Глен Кук - Злая судьба

Гейлз, отвесив легкий поклон, удалился. Сержант не мог скрыть того, насколько уязвлены его чувства.

Ингер даже испугалась. На первый взгляд казалось, что небеса открывают перед ней уникальную возможность… Однако все произошло слишком скоро после победы в Совете. Эта рана пока ещё не успела затянуться, и враги ещё не ослабили бдительности.

Королева расхаживала по комнате, пытаясь оценить степень риска и возможные выгоды. Решиться было совсем не просто.

– Кто не играет, тот не выигрывает! – бросила она и накинула плащ.

Скрыв лицо под капюшоном, Ингер незаметно для слуг выскользнула из своих покоев и поспешила к жилищу Непанты.

Вартлоккур вернулся в свои покои. Он зажег свечу, уселся и попытался возобновить исследование. Однако выписанные каллиграфическим почерком буквы почему-то расплывались перед его взором. Хотя с момента стычки прошел час, чародей ещё не до конца пришел в себя. Руки его слегка дрожали, он был смущен и немного стыдился своего поведения. Душу его раздирали противоречивые чувства. Какая-то часть её нашептывала, что Браги и Мгла правы, а он, Вартлоккур, чересчур погряз в своих делишках.

На стол перед ним упала чья-то тень.

– Непанта! – воскликнул он, подняв глаза. При виде жены его охватил ужас. – Почему ты не в постели? – Непанта была одета в дорожное платье, а дитя в её руках было плотно укутано. – О нет, только не это… – прошептал он. – Но почему?

– Ты обманул меня, Варт. Этриан жив и находится в Шинсане, в каком-то месте под названием Лиаонтунг. Кто-то причинил ему большое зло. Мгла была здесь сегодня из-за Этриана. Когда она будет возвращаться в Шинсан, я отправлюсь вместе с ней.

На лице супруги Вартлоккур увидел то упрямство, которое, как он знал, сломить было невозможно.

– Они тебе сказали, кем или чем стал твой сын?

– Какие ещё «они»? О ком ты говоришь?

– О Рагнарсоне и этой шинсанской суке!

– Я их не видела. И какое они вообще имеют к этому отношение? – Гнев всегда порождает гнев. – Ты можешь отправиться со мной или остаться здесь. Как тебе угодно. Но не пытайся остановить меня!

– Хорошо! Будь все проклято! – рявкнул Вартлоккур. – Мы отправляемся! Но пусть все это будет на твоей совести, женщина. – В голосе его зазвучали истерические нотки. – А ты, Браги, только что сам перерезал свою вонючую глотку. Вокруг тебя уже кружат голодные волки. Мне же остается лишь сидеть в стороне и со смехом наблюдать, как они будут рвать тебя на части.

Плечи у Мглы поникли, а необыкновенная красота словно куда-то улетучилась.

– Его встреча с матерью была нашей последней надеждой. Ведь он все ещё ребенок. Он может быть потрясен тем, что мама увидела его в таком виде… Мне казалось, что шок сможет вывести Избавителя из его состояния.

– Возможно, – буркнул Рагнарсон, старательно затачивая свой меч при помощи мокрого оселка. – А может быть, я, используя его страшную ненависть ко мне, смогу решить задачу по-своему. Что будет, если я его убью? Он тоже восстанет из мертвых?

– Понятия не имею, – ответила Мгла, настраивая портал перехода. – Еще пять минут.

Рагнарсон в ответ пробурчал нечто невнятное. Внешне он выглядел спокойным, так, как выглядит солдат, готовящийся в тысячный раз вступить в битву. Но внутри у него бушевал ураган. Его грызли сомнения. Он не был уверен, что сможет совершить задуманное, если Этриан, узрев его, не сбросит с себя облик Избавителя. Чувство вины за убийство отца мальчишки все ещё не оставляло Браги. Неужели теперь он должен сразить и сына, несмотря на то, что тот не представляет собой немедленной и очевидной угрозы ни для Кавелина, ни для него лично?

Мгле ещё предстояло убедить его в последнем.

– Посмотри!

Браги оглянулся и увидел Вартлоккура и Непанту. На лице женщины была написана решимость. Вартлоккур брел неуверенно, какими-то судорожными рывками, словно марионетка, ведомая неопытным кукольником.

– Мы отправляемся с вами, – сказала Непанта.

Чародей промолчал. Браги и Мгла для него вовсе не существовали.

– А вы вовремя. Врата откроются через минуту.

Браги попытался пошутить. Мгла взглянула на него как-то странно, а Вартлоккур и Непанта продолжали неотрывно смотреть на портал. Рагнарсон предпринял ещё одну попытку, но никто, включая его самого, не улыбнулся.

– Ну и дьявол с вами. Пропадите вы все пропадом!

Непанта вздрогнула, а Вартлоккур даже не шевельнулся.

– Время, – объявила Мгла. – Я иду первой. Ты, Непанта, – второй. Затем Браги и Вартлоккур. Ну а потом вот это, – закончила она, показывая на вплывающего в помещение Нерожденного.

На лице скрытого в полупрозрачном пузыре человеческого зародыша играла злобная, дьявольская улыбка.

Мгла шагнула в портал.

Рагнарсон мерил шагами комнату, размышляя о том, не ловушка ли это, поставленная для того, чтобы устранить злейших врагов Империи – его самого и Вартлоккура.

Непанта прижала к себе Смирену и вошла в портал.

Взмахнув несколько раз мечом, Браги сунул оселок в карман и остановился перед порталом. Я ворвусь туда готовым к бою; тервола подобного не ждут, подумал он и прыгнул в портал.

На противоположном конце тоннеля перехода его ждала Мгла в обществе Непанты и единственного тервола. Рагнарсон по инерции пробежал через комнату, споткнулся о какие-то обломки и полетел головой вперед. Меч выскользнул из его руки. Король, ощущая на себе изумленные взгляды, пополз по полу, чтобы подобрать оружие. Он чувствовал себя полным идиотом.

– Лучше быть смешным, чем дохлым, – пробормотал Браги себе под нос.

Мгла улыбнулась и покачала головой. Лицо тервола было скрыто под маской, но поза, которую он принял, явно выражала овладевшее им снисходительное недоумение.

Из портала возник Вартлоккур. Молча оглядевшись по сторонам, он встал рядом с Непантой. Еще через несколько секунд из тоннеля перехода, словно пробка из бутылки, вылетел Нерожденный.

При виде Рейдачара тервола едва не выпрыгнул из сапог. Браги фыркнул.

– Полегче, полегче. Здесь все спокойно, – поспешно произнесла Мгла, а тервола принялся выписывать пальцем в воздухе начальные буквы защитного заклинания.

– Проводите нас к лорду Ссу-ма, – распорядилась принцесса.

То, что Браги увидел на улицах, привело его в ужас. Лиаонтунг. Так, кажется, называла Мгла это место. Теперь его следует называть Мертвый Лиаонтунг. Ни разу в жизни ему не приходилось видеть подобных разрушений. Пламя сожрало практически все постройки. В некоторых местах сгорели даже камни и кирпичи. Они расплавились словно восковые свечи. То, что не сгорело, разрушилось так, как случается только при сильнейших землетрясениях. Обломки камня и дерева были смешаны с костями и кусками разлагающейся плоти. Вонь стояла невообразимая, а их проводнику пришлось дважды прибегнуть к легким заклинаниям, дабы уничтожить особенно назойливые рои мух.