Элеонора Раткевич - Парадоксы Младшего Патриарха

Драпали мы с Интаем от разъяренных ос так, что дух захватывало. Ни один не отстал и не пожаловался. Со стороны, небось, на таких бегунов поглядеть – сплошное удовольствие. Вот только любоваться нами было некому, а нам самим недосуг друг на дружку пялиться. Зато и удрали мы без единого укуса, кроме того, что у Интая на пятке. Я было думал, что не отвяжутся от нас осы так легко – придется на бегу озерко выискивать да с головой в него плюхаться… нет, не пришлось.

– Героический побег от страшных кусателей увенчался успехом, – сообщил я, когда мы наконец-то устроились передохнуть. Самое время: пятка у мальчишки распухнуть не успела толком, а теперь, когда я за нее принялся, так и не распухнет. – Как себя чувствуешь, бегун?

Интай в ответ ухмыльнулся – ну, хвала Богам.

– Наверное, все-таки чувствую, – с преувеличенной серьезностью сообщил он, ощупывая себя с ног до головы. – Или нет? – Он старательно ущипнул себя за ногу, ойкнул и заключил. – Нет, точно чувствую. Вот он я. Все в порядке.

Я хмыкнул. Интай встал и прошелся, чуть прихрамывая, взад-вперед.

– Отдохнуть хочешь? – спросил я, глядя, как он морщится, ступая на укушенную пятку, хотя и старается виду не подавать.

Интай помрачнел вмиг. Вот сей момент улыбался – а теперь не улыбается, и только губы все еще растянуты. Как странно, как страшно и нелепо выглядят покинутые улыбкой растянутые губы, когда их застигает посторонний взгляд – точь-в-точь воришка, застигнутый «на кармане».

Я поневоле отвел глаза.

– Нет, – коротко бросил он. – Пойдем.

– А ты можешь? – удивился я.

– Да, – на тот же манер ответствовал он. – Пойдем.

И, не дожидаясь меня, поковылял, куда глаза глядят. Я подхватил сумку и догнал его в четыре шага. Он шел, стиснув зубы. Взгляд его был блуждающим – не то от усталости, не то от раздумья. О чем призадумался, дружочек? Сказать ли мне, что тебя так корежит, или смолчать? Зря задумался. Не о чем тут размышлять. Потому что ты скажешь. Все как есть скажешь. Сейчас, на ходу, я тебя расспрашивать не стану, но вот как на отдых устроимся, тут-то я за тебя и примусь всерьез. Что же это иначе такое получается: ученика что-то мучает, а он у мастера и не спросит, и не посоветуется… и зачем я тогда вообще нужен? Ничего, вот дойдем…

Шли мы, впрочем, недолго. Свечерело быстро. Ну еще бы: нога моя вывихнутая, сумка порванная, чиновник покойный, осы растревоженные, Интай ужаленный… вот и день прошел. А, проваль – не упомню, когда у меня был еще один такой дурацкий день. Сплошная цепочка мелких пакостей – и сколько времени впустую потрачено!

– Отдыхать, – велел я и свалил с плеча сумку.

– А я бы прошел еще немного, – каким-то странным голосом ответил Интай. Он то и дело вертел головой, смешно вытягивая шею, точно старался высмотреть что-то.

– А я – нет, – отрезал я. – Хочешь доказать, какой ты выносливый? Не надо. Я тебе и так верю.

Интай от моих слов дернулся, как от пощечины, но вновь смолчал.

– Похоже, ты мне что-то сказать хочешь? – уверенно и как о само собой разумеющемся поинтересовался я.

Интай снова вздрогнул и воззрился на меня с плохо скрытым испугом.

– Не хочу, – промолвил он, понурив голову. – Очень не хочу. Но если придется, я скажу. Честное слово, скажу.

– Ладно, – ответил я и отвернулся.

Нет, нельзя его сейчас расспрашивать. Пусть сперва успокоится. Хотел бы я знать, что я сегодня такого сделал или сказал, чтобы вот так напугать мальчишку? Вчера он меня совсем не боялся, и сразу после происшествия с мечом – тоже… а теперь вот испугался. Ничего не понимаю.

– Можно, я тут поброжу немного? – сдавленным голосом осведомился Интай. – Поищу…

– Думаешь, для ягод уже время? Хотя… – Я сделал вид, что задумался. – Может и так. Ладно, поброди. Только недалеко. Я вот сейчас костер запалю – ходи так, чтобы из виду его не терять. Не дальше. Иначе заблудишься.

– Хорошо, – не подымая головы, ответил Интай. – Я далеко и не собирался.

Я быстро соорудил костер. Интай тем временем удалился. Сейчас для него побыть одному – не самая пустая затея. Пусть побудет. Пусть в себя придет. А там уж я его и повыспрошу.

Вернулся Интай куда раньше, чем я ожидал. Лицо его было бледным и странно спокойным. Руки заложены за спину… не очень хороший признак, но лучше, чем было прежде.

– Нашел что-нибудь? – добродушно окликнул я его.

– Да, – односложно ответил Интай, усаживаясь рядом, и на губах его не было следов ягодного сока.

Я поворошил костер, мысленно примериваясь, как ловчей приступить к разговору. Интай посидел немного и лег, опираясь на локоть правой руки. В левой, небрежно откинутой вдоль тела, он что-то сжимал… выходит, и впрямь какую-то находку? Нашел… искал, значит и нашел… знать бы еще, что он такого искал… и ведь уверен был, что найдет – и нашел…

– Не надумал поговорить? – спросил я его без всяких обиняков.

– Надумал, – ответил Интай одними губами; лицо его даже не шелохнулось. Казалось, этим словом он исчерпал всю свою решимость. Он молчал. Молчал и я. Не поторапливал. Не подбадривал. Станешь понукать – спугнешь. Он должен решиться сам.

– Я тебя что спросить хотел, – произнес наконец Интай. – Ты ведь воин… ты убивать быстро умеешь?

– Как это – быстро убивать? – растерялся я.

– Быстро, – повторил Интай. – Чтобы раз – и все. Умеешь?

Ничего не понимаю. Он что же, из-за этого весь день ходил тоскливый, как зубная боль?

– Умею, конечно, – подтвердил я. – Знаешь, я и вообще убивать не люблю, но если уж приходится, то лучше быстро. Чтобы раз – и все.

– Умеешь? – И Интай улыбнулся – жалкой дрожащей улыбкой. – Это хорошо. Тогда не так страшно. Хотя… – Улыбка перекосилась, губы запрыгали сильнее, и он с силой прикусил нижнюю губу.

– Что с тобой? – обомлел я.

Интай с трудом отпустил губу; голова его запрокинулась.

– Боюсь, – тихо ответил он. – Пожалуйста, убей меня быстро. Пожалуйста.

Его подставленное горло мучительно белело, словно сахарная палочка – сожми покрепче, и переломится… белело в синеве сумерек, омывалось прозрачной и призрачной кровью алых всполохов костра… застывшее, выгнутое мукой непосильного страха, приневоленного к молчанию крика…

– Ты рехнулся? – хриплым шепотом еле выдавил я.

Губы Интая чуть дернулись… усмешка? С запрокинутой головой ни черта не поймешь. Но он ничего не ответил мне. Только левую руку разжал.

На его ладони поблескивал стальной ощепок. Это же от моего меча… быть не может! Откуда… зачем он у Интая? Я же все куски собрал… или не все? А этот он с собой прихватил – зачем? Или… ведь он что-то искал… искал и нашел… нет!

– Там, на поляне, их еще два осколка, – по-прежнему с запрокинутой головой произнес Интай. – И монет несколько штук. Еще бы самую малость прошли, и точно в поляну уперлись. Я так и думал, что нас сюда вынесет.