Глен Кук - Жалкие свинцовые божки

Последней ушла Торнада. Разумеется, Дин проводил ее до самой двери, старательно заслоняя спиной дверь моего кабинета, а заодно – все ценное, что было в коридоре и на что она могла польститься.

– Ты преувеличиваешь аморальность мисс Торнады.

Еще не успев выйти за дверь, вышеупомянутая мисс принялась обмениваться любезностями с Попкой-Дураком. Дождавшись, пока дверь захлопнется, я произнес:

– Сомневаюсь.

– Она знает, что хорошо, а что плохо. И твердо придерживается своих принципов. – Ну да. Принцип у нее один: «Если вещь не приколочена гвоздями – значит, можно брать». А если эту вещь можно отодрать, значит, она не приколочена.

– Ты несправедлив к женщине. Впрочем, неудивительно. Тебе кажется, что на тебя ополчился весь свет, и это оправдывает твою брюзгливость.

– Мне вовсе не кажется, старый хрыч. Я знаю наверняка. А что касается брюзгливости, она будет усиливаться, если ты не перестанешь заниматься ерундой, а меня не прекратят донимать типы, по сравнению с которыми ты – писаный красавец.

Я выскочил из кабинета и ворвался в комнату Покойника. Дин явился следом за мной и встал у стены, зябко поеживаясь. Ему было страшно. Покойник держался как обычно, однако интуиция подсказывала Дину, что у нас большие неприятности. Его способ выпутываться из неприятностей заключался в том, что он не вылезал из кухни.

– Хотя ты уверен в обратном, я долго размышлял над твоей проблемой. Линда Ли вчера привезла целую тележку книг. Несколько часов подряд она, твоя подруга Тинни, ее подруга Аликс и их общая подруга Никс читали мне вслух. По сравнению с тем, что известно тебе, я не узнал почти ничего нового. Ни годороты, ни шайиры не относятся к золотому веку, порожденному склонной ко всяким глупостям фантазией человечества. Эти пантеоны заслуживают внимания исключительно как скопища ходячих нелепостей. Они возникли в воспаленном мозгу первобытных подонков общества. Таких, как они, интересуют лишь свары и драки, плотские утехи и скандалы; своих приверженцев они изводят голодом и болезнями, унижают и всячески третируют – просто ради развлечения. Но не следует забывать, что в них как в зеркале отражаются их поклонники. Боги таковы, какими рисуются верующим.

Великолепное, вероятно, было зрелище:

Покойник, благосклонно внимающий красивым женщинам, которые читают ему вслух, поглощающий новые сведения и одновременно потешающийся над Гарретом, каковой где-то ползает на брюхе в грязи. А ведь он знал, каково мне приходится, – Попка-Дурак, бросив меня на произвол судьбы, полетел прямиком домой.

– Кроме того, мы должны учитывать следующее. Девушка, которая спасла тебя от шайиров, не упоминается ни в одной из книг, посвященной обоим пантеонам. Равно как и крылатый младенец. Таких существ, кстати, называют херувимами.

– Надо же! Как я сразу не вспомнил? – Херувимы являлись одной из мифологических составляющих веры, которую исповедовала моя матушка. Наиболее часто они встречались в религиозной живописи.

– Они относятся к тем мифическим существам, которые присутствуют в большинстве религий. Корни у них те же, что и у Церкви. – Черт, он снова копается в моих мыслях! – Для твоей же пользы, Гаррет. Вернемся к девушке. Ты полагаешь, она побочный отпрыск Ланга или Имара от смертной женщины?

– Она мне про себя не рассказывала.

– Верно. Вдобавок ты был слишком поглощен собственными переживаниями, чтобы попытаться это выяснить.

– Эй!

– Извини. Во всяком случае, как я уже сказал, в истории она не фигурирует. А херувим принадлежит к совершенно иному разряду божеств. – Погоди, не торопись. Имар с Лангом – из тех типов, которые хватают все, что подвернется под руку. Авось пригодится. Причем в средствах особо не стесняются.

– Согласен. Признаться, я не вижу, чем это нам может помочь. Меня беспокоит аномалия, то есть игроки, которых по идее в игре не должно было быть. Девушка, херувим, крылатые лошади… Там, где встречается аномалия, следует ждать подвоха. Пожалуй, тебе надо было оставаться с девушкой и выяснить, что ей нужно.

– Может быть. – Как говорится, все мы гении задним-то умом. – Глядишь, если бы остался, плавал бы уже в чьем-нибудь супе, а не точил лясы с тобой.

– Какие мы сегодня колючие.

– Вот именно. Причем весь, от головы до пят. Пора бы привыкнуть, что я психую всякий раз, когда выясняется, что мой партнер потратил кучу денег, чтобы собрать городские слухи. Какого хрена тебе понадобилось платить Торнаде, которую мы знаем как облупленную, и этому Агонистесу, которого мы не знаем вовсе? – Им вполне можно доверять. Разумеется, до известной степени. – Неужели? А что, если кто-нибудь там, снаружи, задумается, с какой стати ты задаешь такие вопросы? Политики рождаются параноиками. Если Торнаду арестуют и допросят, она придумает что угодно, лишь бы выпутаться самой. И тогда к нам пожалуют молодчики Шустера или активисты «Зова», а то еще какие-нибудь хмыри из Кантарда или из Пан-Тантакуанской армии освобождения угнетенных фейри…

– Ты горячишься. Пожалуйста, успокойся. – Вот мерзавец, а! Ты отказываешься увидеть истинные масштабы кризиса, разразившегося в Танфере. А также не веришь в то, что я способен защитить себя.

– Послушай, старый хрыч, я нисколько не сомневаюсь, что твоя задница ничуть не пострадает. У тебя замечательно получается ее прикрывать. Меня тревожит моя собственная.

– Ты эгоист до мозга костей…

– Хватит! По-моему, тебе пора отрабатывать свое содержание.

Давай выкладывай, что мне делать.

– Что тебе известно о таинственных пожарах в окрестностях Бадена?

– Чего? – Вот так всегда. Любит он задавать вопросы, не имеющие ни малейшего отношения к делу. Слишком много мозгов. – Если бы не увлекался всякой чепухой вроде пожаров и Слави Дуралейника, мог бы заметить, что я был занят. При чем тут пожары? И чем они тебя заинтересовали?

– Мои посетители упоминали о загадочных пожарах. Это не поджоги. Сначала сгорали люди, а уж потом занимались дома.

– Жуть.

– Да. Насколько я понимаю, между жертвами нет никакой связи. Вдобавок ни одна из них не относится к числу тех, кто привлекает к себе внимание со стороны… гм… определенных личностей.

– Замечательно. Шикарная загадка, будет над чем поломать голову долгим зимним вечером. Может, отложишь ее до зимы и займешься мной? Как нам быть с этими богами? Ты ведь даже не сказал, боги они или нет.

– Затрачено огромное количество энергии, вовлечено множество лиц. Игра идет по крупному. В принципе явления, с которыми ты столкнулся, вполне могли организовать несколько объединивших силы чародеев. Но представляется, что ставка в игре – именно та, о которой ты знаешь. Борьба за божественный статус.