Галина Калинина - Загробная жизнь и бессмертие души. Свидетельства и факты

Образ всеобщего суда начертан в Слове Божием. Оно говорит нам, что, когда приидет Сын Человеческий во славе Своей и святые Ангелы с Ним, тогда сядет на Престоле Славы Своей (Мф. 21, 31), и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их (Мф. 24, 31), и соберут от Царства Его все соблазны и делающих беззаконие (Мф. 13, 41), и отделят злых из среды праведных (Мф. 13, 49). Соучастниками Его в суде будут апостолы Христовы (Мф. 19, 28) и святые (1 Кор. 6, 2). И соберутся пред Ним все народы (Мф. 25, 32), живые и мертвые (Деян. 10, 42), праведные и злые (2 Кор. 5, 10). И не только все люди предстанут на суд, но и падшие духи (2 Пет. 2, 4; Иуд. 6). Предметом суда будут не только дела человеческие (Рим. 2, 6), но и слова (Мф. 12, 36), и самые сокровенные помышления (1 Кор. 4, 5).

И отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую (см.: Мф. 25, 32–33). И произнесет приговор тем и другим. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира … Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 34, 41). Однако это изображение Страшного Суда Христова, как оно дано нам в Священном Писании, не должно понимать во всех своих подробностях буквально и человекообразно.

В день последнего Суда наступит и кончина века — конец мира. Нынешние небо и земля, как риза, обветшают и…изменятся (Пс. 101, 27). Изменение или обновление мира будет состоять в том, что на новом небе и новой земле не останется уже ничего греховного, а будет жить одна правда (2 Пет. 2, 13). Всеобщим судом окончится также царство благодати (благодатное Царство Христово) и откроется Царство славы – вечное Царство Божие (1 Кор. 15, 24).

Вечное осуждение грешников будет состоять в удалении их от Бога и лишении всех благ Царства Небесного, в том числе общения с другими людьми: они не будут видеть вокруг себя никого, кроме духов злобы; кроме того, они будут претерпевать многообразные мучения– внутренние и внешние.

Праведники же наследуют Царство Небесное. Блаженство праведников в Царстве Небесном будет состоять в ближайшем единении и общении их с Самим Богом, Источником блаженства, и соучастии в Божественной славе – насколько это возможно для существ сотворенных. Они будут пребывать и в ближайшем общении между собою и со святыми Ангелами, будут связаны узами чистейшей любви, как дети одного общего Отца. Будет полностью удовлетворена их жажда истины (1 Кор. 13, 12) и добра (правды) (Мф. 5, 6). Тела их восстанут нетленными, славными (светоносными), духовными. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной… И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет (Откр. 7, 16; 21, 4). Вообще же блаженное состояние праведников на Небе будет таково, что ныне мы ни представить, ни изобразить его не можем: Не видел того глаз, и не слышало ухо, и не приходило на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9)…

О времени же этого великого предустановленного дня Господь запретил мудрствовать, сказав ученикам перед Своим Вознесением: « Не ваше дело знать времена и сроки, которые Отец положил в Своей власти» (Деян. 1, 6–7). « День Господень так придет, как тать ночью; ибо когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут», – говорит апостол Павел христианам (1 Фес. 5, 1–3).

Но Господь заповедал внимать знамениям времен (Мф. 16, 3). Слово Божие указывает некоторые признаки второго пришествия Христова.

« Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас, – предупреждает об этом времени Своих учеников Христос, – ибо многие придут под именем Моим и будут говорить: «Я Христос», и многих прельстят. Также услышите о войнах и военных слухах… Но это еще не конец… Восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам; все оке это – начало болезней. Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми за имя Мое; и тогда соблазнятся многие… И, по причине умножения беззакония, во многих оскудеет любовь… И тогда придет конец… » (Мф. 24, 4–14). Перед концом Евангелие Царствия будет проповедано по всей вселенной, и, однако, Сын Человеческий, пришед, найдет ли веру на земле? (Лк. 18, 8).

« Предсказанное Словом Божиим должно совершиться , – пишет святитель Игнатий (Брянчанинов). – Наш священный долг – благоговеть пред судьбами непостижимыми Господа Бога и, понимая глубокое значение совершающегося, обратить все внимание, внимание усиленнейшее, на усвоение себя Христу, как святые отцы сказали: “Спасаяй, да спасет душу свою” … Над судьбами мира и каждого человека неусыпно бдит Промысл Всемогущего Бога, – и все совершающееся совершается или по воле, или по попущению Божию. Нам должно обращать взоры ума на себя и умолять Господа, чтоб Он сохранил нас в верности Православной Церкви, открыл нам всесвятую волю Свою и непреткновенный путь к Себе, Источнику истинной жизни и спасения».

«Чаю… жизни будущего века». Но много ли разума и силы в нашем чаянии? Не меньше ли, чем в надеждах несмышленого младенца, который твердит, что он вырастет и будет большой, а между тем замышляет новые и новые шалости детства? Чаю? Но чаяние есть успокоительное чувство совершенной уверенности в получении ожидающего нас в будущем добра. А мы не стараемся ли иногда намеренно удалять от себя всякую мысль о будущем? И когда эта мысль приходит на ум невольно, не больше ли бывает страха, чем радости, как будто бы нам не хотелось, чтобы наше настоящее когда-нибудь заменилось обещанным будущим? И это чаяние?.. «Чаю жизни будущего века». Но из всех этих слов исповедания не чаще ли всего мы останавливаемся на одном слове: будущего, с целью ободрить себя в постоянном отлагательстве забот о вечности, приготовления к небу, – в ложном убеждении, что для мысли о будущем еще будет время, а настоящую заботу, любовь, труд спокойно можно отдавать Настоящей минуте? Что это за мир другой, который нас ожидает, об этом мы как будто не имеем никакого понятия. Что за жизнь у нас впереди за гробом, об этом нам как будто нет и надобности думать: придет, увидим. Что значит вечность, открывающаяся перед нами, мы как будто не в состоянии этого представить сколько-нибудь живо. Это ли чаяние?