Рубен Ишханян - Тюрьма для свободы

«Ты своим рассказом охоту отобьешь у моего друга. Лучше не стоит», — перебил Рэн, понимая, что если тот возьмет разгон, остановить его больше не удастся.

«Я, конечно же, все утрирую, но в моих словах есть доля правды. Вот выйдет, посмотрит сам, что да как. А я молчу, ни слова больше не скажу».

«А ты очень обидчив. Это еще мы тебе попались, а в другой камере дали бы тебе метлу сразу в руки и сделали бы из тебя петуха. Но я не из таких. Да и сегодня особенный день, настроение портить не собираюсь», — сказал Рэн.

«Я лишь о том, что теперь люди вновь хотят построить Вавилон. Первый блин был комом, вторая попытка не пытка. Ведь, когда первые люди были изгнаны, еще даже детей у них не было, наше пространство было открытое. Появились люди, за ними последовали поколения до того времени, пока не решили вернуться в Эдем. Про Адама с Евой хоть и не забыли, но ведь никто не знал, Бог на небесах или в подземелье. Решили, что под землей его быть не может, значит, нужно подняться к небу. Тогда и было решено построить башню и подняться ввысь, но тогда не удалось. Как сказано, Бог разгневался на людей и смешал языки. В страхе, что перестали друг друга понимать, люди разбежались по разным уголкам. Так появились новые пары, так сказать, новые Адамы и Евы, для каждой стороны свои. Стали размножаться, пока не появились на свет новые люди, а потом целые поколения. Каждый на своей стороне желал по-своему приблизиться к Богу, но тот вновь гневался и делал все возможное, чтобы никто друг друга не понимал. Разбежаться уже было некуда, потому решили построить дома. Вначале строили одноэтажные, потом двух, а теперь строят вновь башни. Но каждый раз что-то с башнями случается. Бог гневается и делает человека более обособленным. Сегодня век индивидуализации, за которым последует новый всплеск желания построить башню. Ученые мужи меж тем делают все тактично: ищут совершенный язык, которым бы владели все. Виртуально уничтожают все границы, уже нет твоего и моего. А после и…»

«Все будет перемещено в реальную жизнь…», — остановил Эрл.

«Скорее, да. Но я так далеко не вникал. Я — юзер, то есть пользователь. Но, я думаю, что перехитрить Бога не удастся. Все знают, что Апокалипсис когда-нибудь, да будет. Может быть, уже через год, а может и тогда, когда нас уже не будет. У каждого начала есть свой конец…»

«Еще один ненормальный появился, — посмеиваясь, сказал Рэн. — А как ты думаешь, кто есть тогда человек?»

«Не знаю, но у меня всегда на этот счет были свои догадки».

«И что?.. О чем же ты размышлял?»

«Все взаимосвязано… Есть одна реальность, есть один Бог. Но есть много интерпретаций. А человек — это хромосомы».

«Не хочешь ли ты сказать, что человек есть ядра клетки, состоящие из белка и ДНК?»

«Быть может!»

«Ты помнишь, что такое ДНК?! А ты, Эрл», — спросил Рэн.

«Приблизительно…», — ответил Эрл.

«Тогда расскажи все то, что помнишь…», — попросил Йохан.

И Эрл стал вспоминать школьные годы, уроки биологии. Через какое-то время он уже излагал суть теории ДНК. По мере того, как он вспоминал, ему становилось веселей. Между Рэном и Эрлом всегда была разница, которая заключалась в степени открытости, в умении разговаривать. Эрл не любил разговаривать. И так люди много говорят. Пустая болтовня не имеет смысла. Он воодушевлялся и раскрывался лишь тогда, когда ему задавали вопрос, на который он мог ответить, напирая на свои знания. В эти минуты его устами начинали говорить другие. Теперь Эрлу вспомнилось, что основная роль ДНК в клетках — долговременное хранение информации о структуре РНК и белков. Внутри ДНК — информация, которая может изменить глобально всю информацию, которой мы ранее обладали. Изображение ДНК похоже на цветок. В середине этого цветка есть точка. Мы входим своим сознанием в эту точку и после выходим. Это точка входа и выхода. У этого цветка есть четыре основных листка, подобно тому, как есть четыре стороны света, есть четыре времени: прошлое, настоящее, удаленное настоящее, будущее. Люди переходят через точку соприкосновения, продолжают путь. Часть мозга, так же как и ДНК, выделена на нужды четырехмерной реальности. В ходе беседы Эрл и Рэн открывали для себя, что тессеракт и ДНК очень похожи друг на друга. Возможно, что они ошибались. Но тайна какая-то приходила сама по себе. В этой пустоте начинала царить воодушевленность.

«Интересно, повсюду число четыре».

«Да, но только сейчас я вижу это. Почему всегда мысли приходят тогда, когда их не ждешь? И все же, есть нечто странное в этом числе четыре».

Тессеракт и ДНК. Повсюду присутствовала цифра 4. В состав каждого нуклеотида ДНК входит один из четырех типов азотистых оснований (аденин — А, тимин — Т, гуанин — Г или цитозин — Ц). В самом названии тессеракта присутствует число четыре: в переводе с древнегреческого — четыре луча. Тессеракт и ДНК объединены этим числом четыре. В основе Лурианской каббалы лежат четыре идеи:

1) бесконечность сжалась, образуя пространство для творения;

2) божественные сосуды (сфирот), удерживавшие божественную энергию, необходимую для того, чтобы мир был совершен, разрушились («разбиение сосудов»);

3) после разрушения сосудов, когда большая часть Света уже была заключена в новые сосуды — сфирот, часть искр Божественного Света оказалась в плену в тварном мире у обманчиво самостоятельных сил зла, называемых скорлупами (клипот) или Другой стороной («ситра ахара»);

4) задача человечества состоит в том, чтобы совершить возвращение божественных искр Божеству («тиккун»), для чего необходимо установить в мире божественный порядок и царство закона. Согласно Талмуду, в Торе есть четыре уровня понимания, называемые ПаРДеС (буквально — «Сад»).

«Слово „ПаРДеС“ есть абревиатура. Если не ошибаюсь, то эти слова следующие: Пшат, Ремеш, Драш, Сод».

«А почему это слово не пишется как ПРДС?», — спросил Йохан.

«Не знаю. Думаю, что на иврите это слово пишется так, как ты сказал. Ведь на иврите нет гласных букв, а значит „а“ и „е“ отсутствуют. У каждого слова есть свое значение. Так, например, Пшат — простой смысл. Люди говорят друг другу то, что хотят сказать. В этом смысле здесь отсутствует всякая сложность. Речь о простой общедоступной форме коммуникации. Ремеш — намек. Порою в ходе беседы мы стараемся друг другу падать знак, намекнуть, боясь просто сказать правду в лицо. Драш — притча. Что такое притча? Это скорее премудрость, изложенная как житейский совет, обоснованный Богом. В каждой притче открывается или готова открыться для нас правда, истина. Но та правда, которую мы желаем в этой притче увидеть. Сод — тайна, это высший запредельный смысл. Если три первых для человека как-то открыты, то Сод — скрыта. Лишь для Мессии открыта тайна. Думаю, число четыре для человека — тайна».