Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Гимны мистическому огню

Но как отыскать в Веде это эзотерическое содержание? Его можно раскрыть, только придав неизменное и самое прямое значение всем словам и формулам, употребляемым риши, в особенности тем ключевым словам, которые служат краеугольным камнем всей структуры их учения. Одно из них – это великое слово Ритам, Истина; Истина была главной целью исканий мистиков – духовная или внутренняя Истина, истина нас самих, истина вещей, истина мира и богов, истина за всем, что мы есть, и за всем сущим. В ритуалистической интерпретации это ключевое слово ведического знания толковалось во всех возможных смыслах, в согласии с удобством и фантазией толкователя; ему приписывались такие значения, как «истина», «жертвоприношение», «вода», «ушедший» и даже «пища», – не говоря о множестве других. Если мы будем поступать таким же образом, то утратим всякую уверенность в правильности понимания Веды. Однако, стоит нам начать последовательно придавать этому слово один и тот же ключевой смысл, как мы придем к непривычному, но ясному результату. Если же использовать эту методику в отношении других установившихся терминов Веды, придавая им при прочтении обычное, естественное, прямое значение и придерживаясь этого значения неуклонно и последовательно, не играя со смыслом и не обращая слово в чисто ритуалистический термин, если допустить психологическое истолкование для таких важных слов, как шравас ( śravas ), крату ( kratu ), которое они вполне могут иметь и которое они, несомненно, имеют в определенных местах, например, когда Агни описывается как kratur hṛdi («воля в сердце»), – то результат становится еще более ясным, объемлющим и убедительным. Если еще, вдобавок, следовать указаниям, встречающимся весьма часто подчас даже в форме недвусмысленных заявлений риши о внутреннем смысле их символики, и толковать в том же смысле значимые легенды и фигуры, к которым риши постоянно возвращаются, – победу над Вритрой и битву с вритрами – его силами, высвобождение Солнца, Вод, Коров из-под власти пани и других дасью, – то вся Ригведа раскроется перед нами как вместилище учения и практики – эзотерической, оккультной, духовной, учения и практики, какие могли бы быть созданы мистиками в любой из стран древнего мира, но которые реально дошли до нас только в Веде. Это учение умышленно скрыто под завесой, но завеса на поверку оказывается менее плотной, чем казалась вначале; стоит только нам самим пристальнее вглядеться – и завеса исчезает; перед нами восстает сокровищница божественного Слова, Истины.

Многие стихи и даже целые гимны Веды несут на поверхности свой мистический смысл; они определенно являются оккультной формой выражения, обладающей внутренним смыслом. Когда провидец говорит об Агни как о «лучезарном хранителе Истины, сияющем в своем собственном доме», или говорит, что Митра, Варуна и другие боги «соприкасаются с Истиной, заставляя Истину расти», или называет их «рожденными в Истине», становится очевидно, что это слова мистического поэта, который имеет в виду внутреннюю Истину за поверхностью вещей – ту, что искали древние мудрецы. Поэт не имеет в виду Природную Силу, что управляет внешним элементом огня, не имеет он в виду и огонь ритуального жертвоприношения. Или же поэт говорит о Сарасвати как о той, что приводит в движение слова Истины и пробуждает к правильному мышлению, или как об изобилующей мыслями: Сарасвати пробуждает к осознанию или дает нам осознать «Великий Океан и озаряет все наши мысли». Конечно же поэт воспевает не богиню Реки, но Энергию, если угодно, Поток вдохновения, слово Истины, несущее свой свет в наши мысли, созидая в нас эту Истину, внутреннее знание. Боги постоянно предстают в своих психологических функциях; жертвоприношение есть внешний символ некоей внутренней работы, внутреннего взаимообмена между богами и людьми, при котором человек отдает то, что у него есть, а боги взамен дают ему коней энергии, стада света, героев Силы, дабы они составили его свиту, завоевывая ему победу в битве с ордами Тьмы, с вритрами, дасью и пани. Когда риши говорит: «Да станем мы сознательны – силой Скакуна ли, Словом ли Мощи, что превыше человека», то его слова либо заключают в себе мистический смысл, либо вообще не имеют какого-либо определенного значения. Среди отрывков, переведенных в настоящей книге, есть много мистических стихов и целых гимнов, которые, при всей их мистичности, срывают завесу с внешних образов жертвоприношения, за которыми скрыт подлинный смысл Веды. «Мысль, – говорит риши, – вскормила для нас вещи человеческие в Бессмертных, в Великих Небесах; она корова молочная, что доится богатством многих форм»; многие формы богатства – это и коровы, и лошади, и все прочее, о чем молит приносящий жертву; очевидно, что здесь и речи нет о материальных благах, ведь это нечто, что Мысль – Мысль, воплощенная в Мантре – способна дать нам, и это результат той же Мысли, которая вскормила наши человеческие вещи в Бессмертных, в Великих Небесах. Процесс обожения и принесения вниз на землю великих и светоносных богатств, сокровищ, отвоеванных у Богов внутренним трудом жертвоприношения, описывается намеками и терминами нарочито затуманенными, но тем не менее для того, кто знает как читать сокровенные слова, niṇyā vacāṁsi , они достаточно выразительны, kavaye nivacanā . И далее снова, Ночь и Заря – вечные сестры – подобно «радостно ткущим женщинам, вплетают нити наших совершенных трудов в ткань жертвоприношения». Опять слова, наделенные мистической формой и значением, но едва ли можно представить себе более позитивное утверждение о психологическом характере Жертвоприношения, подлинном значении Коровы, желаемых богатств, изобилия Великого Сокровища.

Необходимость маскировать содержание символами и символическими словами – ибо тайна должна оберегаться – вынуждает риши обращаться к словам с двойным значением, что не представляет особых трудностей в санскрите, где одно слово часто имеет несколько значений, зато отнюдь не легко, а то и просто невозможно, перевести на английский. Так, слово го ( go ), корова, также означает свет или луч света; оно встречается в именах некоторых риши – Готама, самый лучезарный, Гавиштхира, непоколебимый в Свете. Ведические коровы были Стадами Солнца, знакомыми по греческим мифам и мистериям, они – лучи Солнца Истины, Света и Знания; это значение, которое вытекает из ряда стихов, может последовательно применяться во всей Веде и всюду давать убедительный смысл. Слово гхрита ( ghṛta ) означает гхи , очищенное топленое масло, которое служило одним из главных компонентов в жертвенном обряде; однако ghṛta может значить и свет – от корня ghṛ , сиять, и во многих случаях слово употребляется именно в этом значении. Так, кони Индры, Повелителя Небес, описываются как «брызжущие светом», ghṛtasnū , [1] Саяна, который в нескольких местах переводит ghṛta как свет, в данном случае предлагает значение «вода»; вероятно, он думает, что божественные кони сильно устали и вспотели! Истолкователь натуралистического толка мог бы начать доказывать, что поскольку Индра есть Бог неба, то примитивный поэт вполне мог верить, будто дождь – это капли пота с коней Индры. что, конечно же, не означает, что на скаку с них льется топленое масло, хотя этот же эпитет похоже подразумевает именно масло, когда употребляется в связи с зерном, которым предлагают угоститься коням Индры, появляющимся на жертвоприношении.