Юрий Калещук - Непрочитанные письма

Надежда всегда есть, даже когда кажется, что ее нету...

Федя Богенчук, отдиктовавший свои «полполоски», решительно потребовал, чтобы я немедленно шел в объединение к... к... к... — для Фединого списка и месяца было бы мало. «Так они прямо и скажут... Раскроют карты...» — «Да какие карты? Там сидит каждый с голым королем в пятерне и надеется, что тузов в колоде просто не было... Чего скрывать? Положение архитрудное. Все «временные сооружения» на ладан дышат — прошло их время, никуда не денешься. Надо бы капитально вопрос решать, а эти изощряются, как заплатку покрасивше поставить да такой стежок положить, чтоб глаз радовался!» Да, подумал я, мамин опыт по перманентной реконструкции курточки, из которой я вырастал, тут явно нашел применение. Правда, время тогда было иное. Сейчас этих курточек хоть дюжину сразу напяливай — не сопрей только. «Не, — передумал Богенчук. — Не надо в объединение. Там какая-то комиссия. И на прошлой неделе была комиссия. И на позапрошлой... Ты лучше к Сиваку двигай — головастый мужик, мыслит независимо, выложит все как есть...»

— Прежде мы, буровики, — говорил Сивак, — постоянно поддерживали нефтедобытчиков хотя бы тем, что обеспечивали им не только плановые — резервные скважины. Сегодня картина иная: в старых скважинах постепенно выявляется скрытый брак, да и естественная физическая усталость металла наступает, а строить новые без брака мы уже попросту не умеем...

Хотя Сивак размышляет лишь о проблемах бурения, подумал я, такой узел, однако, завязался — зубами рви, не распутаешь. А причина скорее всего в том, что, во-первых, наметился разрыв между уровнем управления и высотой задачи, а во-вторых, резко упало качество исполнительской работы. Иначе говоря, и в том, и в другом случае дело в людях. Что же случилось?

— Измельчал народ, — сказал Сивак.

— Измельчал?!

— Конечно! Ни обман, ни самообман даром не проходят. И цели теперь не те, и люди не те. Раньше как было? Самотлор отставал поначалу и от Сургута и от Нефтеюганска. Объемы работ — огромные, но реальные — требовали неимоверных усилий, нестандартных инженерных решений — и люди росли. Вот такая цель была: встать вровень с задачей. Сейчас так вопрос не стоит. В одни только метры все упирается. Из тщеславных мальчишек-студентов тогдашний Самотлор вырастил крупнейших руководителей. Усольцев, Китаев, Кузоваткин, Шкляр, Лёвин... Где они теперь? Разбрелись по огромной территории, и Самотлор словно бы опустел...

— Но сейчас людей здесь в десять — пятнадцать раз больше, чем было тогда. И старожилов немало — да таких, кто из помбуров до буровых мастеров поднялся.

— Вы имеете в виду старых знакомых своих, Недильского и Мовтяненко? Да, они сейчас бурмастера. По нынешним временам — даже неплохие. В газетах про них пишут... Славные ребята. Но умение грамотно организовать работу — это качество у них пока, как говорится, «оставляет желать». Выбить, выколотить, урвать что-либо по снабженческой части — это они умеют. Но предвидеть ситуацию? Предугадать события завтрашнего дня? Нет, это им еще не по плечу. Не хватает им навыков руководителя коллектива. Тут нужна жесткость и последовательность. Не важно, что вчера я с тобой на пару барит таскал или трубы перекатывал. Все, сегодня по-другому. «Привет-привет» — это дома. А на буровой ты должен постоянно думать, как обеспечить коллектив разумной, требующей всех сил человека работой. Лёвин, например, никогда не давал своим работу, которую нельзя было выполнить, но давал такую, при которой вахта работала на пределе сил. Быть может, потому они все — бригада в целом — так последовательно, не оступаясь, шли от рубежа к рубежу: постоянно поднимали планку, повышали свой предел.

— Вероятно, это вопрос опыта? Времени?

— Может быть... Может быть... Но вы скажите: сколько лет Недильскому и Мовтяненко? Знаете?

— Мовтяненко — тридцать три — тридцать четыре, Недильскому тридцать семь — тридцать восемь...

— А Лёвину, когда он уже был Лёвиным, и Китаеву, когда он стал Китаевым, чуть за тридцать было. Ясно? Выводы делайте сами.

— Нет уж. Давайте делать выводы вместе. Значит, что-то здесь произошло, если так замедлился рост. И сейчас здесь немало, — вспомнил я выступление Зюнева, — молодых, тщеславных, честолюбивых. Неужто оскудел Самотлор талантами?

— Не оскудел... Но вы с другой стороны на это дело поглядите: тогда мы знали отчетливо, что это начало, трудности неизбежны, но они временны, бытовые неурядицы сами собой разумелись и попросту выбрасывались из головы — но завтра, послезавтра у нас будет все. Что — все? Что, кроме работы, имеют люди, работающие на Самотлоре? Город построен. Большой, серенький, нелепый, бестолковый. В нем и прижиться-то могут люди серенькие и бестолковые. Вы часто у нас бываете, а вот скажите мне: в кино здесь попасть пробовали? Нет? И не пытайтесь: ничего не выйдет. Про театр, про музеи разные, про спортивные комплексы я и не говорю. Не о чем говорить. Нет у нас этого в природе. При наших-то доходах!

И это не какая-нибудь без году неделя Нягань, подумал я, это Нижневартовск, нефтяная столица Сибири, которая уже шестнадцатый год строится...

— Потому-то, — продолжал Сивак, — раз в три года управление полностью обновляется. Приезжают люди в надежде, что за пятнадцать лет из Нижневартовска получилось что-нибудь путное, а разобравшись, что к чему, отчаливают. Все тут переплетено — и качество работы, и качество жизни.

— Но вы-то, Анатолий Васильевич, не уезжаете...

— Я? Да уж говорят про меня, что я тут засиделся. Зажился, словом. Нет, не уезжаю. Я сказал уже, что качество работы и качество жизни взаимосвязаны. Понятно, что стабильных, нарастающих результатов можно добиться только со стабильным, растущим профессионально коллективом. Не множить число бригад, а брать умением. Но не пора ли привыкнуть к тому, что надо не только требовать от людей, но и давать ям. Давать возможность жить нормально, полнокровно. Знаете, есть два режима течения жидкости: ламинарный и турбулентный. Разницу улавливаете? Равномерный и вихревой, беспорядочный. Эти термины условно можно применить и к характеристике методов добычи нефти. Так вот: месторождение мы в общем-то эксплуатируем в турбулентном режиме, ставим задвижки, штуцера, какие нам надо, издеваемся над пластами...

Нелишне сопоставить две точки зрения. Первая принадлежит инспектору Т. Загирову, я уже приводил его слова:

«Интенсивный отбор нефти, как известно, приводит к быстрому падению пластового давления...»

Второй взгляд на предмет приводится в статье А. Мурзина «Вслед за Самотлором», и настаивает на таком подходе к делу ответственный работник Госплана:

«Герои они и молодцы, но осторожничают — мы планируем Самотлору такой-то средний дебит скважин, а они настаивают на меньшем. Почему?..»