Реза Аслан - Нет бога, кроме Бога. Истоки, эволюция и будущее ислама

Хотя вуаль долгое время считалась самой отличительной эмблемой ислама, удивительно, что нигде в Коране она не упоминается в контексте обязательного ношения. Традиция покрывать лицо вуалью и традиция уединения (вместе известные как хиджаб ) были введены в жизнь Аравии задолго до Мухаммада, прежде всего через арабские контакты с Сирией и Ираном, где хиджаб был знаком социального статуса. В конце концов, только женщина, которая не должна была работать в полях, могла позволить себе оставаться в уединении и покрывать лицо вуалью.

В умме традиция покрывать лицо не существовала почти до 627 г., когда сообществу был неожиданно явлен так называемый стих о хиджабе. Этот стих, однако, был адресован не всем женщинам в целом, а исключительно женам Мухаммада: «О те, которые уверовали! Не входите в дома Пророка, если только не будет разрешена вам еда… Но когда вас позовут, то входите, а когда покушаете, то расходитесь, не вступая дружески в беседу… А когда просите их о какой-нибудь утвари, то просите их через завесу. Это вам чище для ваших сердец и их сердец» (33:53).

Это ограничение имеет большой смысл, если вспомнить, что дом Мухаммада был так же мечетью общины – центром религии и социальной жизни в умме. Люди постоянно сновали здесь туда-сюда в любое время дня. Когда делегации от других племен приходили побеседовать с Мухаммадом, они устанавливали свои палатки на несколько дней на территории открытого двора, всего в нескольких шагах от покоев, где спали жены Мухаммада. Те, кто прибывал в Ятриб, чтобы поселиться здесь, также зачастую останавливались в стенах мечети до тех пор, пока не находили подходящие жилища.

Когда Мухаммад был по статусу сродни шейху племени, такая постоянная возня могла быть терпима. Но к 627 г., когда он стал в высшей степени могущественным лидером все более разрастающейся общины, возникла необходимость установить некоторое разделение для поддержания неприкосновенности его жен. Таким образом, укоренилась традиция, заимствованная от женщин высшего общества Ирана и Сирии, по вуалированию и сокрытию от посторонних глаз наиболее важных персон женского пола.

То, что распоряжение по ношению вуали применялось только в отношении жен Мухаммада, подкрепляется тем фактом, что термин для обозначения процесса надевания вуали, дарабат аль-хиджаб , использовался как взаимозаменяемый синоним выражению «становиться женой Мухаммада». По этой причине при жизни Пророка ни одна другая женщина в умме не соблюдала традицию ношения хиджаба. Конечно, скромность предписывалась как верующим мужчинам, так и женщинам, в то время как последним было дано указание следовать по стопам жен Пророка: «…пусть они сближают на себе свои покрывала. Это лучше, чем их узнают; и не испытают они оскорбления» (33:59). В частности, в присутствии незнакомых мужчин женщины должны были поступать следующим образом: «пусть они охраняют свои члены и… пусть набрасывают свои покрывала на разрезы на груди» (24:31–32; отметим, что слово, используемое для существительного «покрывала», – это хамр , а не хиджаб ). Однако, как верно замечает Лейла Ахмед, во всем Коране понятие «хиджаб» ни разу не употребляется в отношении каких-либо других женщин, кроме жен Мухаммада.

Сложно сказать определенно, когда вуаль была принята к ношению остальной частью уммы, скорее всего, это произошло значительно позже смерти Мухаммада. Мусульманки, вероятно, начали носить вуаль в подражание женам Пророка, которые почитались как «матери уммы». Но на протяжении поколений после смерти Мухаммада вуаль не была ни обязательной, ни, если на то пошло, широко принятой, когда значительное число мужчин – писателей и ученых – начали использовать свой религиозный и политический авторитет для восстановления господства в обществе, которое они утратили в результате эгалитарной реформы Пророка.

Эпоха, последовавшая сразу за смертью Мухаммада, как станет очевидно, была бурным временем для мусульманской общины. Росла численность населения уммы и с поразительной скоростью увеличивались ее благосостояние и сила. Всего через пятьдесят лет после кончины Пророка крошечная община, которую Мухаммад основал в Ятрибе, разрослась за пределы Аравийского полуострова и поглотила всю огромную Сасанидскую империю в Иране. Полвека спустя она закрепилась в большей части северо-западной Индии, охватила всю Северную Африку и низвела христианскую Византийскую империю до положения чахнущей региональной державы.

Поскольку маленькая община арабских последователей Мухаммада превратилась в одну из крупнейших империй, которую когда-либо видел мир, ей пришлось столкнуться со многими юридическими и религиозными проблемами, которые прямо не упоминались в Коране. Если бы Мухаммад был жив, решение этих вопросов можно было бы передать ему. Но без Пророка постепенно становилось все труднее определять Божью волю по вопросам, которые выходили за рамки накопленных знаний и опыта группы арабских соплеменников.

В первую очередь умма, естественно, обратилась с предложением возглавить сообщество к ранним Сподвижникам Мухаммада. Как представители первого поколения мусульман Сподвижники, люди, которые скитались с Пророком и говорили с ним, пользовались авторитетом в принятии решений по юридическим и духовным вопросам благодаря непосредственному знанию жизни и учения Мухаммада. Они были живым источником хадисов – устных историй, передающих слова и дела Пророка.

Хадисы, поскольку они обращались к вопросам, не затронутым в Коране, стали незаменимыми в формировании исламского права. Однако на ранних этапах они были очень путаны и абсолютно не регламентированы, что делало установление их подлинности почти невозможным. Усугубило ситуацию то, что с уходом первого поколения общине пришлось все больше полагаться на рассказы второго поколения мусульман (известных как табиун ), полученные ими от своих предшественников. Когда умерли представители второго поколения, община еще на один шаг отдалилась от знания истинных слов и деяний Пророка.

Таким образом, с каждым последующим поколением «цепочка передачи», или иснад , которая, как предполагалось, должна была установить подлинность хадисов, становилась все длиннее и запутаннее, поэтому менее чем за два века после смерти Мухаммада появилось уже около 700 000 хадисов, распространившихся на всей территории мусульманских земель. Большинство из этих хадисов, несомненно, были сфабрикованы теми лицами, которые стремились придать юридическую силу собственным убеждениям и практикам, связав их с именем Пророка. Через несколько поколений почти любая история могла получить статус хадиса, если кто-то заявлял, что ее истоки восходят к Мухаммаду. Венгерский ученый Игназ Голдзихер задокументировал многочисленные хадисы, которые были объявлены как полученные от Мухаммада, но на самом деле представляли собой стихи из Торы и Евангелий, строки из раввинских высказываний, древних персидских максим, отрывки из греческой философии, индийские пословицы и даже почти дословное воспроизведение «Отче наш». В IX в., когда исламское право уже было сформировано, существовало так много неправдивых хадисов, циркулирующих в общинной среде, что мусульманские ученые-правоведы несколько причудливо классифицировали их на две категории: ложь, рассказанная с целью получения материальной выгоды, и ложь по идеологическим соображениям.