Тимур Бордюг - Человек тайцзи. Чжан Шаньмин: путь мастера

Заканчиваю «подъем воды», опускаю руки. Теперь вращающее движение запястьями и кистями на уровне бедер. Запястья и кисти сначала описывают один круг, маленький. Затем второй – побольше, и с ними руки начинают двигаться полностью, от плеча. Но видимое движение – лишь часть происходящего. Нарастает ощущение, что мои руки перемешивают жидкость в прозрачном пруду. Давешний поток захватывает и быстро разливается по всему телу. Причем движется он сверху вниз, в первую очередь голова – сначала затылок, потом плечи, затем руки и спина, следом бедра, голени и только в последнюю очередь живот. Почему – непонятно. Начинаешь вращение на уровне живота, и ощущения, казалось бы, должны проявиться в первую очередь в этой области. Но – нет, логика здесь не работает. Поток и тепло приходят в тело по какому-то своему, неведомому мне плану.

И вот приходит очередь третьего, самого большого круга. Все тело, не в силах удержаться, включается в это затягивающее плавное движение. Руки движутся влево, и вес перенесен на левую ногу, а правая в этот момент начинает разворачиваться на пятке. Руки догоняют и вместе с корпусом плавно уходят вправо, как будто отводя нацеленный в меня удар, и вот уже весь вес тела держит на себе правая нога. Стоишь на ней, корпус развернулся влево, руки же словно обнимают кого-то на уровне плеч, а левая нога согнута в колене и поднята. И в каждом движении – пустота.

«Какая еще пустота? О чем речь?» – спросите вы. Занимавшиеся карате, разумеется, вспомнят «путь пустой руки». Но здесь речь не об этом. Шаньмин любит сравнивать усталое, напряженное тело с домом, за стенами которого совсем не осталось свободного места, все комнаты, коридоры, лестницы и даже каморки забиты под завязку. Пригодным для жизни такой дом не назовешь. Так и человек, у которого внутри нет свободного места, не живет по-настоящему. Все его внутреннее пространство занимают беспокойство, страхи, напряжение, какие-то старые мысли и их обрывки, которые приперли входную дверь и не дают никому прохода. Но стоит дому-телу начать двигаться – плавно, размеренно, расслабленно, – как закупоривающий коридоры и проходы мусор, минуту назад казавшийся тяжелым, громоздким и занимающим свое место на законных основаниях, рассыплется в труху и сам станет высыпаться из окон и дверей на улицу. Главное – открыться и ощутить эту надвигающуюся пустоту.

Согнутая в колене левая нога начинает следующее движение. Опускаю ее, ставлю на пятку перед собой, вес начинаю переносить вперед. Руки продолжают движение. Левая, словно отводя что-то, скользит перед телом вниз до уровня живота, а правая, описывая полукруг, опускается до уровня бедра. В это время вес тела полностью ушел на левую ногу, она становится опорной. Правую, уже расслабленную, пустую, подтягиваю, вывожу вперед и ставлю перед собой так, что она слегка касается носком земли. Руки в это время заканчивают начатые движения и складываются в комбинацию, в которой жители Нижнего Новгорода узнают знаменитый жест Чкалова: установленный над Волгой памятник летчику, где он левой рукой натягивает летную перчатку на правую. Однако определенная разница все же есть. В моем случае руки не сжаты в кулаки, а открыты. Правая – ладонью вверх, левая – ладонью вниз.

Теперь инициативу перехватывает правая сторона тела. Нога сгибается в колене и поднимается вверх синхронно с правой рукой, кисть же описывает овал в плоскости, перпендикулярной телу. В этом движении важно не выпячивать грудь. Шаньмин любит повторять, что самый надежный способ проверить, выпячена твоя грудь или нет, – это сложить ладони перед собой, как для молитвы. Тогда грудной отдел и плечи примут естественное положение – положение готового слушать и слышать, принимать знания и вести диалог с миром. Левая нога между тем продолжает оставаться опорной, а левая рука плавно сначала идет чуть-чуть вниз, а потом плавно переворачивается ладонью вверх чуть ниже пупка, чтобы вместе с негромким хлопком принять на себя тыльную сторону кулака – в него превратилась кисть правой руки, завершившая свое движение. В этот же момент правая нога негромко топает, всей стопой касаясь земли, как ударившийся об пол теннисный мяч в замедленной съемке: синхронно с движением правой руки нога сначала поднимается, а затем опускается.

Это конец первого движения. «Будда толчет зерно», – подумав с минуту, выдает русский перевод названия этого движения Шаньмин. То, что создатели первого комплекса или, как говорят ушуисты, формы стиля чэнь, привлекли в соавторы Будду, еще понятно. Вопросы вызывает момент, который они вынесли в заголовок: да, нога топает, да, кулак ударяет о ладонь, но все это занимает едва ли четвертую часть всего размеренного и плавного движения… Хотя, впрочем, какая разница, как оно называется? Ведь я делаю этот комплекс не для сидящих вокруг зрителей, не для того, чтобы показать им отточенную последовательность жестов со звучными названиями, а исключительно для себя. Тренировка позволяет ощутить и снять те жесткость и напряжение, что ежедневно накапливаются в теле как реакция на сложные жизненные ситуации и частенько остаются не замеченными до тех пор, пока не начнешь повторять текучий комплекс, требующий вязкости и расслабленности движений.

Новое движение снова рождается в кистях рук. Тыльная сторона правого кулака и ладонь левой трутся друг о друга, начиная описывать круги в разных направлениях, но в одной плоскости – на уровне живота, того места, которое китайцы называют нижним даньтянем [5] Даньтянь – энергетический центр человеческого тела у даосов, аналог чакр в йоге. В даосской традиции различают три даньтяня – нижний, средний и верхний. Первый расположен в нижней части живота ниже пупка, второй – в груди на уровне четвертого межре-берья, третий – в голове, между бровями. Даньтяни позволяют накапливать и распределять энергию. Нижний даньтянь рассматривается как основной резервуар энергии, которую практикующий накапливает в ходе занятий даоинь (цигуном), из него она поступает в средний и верхний даньтяни. . Кулак движется по часовой стрелке, а ладонь – против. Снова маленький круг, потом еще один – побольше, и мои руки словно затягивает в водоворот, который вбирает в себя окружающие предметы, а затем раскручивает, чтобы с силой выбросить наружу. Попавшие в него руки наливаются теплом, ладони даже становятся горячими. Правую руку невидимая воронка выбрасывает к левому плечу, а левую – к правому бедру. Но и это еще не конец, водоворот продолжает бушевать. Пока руки описывают еще один, самый большой круг перед корпусом, вес снова переносится на левую ногу, а правая сгибается в колене и отрывается от земли.