю: «Поскольку вы жестокие и высокомерные, то и обителей у вас мало, и какую из них ни выбери, каждая в лучшем случае оказывается тесной, холодной и вонючей пещерой».