Светлана Рябова-Шатунова - Шёпот тишины…

Волк меняет шерсть, а не натуру.
Спуск курка… удар… разрыв и кровь…
Человек возвысившийся с дуру,
На охоту вышел, сдвинув бровь.

Пропитался снег… погоня… выстрел…
Серый стиснув зубы убегал.
Человек уверен был, что чистил…
И безжалостно взахлёб кромсал.

Кувыркаясь… падая… вставая —
Зверь спасался. Человек за ним…
Волк от ран по-волчьи подвывая,
Поднимался страхами гоним.

На исходе силы… пал… измучен…
Чувства человека через край…
Превосходству красный свет был включен,
Он душой попал в свой дикий Рай…

И ослабив бдительность, забылся…
Серый изловчился и напал.
Человеку вдруг портал открылся…
Он из Рая сразу в Ад попал.

Волчица выла – с ней скулили ветры…
Луна плыла в кровавых облаках.
Там далеко шёл, отмеряя метры,
Уставший волк – он нёс щенка в зубах.

Тонули лапы в рыхлом белом снеге.
Щенок болтался – хвост, поджав крючком.
Не приходилось думать о ночлеге,
Опасность дико стерегла кругом.

Он мать искал и шёл на вой волчицы.
Уставший волк – с сединами в усах.
В глазах его бежали люди-фрицы…
И залп всех ружей всё стоял в ушах.

Мелькали сосны тёмными стволами…
Из трёх – один, лишь уцелел щенок.
Кровавый запах дикими ветрами
Донёс до волка бедствия звонок.

Волчице путь отрезан был к возврату.
Её до ночи, гнали на флажки…
Теперь была признательна, как брату —
Важней всего для матери – щенки.

Водяной приплыл к сестре – на болото.
Вокруг жабы, комары – жрать охота.
Ну, Кикимора давай – пичкай брата,
Что-то спать ты улеглась – рановато.
Есть сурьёзный разговор – сядь-ко рядом,
Помоги сеструха мне – двигай задом.
Та, кряхтя, накрыла стол – на засидке.
С рогозой, да стрекозой – все пожитки.
Жуй братишка, не спеши – на лягушку.
Вот в бутылке самогон – дай мне кружку,
Я вчера её нашла – были люди,
Настрелялись, напились – день был труден.
Понимаю, не дурак – на козявку.
Им бы задницы надрать – да под лавку.
Уток я с утра считал – недостача.
Как убытки покрывать – вот задача.
Но совсем к тебе с другим – я припёрся.
Можь видАла мужика – здесь всё тёрся?
Ну, а как же дорогой – всё видАла,
Съешь пиявочку мою – я сказала.
Вон животик у тебя – дюже тощий,
И получишь ты заряд – её мощный.
Не сбивай меня сестра – с панталыку,
А то живо от меня – схватишь в тыку.
В общем, дело у меня – вот такое,
Я на дне насобирал – кладов море.
Ты их ночью закопай – по поляне,
Да у берега, повдоль – не для пьяни.
А для тОго мужика – что с прибором,
Ходит, пикает он им – тут с задором.
Пусть порадуется всласть – мне не скучно,
А то проволка одна… пробки… – нудно.
Ведь хороший тот мужик – дюже добрый.
Держит берег в чистоте – словно рОдный.
Накидают тут кругом – сама знаешь,
И уходят кто куда, тьфу… – что скажешь.
Этот же, камыш косой – косит летом,
Чтобы воду насыщать – братом ветром.
В общем, как уж не крути – мне поможешь,
На, сокровища держи – ночью сложишь.
Ладно, братик дорогой – платишь рыбкой,
Парой кашек, слизней горсть – и улыбкой.
Днём завёл свой аппарат – тот мужчина…
Хопа, крестик вдруг отрыл – рад детина,
О, колечко тех времён – о, монетка,
О, иконка на цепи – встретишь редко.
Водяной свою башку – нырь с болота.
Поглядеть на мужика – так охота.
Радость плещет через край – от дарений,
И гордиться Водяной, что он – гений.

Отступлю немного я – вы ж внимайте.
За собою мусор весь – убирайте.
Ведь не только вы одни – на планете,
С вас пример всегда берут – ваши дети.

Еду в Божьей колеснице,
Окруженная Богами.
Тянут эту колесницу
Люди с белыми крылами.
Матерь Божья едет рядом,
Путь окидывая взглядом.
Небо синее над нами,
Стелит путь под облаками.
Время форму потеряло,
Зло из вне в себе застряло.
Глаз дурной себя калечит,
Жизни врач его залечит.
Путь с начала до конца
Сеет в добрые сердца,
То зерно, что в душах всхоже,
Дух души растёт с ним тоже.
Создан щит из Богознаний,
В нём живёт Дух осознаний.
Мудрость, что копилась в прошлом,
Помогает мне стать взрослой.
И вот так себе качусь…
Ничего я не боюсь.

Свеча… огонь… мерцанье бликов…
В глазах плывёт… всё исчезает…
Меняя маски тысяч ликов,
Из мира в мир меня бросает.

Проход… светло… здесь к Богу двери.
На них слова резьбой ветвятся:
«Душа влачится в слабой вере,
Попробуй Сердцем достучаться».

Стук Сердца… слышу… сжалось только —
Боясь силков, что ставят умно.
И вдруг заплакало так горько,
Слезами било в двери шумно.

«Великий Боже… сжалься… слышишь?
Позволь испить глоточек счастья.
Душа очнись… жива… ты дышишь…
Открой мне двери к Богу настежь».

Пространство Светом всё запело…
Срывая с Сердца грязь… прилипшей.
Умыло Душу… Обогрело…
Любовью напитало Высшей.

Вдруг вижу стол – портал закрылся.
Свеча горит уже огарком…
Но в Душу тот Огонь пробился,
Зажил там Светом – Божьим… Ярким.

Золотые купола – мать в поклоне…
Плачет сердце и душа – дико стонет.
За сыночка я молю – Боже, Боже…
Ведь проклятая война – уничтожит.
Заклинаю, пронеси – меч Дамоклов,
Что навис над головой – я умолкну.
Заклинаю, сбереги – сына дому,
Чтобы Демон той войны – да не тронул.
Чтобы зубы у войны – обломались,
Да не нужны ей сыны – оказались.
Слёзы ты мои прими – Святый Боже,
Защити и пощади – Ты же можешь…

«За что его?» – спросили люди.
«Учиться здесь», – сказал Господь.
Они склонились словно судьи,
Над телом Ангела вперёд.