Неустановленный автор - Каждый день – подарок Божий. Дневник православного священника

Нет человека, который бы в течение своей жизни не подвергся искушению повторить эти слова Соломона, сознавая в то же время, насколько они неправильны и греховны. Это есть, действительно, искушение; злой дух бросает свой адский свет на всю грязь и мерзость, встречающиеся в жизни, и при виде этого нами овладевает отвращение ко всему миру; мы невольно спрашиваем у самих себя: а стоит ли, действительно, жить, и для чего? Неужели только для того, чтобы, вращаясь в этом омуте греха и соблазна, присоединить и свой плачевный голос ко всеобщему воплю страждущего человечества?

Христианин не должен ненавидеть жизнь; сознавая, насколько она несовершенна, мрачна, подчас жестока, он все же должен ее любить как величайший дар Божий и понимать, что всякий желающий может многому от нее научиться. Жизнь – это поприще, на котором мы боремся против лжи за правду и против зла за добро. Это сокровище, слишком часто и легко расточаемое людьми; мы должны извлечь из него пользу и, когда придет время, возвратить его в Руки Божии, из которых мы его получили. Жизнь – это почва, подвергающаяся часто буре и непогоде, но также орошаемая и благотворными дождями. Наконец, это прежде всего дар Божий; какое же право имею я возненавидеть этот дар и проклинать то, что Бог благословил?

Для того, чтобы любить жизнь, не будем искать в ней то, что онанам может дать, ато, что мы сами должны ей принести. Хочешь полюбить жизнь – рассмотри, какую пользу ты можешь в ней принести другим? Неужели на твоем пути не нашлось никого, кому бы нужна была твоя любовь, кого бы ты мог утешить, поддержать, привести к Господу? Освещаясь делами любви, вся жизнь наша преобразится и расцветет при свете этой любви.

«Старайся ежедневно, – сказал кто-то, – отбавлять хоть немного от огромной горы человеческого страдания и прибавлять к малому холмику человеческой радости». Не возлюби своей жизни в смысле эгоизма, но возлюби ее ради Господа твоего, потому что это есть то поле битвы, на котором ты можешь постоять за Христа против греха. И помни, что только тогда начнется жизнь настоящая, когда ты отдашь ее в полное распоряжение Того, Кто тебе ее дал.

Не плачь, бедная мать! Ты хоронишь своего единственного сына, последнюю отраду твоей одинокой жизни! Кто же может, глядя на великую твою печаль, сказать: «Не плачь»! Тебе говорит это Тот, Который отрет твои слезы и обратит их в радость. Смотри, Он подходит к одру смерти, на котором покоится твое сокровище, прикасается к нему, произносит слово, и сын твой встает – живой. Как утешил тебя Христос!

Да, Тот Один мог сказать: «Не плачь», Кто имел власть прекратить этот горький плач навсегда.

Говорят и люди: «Не плачь», часто не вникая в чужое горе и обижая этим страждущего. Больно скорбящей душе иной раз от этого бессильного, поверхностного утешения. Не осуждай людей за их непонимание и бессилие, но стремись, мимо людей, к Всемогущему Утешителю и прислушайся, не говорит ли Он и тебе: «Не плачь»! Утешит тебя не человек и даже не Ангел, а Сам Господь Бог твой. Он, до глубины тебе сострадающий, говорит тебе из глубины Своей любви: «Не плачь». Не плачь, потому что Он Утешитель твой, потому что Он знает и любит тебя, потому что Он возвратит тебе то, о чем ты горюешь, научит тебя ждать этого в терпении. Поверь Ему, поверь свидетельству апостола Павла, что «умножается Христом утешение наше» (2 Кор. 1, 5); поверишь и подымешь голову. Перестанешь о себе горевать, и скорбь свою будешь помнить для того, чтобы «утешать находящихся во всякой скорби» (2 Кор. 3, 4) тем утешением, которым Бог утешил тебя.

Илия в эту минуту скрывался в пещере. После великого подвига на горе Кармил он утомился; временное уныние охватило сильный дух его, он даже было просил себе смерти. Но Господь его поднял, ободрил, укрепил пищею и послал на гору Хорив, куда он шел сорок дней и сорок ночей. Дойдя до вершины, он укрылся в пещере, и там пришел к нему Глас с неба, спрашивающий: «Что ты здесь (делаешь), Илия?»

Илия жалуется Господу на свое разочарование, свое одиночество и тоску. Трудился, радел всем сердцем о славе Божией, все силы на это положил, и что же? Гонят его, он один остался и видит перед собою только разрушенные жертвенники Божии, ненависть к пророкам Его и отступничество народа. Чем утешает его Господь? Призывом к новому служению и послушанию. Вместо сетования – на дело! Отврати взор от себя и от своего, по-видимому, неудачного дела и от неверности людей. Смотри выше, к Тому, Кто принял и очистил твой искренний труд и ободряет тебя, давая тебе новые поручения и показывая тебе то, что тучи твоего уныния от тебя скрыли: «Ты думаешь, что ты один, – смотри, есть у Меня еще 7000 верных душ в Израиле; они не преклонились перед идолами; Я их знаю и ценю и хочу, чтобы и ты о них узнал».

Илия пошел на указанное служение; вскоре вихрь небесный унес его к Богу, но не прежде, чем он совершил бодро и ревностно назначенное ему дело. Бог не дал ему терять времени на жалобы: Он послал его служить.

А ты что здесь делаешь? Унываешь, может быть, жалуешься, смотришь вокруг себя или в себя, сетуешь на свою обстановку и взора не подымаешь на Того Господа, у Кого исчислены все шаги твои. Он хочет и может даже самое тягостное и безнадежное обратить в твою пользу и Свою славу, и говорит тебе тоже: «Встань и иди»

Апостол Петр не говорит: возложите на Него только большие ваши заботы – но все заботы. Тот, Кто все может, может совершить и малое, и великое. Господь, избавляющий нас от глубоких наших скорбей и тяжких грехов, несет за нас также и всякое наше бремя.

Часто повторяющиеся житейские заботы, надоедая нам и угнетая нас своею продолжительностью обращаются нередко для нас в настоящие испытания, подобно тому, как одна пылинка, попавшая в глаз, отнимает на время зрение и причиняет боль.

Но жизнь не есть одно нераздельное целое: она составлена вся из разных частей, из которых каждая имеет свое значение и свою пользу в общем итоге. Жизнь есть ткань, сотканная из различных нитей – шерстяных, шелковых, золотых, бумажных; каждая нить необходима для прочности и красоты этой ткани; как только обрывается одна из них, нарушается равновесие, и мы страдаем.

Конечно, никакая мать не отнесется с пренебрежением к слезам своего ребенка, который поверяет ей свое горе о сломанной игрушке или неудавшемся удовольствии; так и Отец наш Небесный с любовью принимает от нас бремя гнетущих нас, даже и маловажных, забот.