Татьяна Сальвони - БлудниZа. роман-пазл

– А скажи, хорошо у меня получается про раненую душу? Сочувствуешь мне? Ну-ну, аспиранточка, а ведь это только начало. Я у Марины многому научилась. Вот хочешь, замуж тебя удачно выдам? Ты уже замужем? Странно, с такой прической и замужем. Ну ладно. А знаешь, что теория Марины про цариц и блудниц тоже подтвердилась буквально на следующий день. Рома сразу же стал нести к моим ногам свои ресурсы. Хочешь машину? Любую на выбор! Девочка Настя с хвостиком на затылке сказала бы «ты с ума сошел, не надо никакую машину» и извелась бы от чувства вины. Втайне любит другого, за спиной – банкир. А пластмассовая Елена Прекрасная победила стыд, поэтому смотрела сквозь ресницы, как смотрят на милых пуделей и едва заметно кивала: поехали выбирать, я согласна, так и быть, на машину.

Он купил мне очарова-ательный алый Мини-купер, кабриолет. Пока я училась, чтобы получить права, иногда сидела в нем, привыкала, представляла, как буду водить и смотреть в это окно. Как однажды случайно поравняюсь на дороге с машиной Антона. Он увидит меня и… Ох, нет, я, как обычно, возвращалась к этим мыслям, чертовым мыслям о чертовом Антоне…

Рома хотел, чтобы мы жили вместе. Но я попросила снять мне отдельную квартиру, пусть по соседству, но объяснила тем, что мне нужно личное пространство и я не хочу ему надоедать. Хочу всегда быть для него праздником.

Он часто приезжал ко мне и оставался ночевать. Я оставалась у него. Наши вещи перемешались. Часть моих вещей висела у него в шкафу, часть его вещей у меня. С точки зрения быта, когда два человека почти не расстаются, два дома оказались не самым удобным вариантом. «К тебе или ко мне?» – вечный вопрос каждый вечер. Это стало надоедать, а Рома был таким милым… После совместной поездки на острова, где мы две недели жили в одном бунгало, я стала думать, а может, и правда, переехать к нему. Мне стало казаться, что я начинаю что-то ощущать к нему. Бутон чувств к Роме зарождался с семян легкой воздушной благодарности, которая перерастала в нежность и привязанность. Я стала находить приятным его грубоватое чувство юмора, его неловкость в постельных сценах, как он стеснялся, как терял дыхание при виде меня обнаженной. Что-то похожее на влюбленность мелькало в уголках сердца, и я смотрела на него с особой нежностью. Молчала. Молчать я давно привыкла. Образ Антона стал выцветать, и вместо него стал все чаще проявляться шумно-дружелюбный образ влюбленного Ромы, способного столько всего мне дать.

Мою машинку, на которой я полюбила летать по московским улицам. Самые красивые платья, туфли, сумочки, лучшие салоны красоты, глянцевый фитнес-клуб в центре и многое, многое другое, о чем я и мечтать боялась, теперь стало привычным. С ним я без страха заходила в пафосные дорогие рестораны Москвы. Надевала на лицо выражение пресыщенности и тоном завзятой снобки произносила: «Ну и порог, словно в бомжатнике!» Рома всегда веселился: «Ой, и не говори, совсем завшивели! Скоро по миру пойдут. Они сейчас тебе еще борщ принесут, у них на него даже воды не хватило. Горстка салата, ха-ха!» Это в одном ресторане высокой кухни борщом называлось пирамидка из овощей с узором из соуса. Вкусно, да, но назвали бы уж тогда как-то по-другому, что ли. Впрочем, и это мне все нравилось! Все эти понты, претензии и причуды богатых – нравились! Общаться с ними нравилось, с его слегка придурошными друзьями, которые вели себя словно властелины галактики.

Рома не только окутал меня безусловной любовью, но дал то, что я смогла оценить лишь заполучив – свободу. В высшем смысле – это была финансовая свобода. Настоящая и взрослая! Я больше вообще не думала о работе, о какой-то там карьере и что мне нужно чем-то заниматься. Зачем, если мой мужчина мне все дает итак, а на свете существует столько приятных дел, помимо работы или учебы.

Он был надежным, как скала. Я могла просить у него что угодно. Он с радостью выполнял все мои капризы. Он давал мне столько денег, сколько моему папе приходилось годами зарабатывать своим горбом.

Я понимаю женщин, которые влюбляются в богатых мужчин. Их есть за что любить. Потребление лучших товаров и услуг облегчает даже переживание глубокого личного страдания. По крайней мере тем, у кого, как у меня, раньше таких возможностей не было. А тут у тебя в постоянном доступе добрый задорный Дед Мороз Рома из рекламы «Кока-колы», с которым я оттаивала день за днем.

Короче, я слишком расслабилась. На мгновение опять поверила в сказки и мне сразу прилетел подзатыльник от судьбы. Уж такая у меня судьба интересная, учит не верить в сказки. Было 24 августа, я запомнила эту дату навсегда. Я решила сделать подарок Роме. Купила ему в ГУМе брутальный браслет от итальянского дизайнера с черными бриллиантами. Его красиво упаковали, перевязали фиолетовыми бантами с серебристыми звездочками. Вложила туда открытку сердечком. Светило яркое солнце, был отличный день для того, чтобы сказать мужчине «Я тебя люблю» и практически не соврать. Я собиралась придти в его пустую квартиру, приготовить изысканный ужин со свечами, надеть новое кружевное белье и недавно подаренные им жемчуга, дождаться, когда он вернется с работы, чтобы сообщить ему о своем решении переехать к нему. Хороший сюрприз я придумала!

Повернула ключи в дверном замке, вошла и застыла. На пороге валялись женские туфли карамельного цвета с красной подошвой. На одной туфле с каблука недавно слетела набойка и он начал стираться. Жалко, красивые туфли, такие нужно сразу ремонтировать.

Дурной анекдот про поручика Ржевского воплотился в реальность. Из спальни доносились звуки э-э… впердоливания. Я рассматривала каблук без набойки на туфле той женщины, которая сейчас была в спальне с мужчиной, который клялся мне в любви, который должен был быть в офисе, согласно нашему разговору час назад, которому я собиралась сказать о том, что я его люблю и который столько мне давал и столько клялся-клялся в любви… Я стояла на пороге над чужой стертой туфлей и три секунды, длившиеся вечность, размышляла, что делать.

Девочка Настя, даже с красивой прической, влетела бы в спальню, заплакав на ходу и наговорила бы гадостей обоим участникам.

Пластмассовая Елена Прекрасная посчитала, что надо быть мудрой. Что надо развернуться и придти позже. Или просто подождать у себя дома, как ни в чем ни бывало, его звонка. А еще лучше пойти в кино, по магазинам или купить билет на Сейшелы.

Победила золотая середина. Я перешагнула через стертые туфли, прошла в гостиную, села на кожаный опухший диван и стала ждать. На стеклянный столик поставила подарочный пакет с фиолетовым бантом и выглядывающим картонным сердцем. Слушала звуки за окном и из спальни. Они смешивались в будничной какофонии, капающей на мозг тяжелыми восковыми секундами. Нескончаемая опера. Сказка моей жизни, с планируемым счастливым финалом, разлеталась на все мелкие и все более острые осколки. Они впивались в легкие и оставались там металлическими занозами, мешавшими дышать.