Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая

Совэр успокаивает югославского генерала: против террористов приняты все необходимые меры.

Впереди за королевским кортежом появляются еще две машины. В первую садятся военно-морской министр Пьетри и министр иностранных дел Югославии Ефтич, во вторую — Совэр и Дмитриевич. Скорость четыре километра в час. Улица запружена толпой. Временами откуда-то раздается то свист, то крики и аплодисменты. Машины движутся между трамвайными путями. Впереди показывается здание биржи. Время 4 часа 20 минут. Процессия внезапно останавливается. Из толпы выскакивает человек — в руках у него револьвер. Прыгнув на подножку, он открывает стрельбу. Две пули — в грудь Александра, в упор. Тот сползает на сиденье, обливаясь кровью. Еще выстрел! Пуля попадает в руку Барту. (По плану немецких спецслужб сейчас должен прозвучать выстрел агента в спину самому убийце, чтобы не оставлять свидетеля, но этого выстрела нет). Генерал Жорж пытается задержать террориста — в ответ еще четыре выстрела, четыре пули — две в грудь и по одной в руку валят его на пол автомобиля. С мостовой навстречу бежит полицейский, но и его скашивает пуля.

За это время полковник Пиоле успевает повернуть лошадь и выхватить саблю. Два сабельных удара по голове сбивают убийцу с ног. Обливаясь кровью, он падает на мостовую, получив еще две пули от полицейских, открывших беспорядочную стрельбу. Рассвирепевшие ажаны и драгуны набрасываются на террориста и затаптывают его конями. Паника в толпе. Есть убитые и раненые — жертвы беспорядочной стрельбы.

Король Александр без сознания. Его осторожно переносят в здание префектуры, украшенное гирляндами и государственными флагами двух стран. Через несколько минут флаги приспускаются. Король Югославии мертв. Толпа обнажает головы.

Рану Барту поначалу считают незначительной. Повязка, наложенная поверх пиджака и ниже раны, только усиливает кровотечение. Барту и раненого террориста перевозят в больницу. По дороге от большой потери крови Барту теряет сознание. Его оперируют врачи, надеются на благоприятный исход, однако внезапно сердце семидесятилетнего пациента сдает. Французский министр умирает, не приходя в сознание. Тяжело раненого генерала Жоржа пять месяцев лечат в военном госпитале. Убийца умирает в больнице через несколько минут после доставки в операционную. При обыске полиция обнаруживает чехословацкий паспорт на имя Петра Клемана, револьверы «Вальтер» и «Маузер», бомбу. Татуировка ВМРО на руке свидетельствует о принадлежности к террористической организации усташей [6] ВМРО — «Внутренняя македонская революционная организация», основана а Болгарии против Югославии. .

Пресса реагирует бурно. Обострились итало-югославские отношения. Дунайский пакт стал весьма проблематичным. После гибели Барту приостановились разговоры и о создании Восточного пакта с участием СССР. Волна бурных авангардистских и антиитальянских демонстраций прокатилась по Югославии. Данные следствия показали: в покушении активнейшую роль принимала тайная усташеская организация, поддержанная правящими кругами Италии и Венгрии. Югославы настаивают на крайних действиях, но Чехословакия и Румыния высказываются против. Англия — тоже не поддерживает воинственных заявлений Югославии. Англичанам вторят и французы: приемник Луи Барту Пьер Луваль обвиняет лишь венгров. В результате в Лиге наций осуждена позиция Венгрии, ее организация усташей.

Судебный процесс, начавшийся в Экс-ан-Прованс, погрязший в попытках разобраться в националистическом движении усташей и их сообщников, можно сказать, окончился ничем. Мелкие исполнители получили небольшие сроки, а затем амнистию. Главари остались за рамками судебного разбирательства. В разгар следствия, в январе 1935 гада, Лаваль приехал в Рим. Было подписано мирное франко-итальянское соглашение. Все острые вопросы оказались решенными, несмотря на то, что вновь подчеркивалась нераскрытая до конца связь усташей с Италией; степень ответственности «Сюрте Насиональ», роль Квартерника и его подручных, необъяснимое поведение французских властей. Суд был отложен и лишь в 1936 году был вынесен окончательный приговор: всех участников, виновных в «добровольном и предумышленном Соучастии в убийстве короля Александра и Луи Барту и попытке убить генерала Жоржа и полицейского Гали при отягчающих обстоятельствах» приговорить к пожизненным каторжным работам...

Остался в тени и еще один человек — Ганс Шпейдель, помощник военного атташе во Франции, связанный с особой нацистской секретной службой, руководимой самим Германом Герингом (так называемое «Исследовательское бюро», сотрудничающее с военной разведкой во Франция и других странах). Через немецких военных агентов в Мадриде он сумел наладить каналы связи с агентами разведки во Франции и Северной Африке, США, Латинской Америке. Вполне допустимо, что нм была установлена связь с представителями советской разведки...

Ганс Шпейдель оставил воспоминания, касающиеся операции «Тевтонский меч». Он расскажет в них и о том, что в небольшом кинозале в рейхсканцелярии Гитлера он несколько раз был свидетелем тога, что фюрер с огромным удовольствием три раза подряд осмотрел кинохронику марсельских событий, сопровождаемую дикторским текстом... На экране — приезд Александра и Барту в Марсель, проезд по городу, толкучка и безалаберность, покушение, выстрелы, паника.

Мелькают фигуры бегущих.

Рядом с Гитлером в просмотровом зале министр иностранных дел, 60-летний барон Константин фон Нейрат — толстый и неповоротливый, всегда будто сонный. Опытнейший дипломат, служивший в Константинополе, Копенгагене, Риме, Лондоне...

На экране падает, обливаясь кровью, Александр. Падает Луи Барту.

— Вот так надо делать дела, — говорит Гитлер, чуть склоняясь к соседу. — Пока вы там дипломатничаете, три пули — и все!..

Нейрат безмолвствует.

— Я знаю ваш вклад в борьбу против Восточного пакта, — смягчается Гитлер. — Но сейчас меня устраивает такое решение.

— Мой фюрер, — находится, наконец, дипломат, — без нас, дипломатов, все равно не обойтись. Теперь наша очередь — замять по дипканалам эту историю. Нам невыгодно, чтобы всплыли связи покушавшихся хорватских террористов с нашим посольством в Париже и с людьми дуче.

— Ни в коем случае! Пусть еще раз прокрутят пленку... Король умер сразу?

— Да, мой фюрер.

— А Барту?

— Его только через три четверти часа привезли в больницу и, к счастью, никто не догадался остановить кровотечение из раны.

— Он сказал что-нибудь в больнице?

— Какую-то ерунду, — лениво отвечает Нейрат...

...После того, как Герингу доложили, что второй террорист убит и свидетелей операции не осталось, он принял решение отправиться на похороны короля Александра. От имени канцлера Адольфа Гитлера и от себя лично Геринг выразил королеве глубокое соболезнование и возложил огромный венок к ногам безвременно погибшего монарха...