Эмэ Бээкман - Чащоба

Нелла что-то буркнула.

— Я знаю, ты считаешь меня рутинным человеком, который не способен придумать чего-нибудь захватывающего, каждое лето все тот же Вильмут.

— Да, — Нелла приняла отчужденный вид. — Не надо торговаться, я не в состоянии оценить его общество.

— Ты и не сможешь этого сделать, твой отпуск начинается лишь через две недели.

— Я знаю, что ты не хочешь поехать вдвоем куда-нибудь подальше.

— А мне и поблизости хорошо.

— Просто в голове не умещается: ты и Вильмут — да что у вас общего?

— В его компании мозги отдыхают.

— Я обременяю тебя своим интеллектом? — Нелла звонко рассмеялась. — Может, попытаться стать кудахтающей квочкой?

— Не стоит насиловать свою природу. В жизни и без того хватает фальшивого и условного.

— А в обществе Вильмута ты себя чувствуешь естественно? — Нелла не впервые удивилась этому.

— У тебя железная логика, ты постоянно ставишь меня в тупик, — парировал Лео. Он знал, что Нелле нравится пусть даже не непосредственное признание ее интеллектуальных способностей.

— Ты всегда избегал духовной общности, — грустно отметила Нелла.

— Мы уже столько с тобой прожили, и я все еще тебе чужой?

Лео и сам не знал, то ли он действительно поражен, то ли притворяется.

— Твое самообладание иной раз приводит меня в ярость! — выпалила Нелла. — Я с нетерпением жду, когда ты будешь по-настоящему потрясен и у тебя не хватит сил заслониться маской.

— Не желай мне плохого, — с тревогой произнес Лео.

Он сразу же ощутил, что разговор их далек от обычной перепалки, и ему стало не по себе. Тем более что упреки Неллы выматывали его душу. На мгновение он представил себе сухопарую жену галломона, которая с едва различимым шорохом передвигалась в закоулках полутемного помещения. Лео охватило отвращение к своей современной квартире с ее рациональной планировкой. Даже проблемы на всех девяти этажах, наверное, одинаковы. Во время отпуска надо будет отправиться куда-нибудь подальше!

— Попробуй оценить то, что есть, — почти умоляюще произнес Лео. — Самообладание требует напряжения, я держал себя в руках и никогда не беспокоил тебя. Неужели тебе больше нравилось бы, если бы я охал, брюзжал и плакался, изливал бы на тебя свои горести! Вообще-то мы могли бы дискуссию здесь, в передней, закончить и продолжить ее на кухне. Я ужасно голоден.

— Да, — насмешливо произнесла Нелла, — я подам тебе сейчас к супу газеты.

Лео вымыл в ванной руки, посмотрел на себя в зеркало, выглядел он усталым. Однако надеяться — звучало модно, и Лео тоже надеялся, что отпускные дни снимут серый налет с лица, изношенная прошлогодняя оболочка сменится новой.

Целый долгий год он вынужден был терпеть душные помещения — на работе и дома, носить опрятную, сотканную из синтетических волокон одежду и страдать от ее неудобства. Повсюду в городе, будь то в помещении или на улицах с их загрязненным воздухом, он просто ощущал избыток положительных ионов, угнетавших человеческий организм. На выматывающих собраниях, в повседневной горячке на работе, в клокочущем котле уличных заторов все труднее становилось верить в себя как в устойчивую личность, которая умеет наслаждаться буднями и с надеждой смотрит в будущее. Он с ужасом заметил, что даже стойкая и славная Нелла подчас вызывала в нем отвращение, как вызывала иногда чувство уныния и его прилежная дочь, которая, наверное, и в пионерском лагере следует сейчас преподанным матерью урокам и делает все точно так, как положено.

Он как будто желал, чтобы спокойное течение семейной жизни сменилось мутными водоворотами. Только что он увещевал Неллу ценить устоявшиеся ценности. А что же он сам?

Усталый человек беззащитен, и чувство дискомфорта с легкостью запускает когти в его мозг.

После ужина Лео закурил сигарету и попытался развеять Неллу беглым пересказом проводов галломана на пенсию. Сказал, что подвез старого коллегу вместе с его подарками домой. Но ни словом не обмолвился о белой двери и таинственном пространстве за ней.

Нелла безразлично кивала, видимо, пребывала во власти своих переживаний. Она тоже устала от положительных ионов и рутины.

— И что же этот бедняга будет теперь с собой делать? — с некоторым сочувствием спросила Нелла.

Лео задел подтекст ее вопроса: и у него оставалось не так уже много времени до сверкающих вершин пенсионного возраста — какое будущее он готовит себе?

— Я думаю, он найдет себе применение, — сухо откликнулся Лео.

Нелла убирала в шкаф посуду и громыхала больше обычного.

Воздух был наэлектризован.

Сейчас они отправятся в свою устланную синтетическим ковром гостиную, включат телевизор или радио, и незаземленное электричество примется с тихим треском и шипением кружить по плинтусу, словно заточая их в замкнутое пространство, делая обоих расслабленными, безынициативными, и они довольно безрадостно проведут вечерние часы в мягких креслах. Станут перебирать скопившиеся за день мелкие обиды, вспомнят про доставшиеся на их долю уколы и не найдут ни одного приятного переживания, которое бы разметало этот будничный сор.

Скорее бы уж утро!

— Сегодня я с сожалением подумал о нашей старой квартире.

— Да? — оживилась Нелла.

— Там мы жили, тут мы функционируем.

— Там, в той дыре? — вызывающе засмеялась Нелла.

— Конечно, дом бы мог быть постарше и в лучшем стиле.

— А не купить ли нам деревенскую развалюху и не зажить ли вновь полнокровной жизнью среди крыс и короедов? — насмешливо произнесла Нелла.

Лео хмыкнул.

— Я горожанка, и мне нравится функционировать.

— Ну и функционируй, я вижу, ты получаешь от этого истинное удовольствие, — сказал Лео.

О чем бы он ни пытался говорить, Нелла все равно заводила их разговор в тупик. Ничем, кроме как тем, что она огорчена, Лео не мог объяснить строптивость Неллы. Она блистала ясным умом, но что за этим скрывалось? Острый ум не лишал ее женственности. Неллу ужасно задевало, что Лео уже в течение ряда лет предпочитает проводить отпуск с Вильмутом и оставляет на произвол судьбы собственную жену. Вполне возможно, что Неллу понуждал ненавидеть Вильмута и некий странный комплекс соперничества. Видно, ей приходится крепко держать себя в руках, чтобы злость не замутила глаз: тоже мне сравнимые величины — она и пошлый Вильмут! Может, Нелла полагала, что именно из-за существования Вильмута Лео не посвящал жену в свою духовную жизнь. Достаточно сверстника и друга детства в том далеком захолустье.

Лео почувствовал, что жена украдкой следит за ним. Может, она ждала в нем внезапной перемены чувств, какого-нибудь потрясающего предложения, которое бы развеяло скопившуюся за долгое время притупленность и внесло бы в их душную комнату свежий порыв новых надежд.