Светлана Рябова-Шатунова - Шёпот тишины…

За окном бушевала метель,
снежным вихрем крутила ветрами.
Разгоняя лихую погоду,
по стеклу вся, сползала слезами.
А в камине огонь-менестрель,
треском дров и свеченьем манящим.
Тихо пел нам прекрасную оду,
о тех давних веках в настоящем.

Он, как добрый волшебник в ночи,
чары сеял настоем любовным.
Наши чувства, теплом согревая,
нас сводил в этом мире огромном.
Всё пространство окутал в тиши,
в нём расплавив волшебные звуки.
И вдохнул в души чистого Рая,
ввергнув души в блаженные муки.

Нам казалось, всё пело вокруг,
всё дышало, кружило метелью.
Наши души любовь источали,
разукрасив любовь акварелью.
Сквозь метель мы услышали стук,
это Ангелы с вестью летели.
Двух сердец, небеса их венчали,
сквозь пушистые вихри метели.

За окном бушевала метель,
а в камине огонь разгорался.
Только чувства сильней нарастали,
чтоб союз очень крепким создался.
А в камине, огонь-менестрель,
пел венчальную тихую песню.
Оду пел о прекрасном начале,
как для друга нашёл он невесту.

За окном бушевала метель
Разгоняя лихую погоду.
А в камине огонь-менестрель
Тихо пел нам прекрасную оду.

Он, как добрый волшебник в ночи,
Наши чувства, теплом согревая,
Всё пространство окутал в тиши,
И вдохнул в души чистого Рая.

Нам казалось, всё пело вокруг.
Наши души любовь источали.
Сквозь метель мы услышали стук,
Двух сердец, небеса их венчали.
За окном бушевала метель
Только чувства сильней нарастали.
А в камине, огонь-менестрель,
Оду пел о прекрасном начале.

Снежным вихрем крутила ветрами —
По стеклу вся, сползала слезами.
Треском дров и свеченьем манящим —
О, тех давних веках в настоящем.

Чары сеял настоем любовным —
Нас сводил в этом мире огромном.
В нём расплавив волшебные звуки —
Ввергнув, души в блаженные муки.

Всё дышало, кружило метелью —
Разукрасив любовь акварелью.
Это Ангелы с вестью летели —
Сквозь, пушистые вихри метели.

А в камине огонь разгорался —
Чтоб союз очень крепким создался.
Пел венчальную тихую песню,
Как для друга нашёл он невесту.

Туман позёмкой землю застелил,
Накрыв собой пушистым одеялом.
Всему земному Небо подарил,
Часть облаков Божественного Рая

На много миль звенящей тишины,
От шума и от мыльного прогресса,
Купались в озере под всплеск волны,
Два белых лебедя – принц и принцесса.

Под стрекотание жильцов травы,
Слагающих им оду песни дивной,
Он признавался нежно ей в любви…
Даря рассвет, крылом тумана синим.

Давая клятву верности нести —
Через века, он пел протяжным криком:
«Дарю любимая тебе в тиши,
Земной весь Рай – Божественного Лика».

Он закружился в танце над водой…
Её крылом обнял, садясь пониже.
Дыханье чувствовал своей родной
Лебёдушки, которой стал он ближе.

Он за неделю колышек вбил в землю, —
Моё тут место, – криво написал.
Засидку в камышах слепил умело,
И радостно «открытия» всё ждал.

А на закате уж костры повсюду —
Охотники гурьбой рассвета ждут.
Друг другу байки травят, анекдоты,
И громко друг над другом хором ржут.

И вот он долгожданный миг рассвета —
Дождавшись зорьки, все встают в ружьё.
Пальба такая, режут слух дублеты,
И всех от счастья их трясет давно.

Кони… Грация… Вольный ветер…
Трепет чёлки… гривы… хвоста…
Скорость… Мускулы… Твёрдый топот…
В этом вся, лошадей, здесь Душа.

Травы сочные… Поле широкое…
Ноги свободны от пут вековых.
Ржание зычно ветром носимое…
В этом мечты лошадиных гнедых.

***
Утром хозяин, подняв спозаранку,
Матом коню в зубы даст удила.
Выведет в поле. Спутает ноги.
И плачет на привязи тихо Душа.

Историю эту поведал мой дед.
Этой истории семьдесят лет.
Очень давно, зиму с ветром гоня,
Мать его гнала по полю коня.

Надо успеть, ведь уже на сносях,
Есть повитуха в соседних краях.
Но закружила метель-западня,
Скинула лошадь с саней седока.

И оказавшись в снежном плену,
Мать присмотрела берёзку одну.
Возле неё выбит снег до земли,
Сил бы хватило, туда доползти.

Только коснулась березы рука,
Сразу сознанье ушло, вот беда.
Долго вот так не пришлось ей лежать,
Очнувшись, там женщина стала рожать.

Видит кружком волчья стая стоит,
От снежной бури стоит живой щит.
Рядом в боках и ногах у неё,
Волки лежат, сохраняя тепло.

Голову мягко держит тело волка.
Рядом волчица следит, как дела.
Потуги, крики малыш на подходе.
Мать обессилев, рожает в итоге.

Сил дотянутся совсем уже нет.
Как там малыш? Мож его уже нет?

Волк там другой, облизав малыша,
Щёлкнул зубами в районе пупка.
И потихоньку по телу её,
Носом к груди он толкает его.

Мать вся в слезах от заботы такой,
Бережно прячет под шубу рукой —
Маленький белый комочек к груди,
Чувствуя сердцем, как бьётся внутри.

Слёзы со щёк, что катились вниз градом,
Ласково слизывал волк, стоя рядом…

Лошадь пришла в деревню одна…
Тревогу подняли, искать седока.

Увидев людей, волки подняли вой,
Чтобы они шли сюда, всей гурьбой.
Люди, завидев средь них мою мать,
Начали с ружей по волкам стрелять.

Те, отбежав, расстоянье, блюдя,
Строго следили, что звали не зря.
И когда тронулся, лошади воз,
Волки ушли… так закончилась ночь.

Долго потом мать искала волков,
Но, не нашла… лишь осталась любовь,
В сердце её к этим диким зверям.
Тем, что с добром отнеслись все к ней там!!!