Борис Худенко - Здравствуй, сапиенс!

— Нашу… Ту, что на полигоне пели, — про жизнь…

— Понял! Сейчас спрошу… Минутку… Есть!

Виктор немного увеличил содержание кислорода в воздухе, поступающем в скафандр, расслабил тело.

В наушниках зазвучал сильный мужской голос:

Виктор снова посмотрел в черный иллюминатор. Звезды все так же медленно ползли по стеклу. Очень медленно и скучно. И Виктору вдруг захотелось, чтобы космолет поскорее вырвался на освещенную солнцем сторону Земли. Увидеть материки и океаны… Голубую дымку Земли… Цветной ореол вокруг нее, о котором с таким восторгом говорил каждый, кто возвращался из космоса…

Через час космолет должен был встретиться с «Неизвестностью».

Мама и бабушка сидели перед приемником. Лица у них были неподвижные и бледные. Приемник тихо гудел. Мишутке казалось, что они его боятся.

Он тихонько подошел к маме и тронул ее за руку. Она вздрогнула, быстро взглянула на него и молча прижала его голову к себе.

В это время приемник сказал знакомым голосом:

— Пятно быстро приближается. Оно занимает теперь почти все поле иллюминатора.

— Папа! — обрадованно закричал Мишутка, вырываясь из маминых рук. — Он по радио выступает? Да?

— Тихо ты! — испуганно крикнула бабушка. — Леночка, его нужно увести…

— Да тише вы!.. — простонала мама, сжимая на коленях руки и еще больше бледнея.

Мишутка испугался. Такой чужой, незнакомой мама никогда не была. Он прижался к ней, заглядывая в лицо, но она не шевельнулась.

— Звезды забегают за него и исчезают, — снова сказал приемник папиным голосом. — Через несколько секунд они появляются с противоположной стороны.

В приемнике что-то затрещало. Мама дышала глубоко и часто, а ее круглые глаза не отрываясь смотрели на приемник. Мишутке стало совсем страшно.

— Мама, — тихо позвал Мишутка. — Ну, мама!.. Сквозь завывание вырвался папин голос:

— Внимание!.. — Потом раздался оглушительный свист, и снова папин голос: — В центре зеленое тусклое свечение… Космолет получил ускорение!

Приемник завыл, пронзительно свистнул и смолк. В комнате стало тихо-тихо. Мама глядела на приемник не дыша. Но он молчал.

К огда в центре темного пятна вспыхнул зеленый свет и космолет сам, набирая скорость, понесся к нему, Виктор быстро положил руку на тумблер. Однако щелчка теперь было достаточно, чтобы двигатели выбросили вперед мощную огненную струю. Тогда космолет, преодолев эту притягивающую силу, унесся бы прочь. Но в тот же момент Виктор заметил, что зеленый свет идет из круглого отверстия, окруженного створками огромной диафрагмы. Это был космический корабль! Рука на тумблере замерла… Не переставая кричать в микрофон, он позволил втянуть космолет внутрь корабля.

Теперь щелчок тумблера был бы смертельным. Космолет окружали стены. Он взглянул на руку, поспешно отдернул ее и через второй иллюминатор увидел, как створчатая диафрагма медленно закрыла вход. Виктор хотел крикнуть об этом в микрофон, но понял, что связь с Землей прервана стенками корабля.

Тогда он снова прильнул к стеклу иллюминатора. Космолет неподвижно висел внутри большого зала, слабо освещенного рассеянным зеленовато-голубым светом. Внезапно все вокруг загрохотало, как будто по железнодорожному мосту над головой несся тяжело груженный состав. Зал оставался пустым. Это продолжалось минут пять. Виктор напряженно вглядывался в постепенно густеющую бирюзу за стеклом. Грохот так же внезапно смолк. В дальней стене зала открылся квадратный люк, и из него стали выскакивать яркие стремительные тела.

Сначала Виктору показалось, что это огромные цветы. У каждого из них впереди пышной короной трепетали пурпурные плоские лепестки, окруженные круглым веером гибких лиан. Этот трепетный венец переходил в продолговатое, полупрозрачное, без резкого контура тело, которое сгущалось по бокам, образуя тонкие неподвижные крылья. Сзади тело переходило в плоский, раздвоенный, как у ласточки, хвост.

Величиной хозяева корабля были чуть поменьше человека. Они постепенно наполняли зал, окружая космолет. Несмотря на охватившее Виктора тревожное напряжение, он невольно залюбовался их ярким красочным хороводом. Рассеянный бирюзовый свет и полная, не нарушаемая ни одним звуком тишина создавали впечатление, что он стал свидетелем таинственной сказочной феерии. Казалось, стоит лишь пошевелиться, громко крикнуть — и все это исчезнет, окажется красивым сном.

В гибких отростках, трехпалых на концах, которые были, очевидно, их щупальцами или руками, хозяева корабля несли какие-то приборы.

Виктор почувствовал, что ему жарко. Он мельком взглянул на термометр. Температура воздуха, поступающего в скафандр, была тридцать два градуса и быстро повышалась.

Существа за стеклом производили приборами какие-то операции, прикладывая некоторые из них к поверхности космолета, с другими манипулировали на расстоянии.

В передней части тела у каждого из них Виктор заметил еще по два выступа, торчащих, как рожки. Хоровод этих непонятных существ становился все гуще. Некоторые, очевидно, просто глазели, медленно перемещаясь вокруг космолета и выставив свои рожки, как бы собираясь бодаться. Хозяева корабля, по-видимому, были не лишены любопытства.

Внезапно раздалось басовитое гудение. Это автоматически включилась система охлаждения космолета. Виктор еще раз взглянул на приборную доску и удивился. Температура на наружной поверхности космолета, то есть в зале, где летали эти живые цветы, была выше ста градусов! «Что делать?» — с ужасом подумал Виктор. Расходовалась энергия холодильников, необходимая для обратного пути на Землю! Ее хватит едва на полчаса работы. А потом…

Но другого выхода не было. Охлаждение позволяло растянуть время. Не могут же они не видеть, что он внутри космолета? Ведь это определенно разумные существа!

Виктор снова посмотрел в иллюминатор. Да, это были разумные существа, владеющие техникой. Ему вспомнилось слово «сапиенс», которым древние римляне отличали способность мыслить, разумно вести себя. Слово подходило к этим существам. Не люди, но разумные, сапиенсы…

Некоторые, закончив, очевидно, измерения, исчезали в черноте люка, на смену им выскакивали другие. Но человек их определенно не интересовал. Во всяком случае, к иллюминаторам ни один из них не приближался.

Виктору стало жутко. Холодильники ровно гудели, секундная стрелка хронометра беззвучно скакала по кругу. Сапиенсы продолжали кружить вокруг космолета. Он подумал о Земле. Что там творится сейчас?! Ведь он бесследно исчез для них! Что сейчас с Леной? Какой отклик вызовет на Земле его гибель, такая, в сущности, глупая и несуразная…