Александр Ройко - Всегда вместе Часть І Как молоды мы были

Неужели они не уставали от такого распорядка дня — 5–6 часов в школе, а затем ещё не один час брожения по городу? Конечно, уставали. Но в 16–18 лет ты этого совершенно не ощущаешь. Ты наоборот, ощущаешь невероятный прилив энергии от приятного времяпрепровождения с любимой девушкой, а таковыми они тех считали, хотя признания любви выдавить из их уст было не так просто. Кроме того, следует отметить, что эти прогулки происходили не каждый день, как говорят поляки: « Что занадто, то не здраво ». Таким образом, вторая смена в школе позволяла старшеклассникам прекрасно сочетать учёбу с отдыхом.

* * *

Если Виктор был единственным сыном в семье, то у Любы была ещё сестрёнка, которая училась в младшем классе. То, что они учились в разные смены, было для Любы и плюсом и минусом. Конечно, минус был более значительным — занятые работой родители не могли много времени уделять ребёнку при подготовке уроков. А с малышами, особенно в первые пару лет их школьной жизни нужна родительская опека, чтобы привить ребёнку такие важные черты характера как усидчивость, аккуратность и добросовестность при выполнении домашних заданий. Впрочем, эти качества важны и не только для учёбы. Поэтому Любе, которая очень любила свою сестричку, часто приходилось с ней заниматься, тем более, что она такими свойствами характера как раз обладала. Но Наташа, так завали меньшенькую Великанову, уроки готовила в то время, как Люба сама сидела за партой. И Любе приходилось после уроков срочно бежать домой, чтобы хоть немножко помочь сестре. Но на это уходило немало времени, потому что расстояние к дому было великовато. Жила она в районе, который назывался «Глыбичок», через который пролегала основная его улица — Белоцерковская.

Эта дистанция, правда, несколько сокращалась в погожую пору года. Её район был отделён от центра города небольшой речушкой Глыбочица (одноимённая с такой же киевской речкой в районе Львовской площади, полностью спрятанной в коллектор). Глыбочица (иногда её называли Глубочицей) где–то дальше то ли соединялась с речкой Котлуй, то ли и далее протекала отдельно, но затем обе эти речушки, наполняя ряд прудов, впадали в реку Рось. Протекала Глыбочица в некоем «ущелье» (куда как раз спускался изогнутый отрезок улицы Карла Либкнехта), по обе стороны пруда располагались холмистые местности с довольно крутыми откосами. Естественно по такому рельефу нормальную хорошую дорогу невозможно было проложить, а потому были там лишь тропинки, по которым в слякотную и зимнюю скользкую пору года не очень–то походишь. Поэтому в такие времена Любе, как и всем жителям этого района, приходилось идти не тропинками, а нормальной асфальтированной дорогой, которая проходила в стороне (возле техникума) и делала значительный крюк. Но зато в хорошие денёчки в районе этого «ущелья» с прудом было так хорошо прогуливаться, там были такие чудесные уголки, в которых можно было уединиться влюблённым.

Вообще, в Тараще были очень интересные названия райончиков, районами их сложно было назвать, многие из них называли участками или углами (укр. кутки ): куток Пески, куток Козакивка, Овражки, Вернигорщина, Ярки, Вал — они являлись большей части околицами городка. Например, если спрашивали коренного таращанца, где он живёт, то можно было услышать ответ: « На валу ». Да этот райончик, пожалуй, и соответствовал своему названию — в его части, граничащей с окраинной территорией города, были заметны следы какого–то старого земляного вала, наверное, бывшего укрепления на границе городка. А вот сам Центр (не в географическом понимании, а как городской район) кутком никто не называл, также как и те же Глыбичок или Муливщина, Полевая, Заречье, Лысая Гора. Последние два района были нижней частью города на правом берегу речушки Котлуй и примыкали к лесу. Был ещё целый ряд микротопонимов Таращи, какие появились в седую давность и указывали на конкретные местности, например, Новоселица или Голопуз, Вакулив берег (Пески), Кириков ставок (Заречье), Барков пруд (Лысая Гора). Был и такой район как Видная (недаром он, наверное, так назывался), откуда можно было увидеть Таращу словно с высоты птичьего полёта. Через него пролегала шоссейная трасса на административный центр соседнего на юге района — Ставище.

Наташа Великанова очень любила свою старшую сестру; она, когда это было возможно, ни на шаг от неё не отходила. Люба была для сестрёнки примером во всём. Маленькая Наташа в садике на утренниках и как–то даже уже, будучи в первом классе, всегда читала стихотворение Агнии Барто «Любочка»:

Ей, правда, не нравилась вторая часть стихотворения, поэтому она говорила, что вначале стихотворение повествует о её старшей сестричке, а вот вторая часть (где Люба вредная , как говорила Наташа) — это совсем про другую Любочку. Её сестричка и дома очень хорошая.

Когда Наталья доучилась до четвёртого класса (а это уже был последний год учёбы её сестры), возник один вопрос, который в семье вызвал очень много споров и разрешился не так уж быстро. В пятом классе Наташе предстояло выбирать иностранный язык, который бы она хотела учить. Когда спросили саму девочку, то она сначала спросила:

— А Любочка какой язык учит?

— Люба учит немецкий язык. Но в школе ещё изучают английский.

— Нет, не хочу я английский. Я хочу изучать тот язык, который учит Любочка.

— Наташенька, — вступила в разговор Люба, — английский более интересный, он и звучит более красиво, и очень много стран на нём разговаривают. А на немецком разговаривают только в ГДР, ФРГ да Швейцарии.

— Нет, я хочу учить твой язык, — заявила малышка, подразумевая тот иностранный язык, который изучает её старшая сестра.

А вот та как раз очень этого не хотела. Но не могла же она объяснить своей сестричке, что немецкий язык в их школе преподаётся неважно, хотя для родителей, как и для другого взрослого населения города, это секретом не являлось. С другой стороны, она знала, что коллеги из параллельного класса (да и часть из их класса) довольно неплохо владеют английским языком. А ведь кто сейчас может сказать, куда через семь с лишним лет захочет поступать Наталья, а хорошее владение иностранным языком может очень пригодиться. В семье мнение родителей по этому поводу тоже разделилось. Мама была за то, чтобы младшая дочь изучала тот же язык, что и старшая. Ни она, ни её муж никакими иностранными языками не владеют, кто же будет помогать дома Наташе его изучать. А вот отец внял доводам старшей дочери и поддерживал её в этом вопросе. Соотношение сил было два на два. Но так можно было вообще не найти никакого выхода. Но смекалистая Люба такой выход, всё же, нашла. Она зачастила в библиотеку и в книжные магазины, и начала приносить сестрёнке книги исключительно английских и американских писателей. Конечно, Наташе очень интересно было читать такие произведения как « Алиса в стране чудес » и « Алиса в Зазеркалье » Льюиса Кэрролла», « Книга джунглей » Киплинга (точнее рассказы о Маугли), « Удивительный Волшебник из Страны Оз » Фрэнка Баума (точнее её русский вариант « Волшебник Изумрудного города »), « Робинзон Крузо » Даниэля Дефо, « Путешествия Гулливера » Джонатана Свифта, « Приключения Винни Пуха и его друзей » Александра Милна.