Ник Перумов - Странствия мага (Том 1)

– Так что ж, разбираться, крала – не крала? – зарычал Прадд. – До Спасителева перевоплощения не закончишь, гноме!

– Стойте. – Фесс поднял руку. – Всё уже сказано. Дальше будем только повторяться. Помолчите теперь оба и дайте подумать. Что вы хотите, я понял. Прадд предлагает уйти, Сугутор – попытаться отбить ведьму.

Верно?

– Ничего подобного, милорд мэтр! – возмутился гном. – Я только то имел в виду, что опять вы, мэтр, ей Слово дали, и потому, если дадим ей просто так погибнуть, то вроде как нехорошо получится, но, с другой стороны, поелику спасти её всё равно невозможно…

Даэнур долго и упорно учил своего подопечного не поддаваться обычным человеческим чувствам – особенно после той драки с Эвенстайном и Бахмутом, но, похоже, Фесс этот раздел некромантии усвоил всё же не на «отлично».

Правда, глаза у хитрого гнома сейчас блестели, пожалуй, чересчур хитро, но Фесс слишком рассвирепел, чтобы обращать на это внимание.

– Слушай меня, гноме, и ты, орк, – зарычал он, склоняясь к спутникам. – За ведьмой – должок. Дикую Охоту как-никак именно она запустила, и через нее Ирдис погиб. Да, я ей тоже Слово дал… и потому нам её у отцов святых надо отбить. Что с ней потом сделаем, уже наша забота. Может, с духом эльфа сведём, и пусть он решает…

– Разве милорд мэтр когда-нибудь уходил от прямых решений? – негромко проговорил Сугутор, глядя прямо в глаза Фессу.

Это было совсем уже из ряда вон. Гном отбрасывал личину грубоватого, но верного слуги, для которого воля хозяина – закон. Но кое в чём он был прав – никогда ещё он, Фесс, не бежал от опасности. Не побежит и на этот раз. Хотя, конечно, надо понять – для чего гному так нужна эта самая ведьма?

– Для того, милорд мэтр, что, ежели второй раз вы Слово некроманта нарушите, не попытаетесь даже ведьму эту отбить, не будет нам больше ни в чём удачи, отвернётся судьба от нас, на каждом корне спотыкаться будем… У нас в горах так говаривали: первый раз отступишь – ничего, берегись второго раза!

Фесс пристально взглянул на гнома. Не так прост этот Сугутор, очень непрост, и кто знает, что кроется под его личиной рубахи-парня?

…Впервые за всё время странствий с орком и гномом на сердце некроманта лёг рубец недоверия.

Но вслух Фесс сказал:

– Да, Сугутор. Мы попытаемся отбить саттарскую ведьму.

Прадд громко застонал и схватился за голову.

– Завтра, во время суда. Слушайте меня внимательно. Этлау силён, это факт, и я не знаю, как он обрёл эту силу, но одна из аксиом некромантии гласит: неуязвимого не существует. Чем выше, сокрушительнее мощь, тем больше шансов нам найти слабое место. Надо поступить так…

…На ночлег они устроились в том же самом сарае. Уже погружаясь в сон, Фесс почувствовал, как к их прибежищу подобралась пара наблюдателей – Этлау тоже не забывал показать, кто здесь хозяин.

– Не обращайте внимания, – посоветовал Фесс своим спутникам. – Пусть пялятся. Всё равно ничего не увидят и не услышат – если, конечно, самого Этлау сюда не притащат.

…Однако сам отец-экзекутор первого ранга появиться, конечно же, не соизволил.

Молился я истово, как только мог. Прав, кругом оказался брат Этлау – отец Марк и в самом деле даровал мне место в рядах Святой Инквизиции, и действительно, становился я на это время ей подсуден; и мелькнула у меня, признаюсь, одна не слишком благонравная мысль: «А не проделал ли отец Марк это специально, чтобы потом на меня управа нашлась?» Но постарался я ересь сию елико возможно быстрее отринуть.

После того как, устыженный братом-экзекутором Этлау, ушёл я с площади, проливая горькие слезы над своими пороками и несовершенствами, рядом со мной оказались двое инквизиторов.

– Тебе сюда, брат, – весьма недобрым голосом сказал один мне, когда мы оставили позади площадь. – Сюда, сюда, направо.

Я увидел обычный деревенский дом, сейчас, правда, заполненный святыми братьями. Меня провели через низкие тёмные сени внутрь.

В горнице на лавке в красном углу сидел пожилой инквизитор, никак не ниже первого ранга, в серой рясе с алой эмблемой ордена спереди. По сторонам я увидел ещё шесть или семь братьев – мне показалось, что все они вооружены или, по крайней мере, держат наготове боевые заклятья. Святую магию я мог распознавать неплохо и едва ли сейчас ошибался.

Но тогда… это значит, что они видят во мне врага? Ноги мои подкосились, и я почти что рухнул на лавку. Дверь за моей спиной захлопнулась, и двое приведших меня братьев встали по обе её стороны, словно я собирался бежать.

– Так-так, – медленно проронил старший инквизитор, пристально и недобро глядя на меня. – Так вот, значит, ты какой, брат Эбенезер… прискорбно, весьма прискорбно видеть тебя в нынешнем твоём состоянии… весьма.

Он сделал паузу. Я чувствовал, что обязательно должен что-то сказать, ну хоть что-нибудь, не молчать, но все слова внезапно застряли у меня в горле. Все что смог, – каким-то жалким жестом поднять перед собой обломки посоха святого Ангеррана.

– И об этом мы поговорим тоже, – ледяным тоном сказал старый инквизитор. – Сломать такую реликвию – не шутка! Тебе был доверен посох самого: а ты… – И он махнул рукой с таким видом, что мне захотелось немедля наложить на себя руки, хотя это и есть ужасный грех перед Спасителем.

– Но, отец… это не я… – вырвалось у меня, и к страху тотчас же прибавился стыд – настолько жалко и заискивающе это прозвучало.

– Не ты? – строго воззрился на меня инквизитор. – А кто ж тогда?

– Гном… это гном… тот, что с некромантом… он перерубил мне посох… я попытался защититься… они на меня напали… хотели, чтобы я перестал разыскивать ведьму… и я… закрылся посохом святого… думал, он поможет мне одолеть слуг Тьмы… а посох… посох… – На глаза у меня навернулись непрошеные слезы, голос сорвался.

Но старого инквизитора это совершенно не тронуло.

– «На меня напали!» – зло передразнил он меня. – А чего же ты ждал – что эти изверги, эти мрака отродья тебе руку протянут?! Не имел ты права святую вещь под их проклятую сталь подставлять! Первым ты должен был атаковать, понимаешь или нет, дубина стоеросовая, первым, и не ждать, пока они сами свои делишки обделают!

Я смиренно опустил голову. Возразить было нечего. Конечно, святой отец кругом прав. Не должен я был ничего говорить. С порождениями Тьмы в разговор не вступают. Их поражают Силой и Словом Спасителевым.

Поражают…

Но разве они поразили меня, когда имели такую вожность? Некромант протянул мне руку – из страха? Нет, он не боялся никого и ничего. Во всяком случае, а не смог бы сказать, чего он бы испугался. Даже явление отца Этлау в силах тяжких не заставило некроманта вздрогнуть. Он не дрожал. Когда мы шли по следу ведьмы, когда столкнулись в бою с неведомым призраком… именно он, некромант, встал у него на дороге. А ведь мог бы, к примеру, и мной откупиться… Мог бы откупиться… Так что ж, кланяться в ножки всякому, кто тебя не убил?!