Алекс Кайнес - Призма Сердца

Прежде чем Гелла успела осмыслить происходящее, она смотрела на мир уже из иллюминатора парящего аппарата. Огни мегаполиса, как и сверкающий порт с отплывающими от него лайнерами, остались позади внизу. И журналистку, наблюдающую в очередной раз за становившимся крошечным клочком земли, на котором она жила, вновь охватило странное чувство освобождающего безразличия. Девушка ощущала, как рвётся её связь с планетой, когда за горизонтом скрылись огни, и осталась лишь темнота бушующей внизу стихии.

– Неужели вся жизнь подобна этому океану? – думалось ей, – неужели всё настолько же бессмысленно и хаотично? И все те обстоятельства, в которых мы оказываемся… Как все это может быть правдой? Скорее, это похоже на какой-то мираж, иллюзию. Прямо как… Мозг пытливо вытаскивал одну ассоциацию за другой – декорации к сказке… Да, сказке из далёкого детства про далёкую жаркую страну. Что же с ней стало сейчас? И что стало за прошедшее время и с моей страной? Вместо бабочек, которых седлали герои сказки, теперь остались лишь стальные драконы, изничтожающие своим пламенем все, на что упадет их безумный пустой взгляд. И эти существа теперь правят миром? Может они и сами есть этот мир, который позволяет им быть во главе? Неужели…

Раздалось какое-то шуршание по рации, и голос, пробившийся через эфирное шифрование, уже вступил в диалог с пилотами. После чего Гелла поняла, что скоро начнётся.

– Да, это будет величайшим интервью в истории! И я очень надеюсь, что когда-нибудь кто-нибудь сможет его прочитать. И тогда все изменится! Да, все обязательно изменится!

15. – И всё действительно изменилось, – продолжил свою речь Арчибальд.

Гелла оторвалась от иллюминатора, и мираж воспоминаний информационного поля, окружавший её, рассеялся, вновь распавшись и сформировавшись в створы титанического храма.

– Он тоже смог это сделать, – поглаживая лицо золотого бога, облизнулся собеседник.

Гелла наблюдала, как убитый на колесе много тысяч лет назад человек беззвучно выражал скорбь всем своим видом. Сидящий на нем субъект теперь обретал большую определённость и, как следствие, плотность. Одет он был во фрак, который напоминал дымчатую субстанцию, прореженную скачущими по нему герметичными узорами, которые, меняя цвета, становились то зелёными, то фиолетовыми. Периодически они закруглялись и превращались в красивейшие орнаменты. На голове человека был надет головной убор вождей страны скорби, как её сейчас негласно называли. Он представлял собой массив, состоящий из умело переплетённых и подобранных по длине и цвету перьев экзотических птиц. Венчала же этот поистине величавый элемент одежды сушёная морда утконоса, которая, однако, периодически наливалась энергией и выглядела совсем как живая.

Лицо же того странного человека, называвшего себя Арчибальдом, постоянном менялось, и Гелла никак не могла понять, кого же она видит в нем.

– Арчи был таким милым, – проводя своими пальцами по голове золотого идола, улыбнулся тысячами губ незнакомец, – и он тоже изменил этот мир. Только вот задачка. К добру ли, к худу? Вопрос явно не простой. – В этот же момент узоры на его одежде превратились в спирали, которые начали заворачиваться сами в себя и перетекать друг в друга на фоне дымчатого смокинга.

– Ты знал его? – спокойно спросила Гелла, – ты знал бога?

– Незнакомец застыл, и тысячи его лиц выразили недоумение, чтобы затем одно за другим, наслаиваясь друг на друга, разразиться истерическим хохотом.

– Знал ли? Бога? – О да, конечно! – усмехнулся он. И ты его знаешь. Ведь его нет в твоем восприятии, а значит, то, что ты его знаешь, равноценно тому, что и не знаешь! Вот и получается, что как ни крути – я знаю и не знаю его!

– Это игра слов, ты не ответил на мой вопрос – абсолютно беспристрастно продолжила свое последнее интервью журналистка.

– О, – ты всё ещё сохраняешь привычки, оставшиеся после выхода из игры? А зачем они тебе тут-то? Тут правил игры уже нет. Зачем обременять себя лишними надстройками?

– Откуда я знаю? – все так же холодно спросила Гелла, – откуда я знаю, что это не очередное шоу с моим участием?

– Хм, а ведь тут ты права. Я ведь тоже не знаю… – улыбнулся Арчибальд – пока ты не знаешь…

– ТЫ говоришь, что тебя зовут Арчибальд, – это имя ты взял у бога, или он у тебя?

– А какая в сущности разница? Но если ты так хочешь знать, то у нас с ним одно имя и лицо на двоих. – С этими словами он коснулся лица статуи, и, расплавив её, нырнул в бурлящую массу.

– ААААА! – заорал незнакомец, – Горячо! Горячо! – упав с изваяния на мраморный пол начал корчиться в агонии Арчибальд, – снимите её с меня! Снимите! Моё лицо, моё лицо! – катаясь по полу с расплавленным золотом по всему телу, корчился от боли тезка бога.

– Шутка,– быстро встав и улыбнувшись от уха до уха, констатировал Арчи, стряхнув с себя подобно пыли рассыпавшиеся в прах бурлящие потоки. Теперь тысячи его лиц вибрировали под затвердевшей маской, которая выражала гримасу боли, смешанную с крайней формой выражения смеха и радости.

– Видишь?! – улыбнулся он, –у нас с ним одно лицо на двоих. А раз может лицо – то может быть и имя!

– Это мало что проясняет, – хмыкнула Гелла.

– О, поверь, объясняет! Ведь такие случайные совпадения могут быть и совсем неслучайны! Например, Стиви.

Гелла замерла, услышав это имя.

– Стиви, – медленно повторил Арчи, растягивая каждую букву. Девушка же продолжала стоять как вкопанная, никак не выражая своей реакции на это слово.

В следующий момент Арчи исчез и через долю секунду возник прямо над Геллой, плюя в неё именем, – СТИВЕН, СТИВЕН, СТИВЕН! ХАРТ!!!

16. – Стивен! Стивен! Стивен! ХАРТ!!! – скандировала публика.

По огромным мониторам, установленным на главной площади у Императорского дворца, и по всем визорам Империи нёсся сигнал, показывающий многотысячную толпу, ждущую выхода своего покровителя.

– Что ждёшь от его речи?

– А?

– Как думаешь, что на этот раз будет говорить этот выскочка?

Гелла задумалась над вопросом Брайана, глядя в бинокль на сцену, которую охранял вооружённый до зубов отряд имперской гвардии. В толпе же без сомнений также рыскали переодетые солдаты и члены нулевого отряда, который теперь в народе именовали не иначе как отряд Сердца.

– Ну, он же теперь наш глава, – улыбнулась Гелла, – хотя, знаешь, Брай, что-что, а на управленца Империи он никак не похож.

– Говоришь так уверенно, будто знаешь его довольно давно, – усмехнулся Брайан.

– Возможно, даже слишком.

– Что? – округлил от неожиданности глаза Брайан.

– Шучу, думаешь, если бы я была знакома лично с ним, то нам пришлось бы сейчас торчать здесь?

– Да, вполне возможно. Вдруг ты тоже член отряда, который прикидывается журналистом, чтобы узнать нашу среду изнутри и понять, как можно заработать политические очки через манипулирование нашими агентствами… Ау!