Глен Кук - Без пощады

Рагнарсон угодил в ловушку. Началась жестокая битва. Воины Амина пребывали в кровожадном настроении. Однако ведомые шаганом Непобедимые быстро привели их в чувство. К ночи удалось захватить всего несколько домов. Браги, уводя с собой обоз раненых и убитых, отступил обратно в лес.

– Это глупо, Браги, – сказал Хаакен, – и жуть как похоже на разборку отца с Олегом Соренсоном.

– На что? – спросил Амин.

– Мой отец как-то подрался с другим человеком, – пояснил Браги. – Они были слишком горды, чтобы бросить потасовку, и в то же время ни один из них не мог сладить с противником. Короче говоря, они измолотили друг друга до полусмерти. Провалявшись неделю в постели, они увидели, что ничего не изменилось. Пришлось начинать все сначала.

– Этого шагана надо убрать, – сказал Амин. – Иначе они сожрут нас живьем. Если же его убить, то сожрем их мы. Все очень просто.

– Ну так сделай с ним что-нибудь.

– Шутишь? – усмехнулся Амин и тут же серьезно добавил: – Хорошо. Одолжи мне трех твоих самых хороших лучников.

– Хаакен, сделай то, что он просит, – распорядился Браги, недоверчиво глядя на Амина.

– Ты уверен?

– Я – нет. А он, похоже, уверен. Пусть попробует.

– Как скажешь, – бросил Хаакен и отправился на поиски людей.

– Все ещё проверяешь меня? – спросил Амин.

– Только этим и занимаюсь. Сам знаешь.

Амин являл собой одно из тех любопытных явлений, которые встречаются в каждой войне. Он был солдатом беспримерной преданности, и им двигала чистая идея. Амину было двадцать семь лет, и десять из них он непрерывно воевал. Первые семь лет он сражался на стороне Ученика и был одним из тысячников в войске Нассефа.

Первое разочарование постигло его сразу после вторжения на запад. Он увидел, что его коллеги-командиры совершенно безразличны к законам Ученика, а сам пророк не делает ничего, чтобы привить к ним уважение. Когда Нассеф погиб, а командование принял Эль Кадер, Амин, решив, что наступает период неприкрытого грабежа, дезертировал.

Когда он понял, что ошибался, было поздно. К этому времени он успел уйти в горы и принести клятву верности Королю-без-Трона. Его имя оказалось внесенным в списки потенциальных жертв культа Хариша.

Амин был несчастным человеком, и несчастье его усиливалось тем, что он не знал иной жизни, кроме войны. Амин понимал, что его имя не прогремит в истории войн Эль Мюрида. Молодой человек символизировал собой те тысячи и тысячи юнцов, для которых война стала не матерью, а могильщицей их честолюбивых мечтаний.

Браги и его брат следили за тем, как команда Амина исчезает в темноте.

– Вот человек, который ищет смерти, – заметил Хаакен.

– Для него это единственный выход, – ответил Браги. – Но в то же время он обладает духом бойца и не может себе позволить умереть просто так. Амин желает заслужить смерть. Проследи за ним. Если ему повезет, мы нанесем удар по Хали всеми силами.

Хаакен вернулся через час. Присев около костра, он сунул ладони чуть ли не в огонь.

– Итак? – спросил Браги.

– Он заслужил смерть. Но дело сделано. Шагана больше нет.

– Колдун мертв?

– Как бревно. Не знаю только, принесет ли это какую-нибудь пользу.

Первоначально пользы было действительно не много. Непобедимые сражались упорно и умело.

На следующее утро вернулся Ут Хаас, которого Хаакен посылал к Рискерду, и доложил, что Драконоборец уже в пути.

– Ха! – возрадовался Браги. – Теперь они наши.

К Рискерду поскакал свежий гонец с приказом окопаться на дороге вблизи лесного лагеря. Затем Браги начал постепенно окружать Арно, переводя основные силы на север от города. Делалось это настолько шумно и неумело, что враг не мог не заметить маневра. Когда на следующее утро Браги «неожиданно» атаковал, Хали прорвался в южном направлении и, ощущая себя в безопасности, двинулся по дороге в направлении Хаммад-аль-Накира.

К этому времени значительно потеплело, и большая часть снега уже растаяла. Земля раскисла, и погоня шла очень медленно. Пехотинцы Рагнарсона едва брели, останавливаясь через каждые несколько шагов для того, чтобы счистить гряз с сапог. При каждом шаге раздавалось громкое чавканье, густое месиво неохотно отпускало ногу.

Роялисты и их противники изредка обменивались стрелами. Настоящая схватка не завязывалась. С высоты птичьего полета дорога, наверное, была похожа на муравьиную тропу. Колонны Непобедимых и роялистов растягивались все больше и больше.

Справа от дороги Браги обнаружил полосу каменистой почвы. Он повел своих людей по камням, и расстояние между ним и войском Хали стало постепенно сокращаться. Но скоро каменистая полоска превратилась в узкий ледяной ручей. К тому времени, когда его отряд вышел на дорогу, Хали уже вступил в бой с солдатами Рискерда и воинами роялистов. Бойцы Браги ринулись в атаку по грязи, и вскоре Мауфакк со своими Непобедимыми оказался в кольце.

Воины Хали оказались беззащитными перед стрелами гильдии. Схватка была короткой и кровавой. Лишь несколько дюжин Непобедимых сумели скрыться.

Рагнарсон вместе с роялистами исходил все поле битвы в поисках тела Хали. Наступила ночь, а он так и не смог решить, стоила ли игра свеч. Утренние поиски также оказались безрезультатными.

– Проклятие, Хаакен! – ворчал Браги. – Все напрасно.

– Возможно. Но не исключено, что он отдал концы ещё в городе.

Браги останется в неведении о судьбе Мауфакка ещё несколько месяцев. Когда до него дойдут вести о нем, он уже вернется в горы Капенрунг и Хали станет ему совершенно безразличен. К этому времени Рагнарсон успеет по уши увязнуть в иных заботах.

Встав на колени возле ручья, Гарун пил воду из сложенных ковшиком ладоней. Ледяной ветер с гор пронизывал до костей.

– Не нравится мне все это, повелитель, – сказал Белул.

– Дело действительно рискованное, – согласился Гарун. – Белул…

– Слушаю, повелитель.

– Охраняй меня сзади.

– Ты думаешь, что Шадек…

– Не знаю.

– Но…

– В политике можно ожидать всего, чего угодно. Он постоянно держит меня в курсе дел, но я по-прежнему не уверен. Остается вопрос, не поступает ли он точно так же и с Сиди.

– Шадек – мой друг, повелитель, – с улыбкой сказал Белул, – но даже я не способен прочитать его мысли. Кто может знать тайные честолюбивые устремления человека?

– Именно. И в нашем случае это обстоятельство необходимо принимать в расчет. Втянув нас до конца, он сможет встать на сторону любой стороны. Точно так же, как мог на его месте поступить я. Я восхищен его планом. А мне ведь казалось, что он полностью лишен воображения.

Белул ответил Гаруну улыбкой.

– Теперь я буду думать, можно ли ему доверять, даже если сейчас он встанет на мою сторону.