Лисси Мусса - То ль меня склюет Петух, то ли я его. Умеете ли вы читать сказки с пользой для себя?

У меня в голове сложилось волшебное действо фантастической, можно даже сказать – оглушительной силы!!!

Что получается: нам надо, чтобы Феликс Апельсинку сам бы послал – так? И чтобы она покатилась быстренько – так? А выражение «катись колбаской» как раз и есть посылательное, но и достаточно вежливое к тому же, значит, семейной сцены не предполагается, то есть все будет весьма пристойно, и должно разрешиться мирным путем!

То есть, если Апельсинка начнет «катиться колбаской», то так или иначе по посылу Феликса на «Малую Спасскую» выкатится! О, моя брильянтовая Логика! Я тебя обожаю!!!

А руки мои уже набирали Апельсинкин номер.

– Сонца, Апельсинище, слушай сюда, и лучше запиши: ты теперь будешь Колбаска и будешь кататься по Малой Спасской.

– Мусса, ты бредишь? – осторожно спросила меня Апельсинка.

– Нет, это не бред! Это демонстрация «ОКсЮМОРон в действии»! – гордо ответила я.

– Уррррррррррааааааа! – Апельсинка заорала в трубку нормальным своим живым и радостным голосом, который прорезался в момент, до нее дошло то, что я имела в виду. – Ура, Лиссичка, ура, диктуй!

– Значитца, так, записывай: рисуешь название улицы в натуральную величину – «Малая Спасская». Стелешь в коридоре у себя ковровую дорожку. Стелешь ласково и со смыслом: ведь ты себе мягкий комфортный путь выстилаешь. Опять же – ковровые дорожки стелют тем, кому не перечат и кто споткнуться даже не может – по определению. Всяким уважаемым царским особам. А на стенку в коридоре вешаешь название улицы – Малая Спасская…

– И начинаю там кататься колбаской!!! – завопила хохочущая уже во весь голос Апельсинка. – Я поняла! Качусь колбаской по Малой Спасской! А раз Малая Спасская в Москве находится, то я именно в Москву и вкачусь!

После горячего обсуждения мы внесли небольшие детали: прежде чем кататься колбаской, следовало намазаться маслом, чтобы кататься еще и как сыр в масле, что означало верх благополучия. Это действие обеспечило бы Апельсинку и добрыми напутствиями и средствами на странствие.

Она с воодушевлением занялась приготовлениями. От ее страданий не осталось и следа – такая увлекательная игра не оставляет места для глупостей. Вволю накатавшись по коврику, она попала в объятья мужа, который порадовался ее веселому виду, но спросить она его о поездке в Москву так и не решилась.

– Феликс обцеловал меня вчера всю! – хихикала Апельсинка. – Это мужики, что ли, так на колбаску реагируют? Я даже когда самолучшими духами надушусь, такого целовательного шквала не бывает, а тут просто зачмокали до полусмерти! Но не поворачивается у меня язык спросить его о возможности моей поездки. Ты говоришь, он сам предложит, но ведь ему и в голову не придет такое!

– Мдя… – я задумалась. Это была незадача: Апельсинка была достаточно робкая, и очень не любила никаких выяснений отношений, поэтому боялась спросить то, что могло бы вызвать недовольство Феликса и привести к семейной сцене, пусть даже и небольшой. Но если рассуждать логически…

– Есть такое правило, – я говорила уверенно (а придумывать правила на ходу я была мастер, даже Супер-Мастер), – которое гласит: «Если ты хочешь, чтобы что-то произошло, действуй так, как будто это уже произошло!»

– Да, я что-то в таком духе слыхала, – поддакнула Апельсинка.

– А дальше все просто тогда: ты говоришь Феликсу в такой форме свою просьбу, как будто он уже предложил тебе поехать в Москву! – я продолжала строить логическую конструкцию. Мужчины вообще безумно любят, чтобы с ними соглашались и говорили «ты как всегда прав, дорогой». Значит, ты даже не спрашиваешь – можно ли тебе поехать, а так ему и заявляешь: «Ты как всегда прав, дорогой, пожалуй, мне действительно стоит поехать в Москву!»

– Что за чушь ты несешь? – возмутилась Апельсинка. – Да он меня съест с потрохами, если я ему такое нахальное заявление сделаю!

– Подавится! – авторитетно парировала я.

– Не подавится, и даже салфеточку за воротник не забудет заправить, – съехидничала над своей предполагаемой кончиной Апельсинка.

– Не брюзжи, пейзанка! – я приосанилась (и хихикнула). – Русские не сдаются! – и сама – обалдела от красоты сказанного. – Слушай сюда – я открою тебе страшную тайну! Я пользовалась этим приемом, о котором сейчас тебе скажу, еще когда сидела в выставкоме в союзе художников, то есть сто лет назад. Когда наши старперы не принимали в секцию кого-то из молодых-талантливых, это была единственная возможность принять дарование к нам в союз: именно вот эта хитрость: «Вы правы, дорогие товарищи!» То есть я так и заявляла: «Вы правы, дорогие товарищи, этого художника действительно стоит принять к нам. Я увидела свою неправоту, и зря я сопротивлялась, потому что вы оказались правы, а я признаю свою ошибку!»

(«Ох, и врать я здорова!» – одновременно ужаснулась и погордилась я собой.)

– И ни разу не прокололась? – осторожно поинтересовалась Апельсинка.

– Ни разу! Не уверена, что эта хитрость прошла бы в женском коллективе, но мужчин это бьет без промаха!

– Я сначала сказала правду: «Ты, Феликс, прав, – еда гораздо аппетитнее выглядит на больших тарелках!» Сама-то я эти тарелки терпеть не могу – они такие здоровенные, как аэродром! И тяжеленные поэтому, а я их по пять раз подниму, пока стол накрою, да убирать потом… ну, неважно, самое главное, что сказала! Он очень довольный сделался, заулыбался! И тогда я говорю – ты вообще всегда прав! Он прямо разрумянился даже от удовольствия! Вино свое любимое достал, сигару… Вот тут я и ляпнула: я даже, наверное, соглашусь с тем, что ты мне предлагаешь – поехать на пару недель в Россию, профессию не стоит терять. Действительно, моя профессия – это наш семейный капитал, и в этом ты тоже, безусловно, абсолютно прав. Зря я с тобой спорю.

Апельсинка оказалась мастером очковтирательства! Вот это спич она сочинила! Дизайнер слова! А она продолжала:

– Представляешь, как он удивился? Удивился – это слабо сказано – он был в потрясении! Но поскольку он очень боится потерять лицо, он быстро собрался и сказал: «Да, нужно только подумать, какое время лучше выбрать для поездки».

– Феликс потом еще долго расхаживал по коридору и головой тряс, – смеялась Апельсинка, рассказывая мне последние новости, – никак не мог вспомнить, когда это он мне предлагал в Москву съездить на месяц. Но и признаться в забывчивости тоже не мог, и сказать, что он неправ, когда посылает меня в Москву, тоже не мог. Вот умора! Я даже предположить такого не могла! Лиссица, это действительно Оружие Убеждения Оглушительной Силы!

Вскоре выяснилось, что сразу приехать Апельсинка не может, ей надо дождаться полугодия своего брака, только тогда ей выдадут аусвайс – карточку жителя Европы для беспрепятственного перемещения, иначе ей не въехать обратно в Бельгию без визы.