Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая

Плевицкая ждала суда, уверенная в своем освобождении...

В конце концов, не выдержали парижские власти, постоянно подвергаемые критике общественностью и — особо! — левой печатью. «Суд, пусть, наконец, будет суд!» — требовали не только горожане, пресса, но и представители всех слоев страны. Парадокс политической ситуации и в те дни заключался в том давлении, которое осуществляло правое большинство на левое правительство, грозя свалить его. Комиссару Маршу прямо было указано, что дальнейшее промедление и затяжка процесса против большевиков невозможны, что все упущения следствия могут обернуться для него потерей служебного кресла и концом карьеры. Комиссару ничего не оставалось, как излить весь свой гнев и недовольство высокого начальства на следователя Роша. Не выбирая выражений, Марш сказал, что его терпение иссякло окончательно: следствие топчется на месте, над ними смеется весь Париж — от последнего клошара до высшего правительственного генерала. У них есть один выход — скорейшее назначение дня начала процесса. Недостатки следствия, обнаруженные защитой, им придется прикрывать сообща. Ничего другого! Только суд. Пусть, наконец, разразится этот суд, будь он проклят!..

«...рассмотрев материалы предварительного следствия по делу об исчезновении генерала Миллера, выслушав заключения прокурора Помонти и ознакомившись с объяснениями защитников, мы выносим решение о предании суду Плевицкой Надежды Васильевны и ее мужа генерала Скоблина (заочно)...

26.1.30 года был похищен Кутепов, а 22.9.37 года при столь же загадочных обстоятельствах исчез его преемник генерал Миллер. Вспомнив обстоятельства покушения, мы приходим к заключению, что бегство Скоблина устанавливает его вину, которая подтверждается всеми свидетельскими показаниями.

Виновность Плевицкой выяснилась также достаточно в процессе предварительного следствия. А именно:

1) При аресте Плевицкая хотела утаить от власти записную книжку мужа, в которой было отмечено свидание с Миллером;

2) Установлена недостаточность легальных средств для того образа жизни, что они вели;

2) Из показаний Плевицкой и генерала Кусонского, передавшего слова Скоблина, явствует, что в день похищения супруги не расставались до 16 часов 30 минут;

4) Находясь в модном ателье, Плевицкая пыталась создать алиби мужу;

5) Поведение Плевицкой после ее ареста является результатом предварительного сговора с мужем;

6) Плевицкая имела влияние на мужа, находилась в курсе всех его дел и не могла не знать о готовящемся похищении Миллера.

На основании этого постановлением предать Николая Скоблина суду присяжных по обвинению: а) в том, что он задержал, лишил свободы и держал в заключении Миллера больше месяца; б) в том, что учинил насилие с заранее обдуманными намерениями. Плевицкой предъявлено обвинение в соучастии свершения данного преступления...»

О решении Плевицкой было сообщено председателем суда. Три дня ей предоставили на подачу кассационной жалобы. Кассацию Плевицкая не подала. Ей официально объявили: дело будет рассматриваться Сенским судом в ноябре или декабре сего года — через четырнадцать месяцев после исчезновения генералов. 12 присяжных. Досье в 2500 страниц. Вызываются 64 свидетеля. Прокурор Помонти взялся доказать вину подследственной, хотя прямых доказательств у него — как все знали — не было. К тому же по закону жена не отвечает за поступки мужа, даже если она заранее знала о его намерениях. Газеты сходились в оценке будущего процесса: судьба русской певицы целиком зависит от часов, висевших в кондитерской. Если она сумеет доказать, что завтракала там с мужем именно в 12.30 (то есть во время начала свидания генералов), затем направились в модное ателье, а Скоблин ждал ее на улице, что около трех часов пополудни они провожали дочь Корнилова (хотя и приехали на вокзал порознь, так как у Николая Владимировича внезапно что-то случилось с мотором автомобиля), — процесс будет ею выигран...

В преддверия открывающегося процесса, который обещал быть несомненно скандальным и захватывающим, общественное мнение французских деловых кругов и широких масс русской эмиграции вновь обратило свои взоры к событиям конца прошлого года. Забурлили страсти. Левые и правые — «стенка на стенку» — пошли друг на друга. После опубликования постановления на какой-то миг наступила напряженная пауза. Все словно прислушиваясь друг к другу, ожидая непредвиденных, серьезных разоблачений, чтобы накинуться сообща на предателя общих интересов, хотя никто не мог еще сказать, в чем они и как каждый относится к заключенной, томящейся в камере столь долгий срок.

Отношение к Плевицкой было, можно считать, выжидательным. Особо активных сторонников в среде русских она не имела. Посему и запоздалое постановление о предании ее суду тоже не вызвало ни удовлетворения, ни особого сострадания людей.

Огромная толпа собиралась ранним утром у Дворца Правосудия.

Зал суда оказался переполненным. Все проходы заняты любопытствующими, любителями острых ощущений. божество журналистов, фото- и кинооператоров. В первых рядах — наиболее известные представители русской колонии. Среди них жена Миллера, ее брат и дочь, бывшие белые генералы.

Приводят Плевицкую, одетую во все черное. Она похудела, постарела, но держится хорошо и охотно позирует. Журналисты потребовали разрешение сделать ряд специальных фотографий, и такое разрешение им было предоставлено. Плевицкую защищает Филоненко и Стрельников.

Производится перекличка свидетелей. Не явились Туркул, Борис Суворин и некоторые другие русские, высланные недавно из Франции. Зато по специальному разрешению вызваны в суд генералы Деникин, Шатилов, Кусонский.

Внезапно — общее оживление в зале: вызывается... Троцкий. Все вскакивают. В задних рядах недовольные голоса требуют тишины и соблюдения порядка. Слева поднимается коренастый, широкоплечий господин. Отвечает несколько скованно: «Да, именно он — Троцкий Сергей Владимирович, шофер. Русский...» Всякий интерес зала к нему пропадает.

Оглашается обвинительный акт.

Председательствующий вызывает ответчицу, которая расссказывает суду свою биографию, подробно отвечает на вопросы о первом и втором браке, вызывающие некоторое недоумение в зале. Далее председательствующий дает подробную характеристику Российскому Воинскому союзу, который на протяжении десяти последних лет занимается шпионажем и террористическими актами в Советской России. Раздаются многочисленные голоса протеста сидящих на скамейке руководящих ровсовцев, но председательствующий никак на них не реагирует, объявляя, что главное, чем придется заниматься ему — не установлением характера деятельности военной организации русских эмигрантов, а определением степени участия мадам Плевицкой в похищении генерала Миллера, ибо убийство его еще не доказано.