Исмаил Гезалов - Простор

— Да я уж давно здесь сижу. А ты меня не заметил.

После приветствий и поцелуев все шли пить чай. Разговаривая с Витей, который заметно поправился, став розовощёким, крепким мальчуганом, Тарас с благодарностью посматривал на Наталью Николаевну.

Она хлопотала по хозяйству, расспрашивая о делах, сообщая новости.

Однажды она сказала мужу:

— Ксения прислала письмо. Едет на практику. Просится к тебе.

— Вот это хорошо! У нас как раз строительная горячка!

— А ты, конечно, не переехал на новую квартиру?

— Нет, не переехал, — вздохнул Соловьёв. — Уста Мейрам и Байтенов очень хотели, чтобы я жил в доме. Говорят, что образ жизни директора имеет воспитательное значение.

— Правильно, — сказала Наталья Николаевна.

— Вот и я так думаю, — усмехнулся Соловьёв, — именно потому, что мой образ жизни имеет воспитательное значение, я и не хочу переезжать. Домов у нас ещё маловато, а есть люди семейные, которые ещё живут в палатках и вагончиках. Одному можно где угодно устроиться, а вот им…

— И то правда. Только о возрасте своём подумай.

Соловьёв сердито посмотрел на жену, но она, затаив улыбку в глазах, уже подавала его любимые пельмени с перцем. Словно невзначай она спросила:

— А школу когда откроете? Осенью?

Соловьёв понимающе улыбнулся:

— Тебе, я вижу, не терпится… Ещё надо составить список, кто будет учиться, а то, может, и не стоит затевать возню.

— Как это не будут учиться?! Ты что, шутишь? Пора уже об учителях думать, наглядных пособиях, оборудовании, а ты — список!

— Знаю, Наташенька, только трудно обо всём помнить.

— Надо мне переезжать к тебе. Тогда по крайней мере о школе ты смог бы не беспокоиться. Я взяла бы это на себя…

Ещё и не стемнело, а Соловьёв поднялся, прошёлся по комнате, заглянул в спальню.

— Шикарно вы здесь живёте!..

— Хоть раз ты можешь поспать с удобствами? — спросила Наталья Николаевна.

— Что ты! Я ведь не только директор совхоза, я ещё и городской голова нашего посёлка. Должен быть на месте каждую ночь! Поехали, Тарас!..

Однажды Соловьёва предупредили, что его навестят зарубежные гости.

Их оказалось двое: журналист мистер Смит и его переводчик.

Мистер Смит был долговязым, тощим и сутулым. Он смотрел приветливо, всем улыбался, тряс руки, похлопывал собеседника по плечу, осматривая его со стороны, что-то весёлое бросая своему спутнику, толстенькому, неповоротливому и мрачному. Тот бесстрастно переводил реплики своего шефа, а в паузах глазел по сторонам.

Соловьёв и Байтенов водили гостей по совхозу, отвечая на многочисленные вопросы.

Соловьёва интересовало, что скрывается за полузагадочной улыбкой журналиста, которая, казалось, никогда не покидала его длинного лица. Когда он увидел, сколько техники собрано перед ремонтными мастерскими, он спросил:

— Во все совхозы прислано столько машин?

— Да, во все.

Смит покачал головой, словно хотел сказать: это очень хорошо, если только это правда.

Байтенов спокойно заметил:

— Не имело бы смысла поднимать такие огромные пространства, если бы мы не располагали техникой.

— О да! — журналист любезно кивнул головой.

Потом пошли в столовую, где гостей встретила

Шекер-апа, накормив их вкуснейшим обедом.

— А как питаются рабочие? — поинтересовался Смит.

— Так и питаются, — ответил Соловьёв, — можете подождать обеденного перерыва и увидите, что всем будут поданы те же самые блюда.

— Я понимаю. А в другие дни?

— Вы хотите сказать, что ради вашего приезда рабочих кормят иначе, чем всегда?

— Что вы! Я просто любопытен. Я журналист и обязан спрашивать обо всём.

Гости с интересом познакомились с проектом будущего совхозного городка.

— Очень красиво, — похвалил мистер Смит. — Я, конечно, не поверил бы, что здесь, вдали от центра, это может стать реальностью, если бы не видел других строек. У вас работы ведутся быстро… М-да, очень быстро!

Это журналист сказал так, словно именно быстрые темпы были самым плохим с его точки зрения. Но он продолжал улыбаться.

— Можно мне побеседовать с молодыми рабочими в неофициальной обстановке?

— Пожалуйста, беседуйте…

Перед вечером Соловьёв зашёл в палатку трактористов.

— Вот что, ребята, с вами хочет встретиться мистер Смит. В семь приходите в столовую. Вы всё сами понимаете — не маленькие, но всё же напомнить следует: если вам и не понравится что-нибудь в его словах, будьте выдержанными, не грубите. Он гость и любую нетактичность обернёт потом против нас…

В столовой сдвинули несколько столов. Корреспондент и переводчик уселись в центре. Остальные разместились вокруг. Мистер Смит кланялся каждому входящему, с улыбкой показывая на стулья: садитесь, мол, поговорим по душам.

Переводчик сказал:

— Господин Смит хотел бы поговорить с вами о жизни в совхозе. Поскольку администрации здесь нет, он надеется, что вы стесняться не станете.

— Нам стесняться нечего, — буркнул Саша, — у нас от начальства да и от вас секретов нет.

— Мистер Смит в первую очередь хотел бы знать, как вы попали сюда: добровольно или по принудительной мобилизации. Если можно, отвечайте по кругу, — и переводчик показал на Ильхама, сидящего рядом со Смитом.

— Скажите господину Смиту, — сказал Ильхам, — что он, как журналист, должен был бы рассмотреть нас внимательнее: разве же мы похожи на людей, покорившихся грубой силе? Разве у нас вид работающих из-под палки? Разве мы чего-нибудь боимся? Запугиванием ничего не достигнешь, мистер Смит. Если человек не хочет, его и соломинку поднять не заставишь.

Едва переводчик закончил говорить, как послышался голос Асада:

— А настроение у нас такое, что можем пить кока-колу и до утра танцевать буги-вуги!

Ребята засмеялись.

— Ишь ты! Как он эти слова-то хорошо знает! — бросил Ашраф.

Это тоже было переведено мистеру Смиту, который удовлетворённо закивал головой.

— Мистер Смит интересуется, какая же сила привела вас сюда. Что заставило бросить родителей, семью, любимых девушек?

Очередь была Ашрафа. Он ответил:

— Нас привела сюда сила любви к нашему народу, к нашей Родине, к нашей партии. Мы хотим сделать жизнь счастливой и радостной. Поэтому смешно говорить о том, что мы кого-то бросили. Мы это делаем для них же — для семьи, для родных и для любимых девушек.

Со всех сторон раздались голоса:

— Правильно!

— Молодец Ашраф!

— Давай в том же духе!

Журналист улыбался, кивал головой, но улыбка его была недоверчивой. Он спросил:

— Когда же вы думаете возвращаться?

Пришлось отвечать Геярчин:

— С таким вопросом можно было бы обратиться к мистеру Смиту: ведь он находится в гостях, а вот мы — у себя дома. Здесь мы строим городок и будем в нём жить. Если господин журналист думает, что всё это пропаганда, то он не ошибается. Но это пропаганда делом. Совхоз — это наглядное пособие по социализму.