Сергей Пилипенко - Я – никто. Земля. Государство. Россия

И в связи с этим, хочу напомнить некоторым сочинителям новых сводов такую незаменимую фразу.

«Незаменимых людей не бывает».

Всё подвластно времени изъятия из среды, а значит, всё подвержено переформированию в согласии с самим временем.

Это один из канонов самого времени, который чтится и соблюдается как закон. Даже рождение не способно дать тому опровержение, ибо оно весьма относительно в составе самого времени рождений других.

Итак, вывод. Любое изменение условий и ситуации мышления – это выход из создавшегося тупика в согласительном трудовом законодательстве и его кодексах по защите прав человека.

Любое стремление к такому изменению – есть факт опровержения времени действительности и величина возрастающего фактора ума среди людей

многих профессиональных основ.

Но вместе с тем, противоречия закону не допустимы и решительное слово отдается праву выбора в места существующей единицы власти.

То есть, все должно происходить законным путем, не допуская ускользания самого закона о трудовых обязательствах. Тогда, мера возведения нового правомерна, а условия вновь заходящего строя более понятны и доступны каждому.

Есть стадия иного труда, о которой здесь не оговорено.

Это уголовно наказуемый труд. О нем можно сказать так, фактически заключив его под свод общего законодательства.

Труд, не установленного законом порядка, должен рассматриваться как труд, из которого необходимо вычесть всю уголовщину и незаконность, и определить по факту качества и существу в законно идущем порядке.

Это определение относится ко всякого рода труду фикций или в общем смысле «теневой» экономике.

В условиях социальной значимости каждого реально определимо его трудоучастие и гарантировано своевременной или повременной оплатой.

Важно только, чтобы отсутствовала сама уголовность, как понятие более резкого юридического характера.

Легализация подпольного бизнеса так же легка и доступна, как узаконенное сотворение всего мало качественного вполне законопослушным производством.

Или, проще говоря, это не составит труда.

Сама же уголовность перерастет в законность, если пересмотрит свои позиции и согласится с понятием строгой социальной значимости каждой единицы населения соответствующей территории.

Это не трудно, хотя выглядит устрашающе в условиях того времени, что есть сейчас.

Борьба за рынок вполне может вестись законно и вне всякого «исключительного» права.

В вопросах гражданства казалось бы, на первый взгляд, ясно все. Но вместе с тем, его явное реальное понятие переходит все границы допустимого и составляет основу для несколько другого понимания данного выражения.

Само слово гражданство непосредственно вяжется со словом гражданин.

Происхождение его понятно без слов, а потому перейдем к самому делу.

Мы говорим так: «Каждый гражданин страны…»

Но гражданин ли действительно?

Или это понятие совмещается с понятием члена сообщества, представляющего какую-либо территорию земли.

Такое право обозначения определяет само гражданство.

Оно – это реальное подтверждение фактической принадлежности к какому-либо государству.

В одном государстве только одни граждане.

Все остальные – либо гости, либо просто участники каких-то общих мероприятий по достижению совместных интересов или своих лично.

Само гражданство дает право обозначения гражданин. Нет других определений, кроме того, что уже определено.

В то же время, существует такое понятие, как двойное, тройное и т. д. гражданство.

Правомерно ли оно и с какой стороны это рассматривать?

Итак, верно одно.

Что, гражданин – это подданный своей страны или государства.

А всякое право государства исключает возможность иного вторжения.

Двойное, тройное и т. д. гражданство дает результат такого явного вторжения.

Иными словами, это чужие граждане, ворвавшиеся в какую-либо страну. Значит, налицо факт иноземного вторжения или пересечение пределов границ вне всякой визы или ее законного обоснования.

Другими словами, это претит нормам государственного суверенитета.

Отсюда, вывод.

Всякое двойное, тройное и т. д. гражданство – есть не что иное, как осуществление ненамеренного нападения на состояние ценностей среды государства вторжения.

А это значит, что данное определение незаконно, что говорит о незаконности существования такого понятия вообще.

Потому, целесообразно обрести одно гражданство в установленном законом порядке, а для пересечения границ использовать обычное для всех законодательство.

Нет граждан без присущего официально гражданства.

То есть, данный факт должен быть утвержден законодательно.

Всякое рождение – есть не факт присуще законного гражданства.

Оно лишь факт самого рождения.

Право гражданства определяет другое. Это согласие иных граждан на согласие рождения нового гражданина.

Иных случаев не бывает, и быть не может, за исключением права одного – иметь потомство от исключительного состава семени такого же гражданства.

Само гражданство определяется по существу документального воспроизводства места проживания на какой-то территории государства.

Но в то же время, оно решаемо самим гражданином, желающим либо нет быть им законно.

В таком случае, воспроизводится гражданское право и право любого по типу законодательства. По сути своей они отличаются ненамного и практически перечисляют одно и то же.

Но в чем имеется разница?

В том, что во всяком ином праве нет права самого гражданства, что обозначает принадлежность к государству, а значит, к его территории, признанной всеми.

Это значит, что любой не гражданин может вполне оказаться за пределами государства, не зависимо от того, какое участие он принимал в самой жизни сообщества.

Эта возможность определяется самим фактом существа гражданского права.

Потому, каждый вправе обрести гражданство и определить свою принадлежность к какому-либо государству.

Сами же каноны или нормы права гражданского и иного законодательства должны быть отрегулированы с точностью до самого понятия гражданин.

Гражданское право обязывает ко многому, ибо – это право государства.

Любое другое право – это юрисдикция времени, места и исполнения того или иного канона /свода/ закона.

Каждый гражданин имеет право и обязан.

Каждый, таковым не являющийся, имеет право, но не обязан государству.

Второе вроде бы явно имеет преимущество. Но это только так кажется.

Ибо, не обязательство не имеет своей государственной поддержки в любом вопросе обращения.

Это значит, что негражданин вполне способен изменить свое местожительство, если того захочет государство, пользующееся своим правом принадлежности территорий.