Джек Чалкер - Медуза: прыжок тигра.

Кто-то тихонько выругался, и тут же из стены вырвался мощный столб света и вонзился в пол у самых ног нарушителя – для устрашения. Ворчание мгновенно стихло.

После небольшой паузы голос скомандовал:

– Напр-ра-а-а-во!

Мы немедленно подчинились.

– По одному, вперед – шагом марш!

В гробовом молчании мы осторожно двинулись вперед.

Холодный металлический пол обжигал ступни – впрочем, здесь вообще царила жуткая стужа, как в хорошем морозильнике.

Челнок неожиданно оказался удобным и вполне современным, хотя жесткие кресла явно не предназначались для голых Задниц. Я уселся в четвертом ряду и сразу же пристегнулся. Мое беглое впечатление оказалось верным: заключенных было одиннадцать человек.

Люк автоматически закрылся, перегрузка бесцеремонно вдавила нас в кресло, и челнок устремился к планете, унося обреченных навстречу судьбе.

Для тюремного транспорта корабль подозрительно хорош, с подозрением отметил я. Очевидно, один из тех, что регулярно курсируют между планетами Ромба.

Динамики вновь захрипели, а потом" неожиданно раздался приятный женский голос. Я почувствовал себя гораздо лучше.

– Добро пожаловать на Медузу, – бесстрастный тон напоминал городского гида. – Нет смысла объяснять, что Медуза – конечный пункт вашего путешествия и ваш новый дом. Несмотря на то что вы уже никогда не сможете покинуть систему Вардена, отныне вы перестаете быть заключенными и приобретаете статус граждан Ромба Вардена. Законодательство Конфедерации не распространяется на вас с того самого момента, как вы поднялись на борт челнока – коллективную собственность Ромба. Наш космический флот состоит из четырех пассажирских челноков и шестнадцати грузовиков. Совет Системы – общественный орган, чья легитимность признана Конфедерацией; у нас есть даже свое кресло в Совете Конфедерации. Каждой планетой Ромба управляет собственное независимое правительство. Отныне ваши прошлые прегрешения не имеют никакого значения. Во внимание будет приниматься только ваша деятельность в качестве граждан Медузы.

Ну что ж, начало неплохое, однако я хорошо знал цену подобным декларациям. Если они воображают, что я поверю в отсутствие у местных властей подробнейшего послужного списка на каждого из нас – они сильно недооценивают мои интеллектуальные способности.

– Примерно через пять минут челнок совершит посадку в космопорту Серая Бухта, – произнесла невидимка. – Представители правительства доставят вас в приемный центр и ответят на все ваши вопросы. Пожалуйста, приготовьтесь к лютому холоду: Серая Бухта расположена в северном полушарии планеты, на котором сейчас зима. Ни на шаг не отходите от сопровождающих: новичок на Медузе может погибнуть в считанные минуты. Хотя здешняя промышленность обеспечивает вполне комфортабельную жизнь, но по стандартам так называемых цивилизованных планет Медуза очень примитивна, и к физическому развитию аборигенов предъявляются весьма жесткие требования. Приготовьтесь к тому, что даже помещения не отапливаются. Правда, для начала вам будут обеспечены привычные условия. Наше правительство может служить образцом эффективности, без которой невозможно выжить в этом суровом мире. Почтительно относитесь к властям. Итак, милости просим.

Оставшуюся часть полета никто не произнес ни слова: одни еще не успели привыкнуть к новому положению, а другие, в том числе и я, из-за нервного напряжения. Начиналась совершенно новая жизнь.

Мы снижались с огромной скоростью, однако то или тот, кто управлял кораблем, был асом. Несмотря на неблагоприятные условия, корабль искусно спланировал прямо в причальный док.

Минуту спустя раздался свист воздуха, наполняющего шлюзовую камеру; индикатор постепенно сменил цвет с красного на оранжевый, а затем на зеленый. Легкое шипение – и люк плавно отъехал в сторону.

Какое-то мгновение никто не двигался, но затем сидевшие ближе к выходу встали, и я последовал за ними.

В доке царила невероятная стужа, и я моментально продрог до костей. Не сговариваясь, мы со всех ног кинулись к пассажирскому терминалу. До него былорукой подать, но за это время я посинел от холода. Встречающие нас мужчина и женщина приказали нам надеть разложенную на столе экипировку. Повторного приглашения никому не потребовалось. Я моментально влез в первый попавшийся комплект: утепленное нижнее белье, парка, теплые штаны, мягкая обувь и меховые перчатки. Впрочем, я настолько промерз, что дрожал, даже напялив все это.

– Все, кто оделся, строиться! – выкрикнула женщина хорошо поставленным командным голосом.

Только оказавшись в строю, я внезапно осознал, что это действительно Медуза, и с первым порывом ледяного ветра меня атаковали мириады микроорганизмов, моих новых стражей.

Оба наших гида – и мужчина, и женщина – были худощавы, но с виду крепкие и выносливые, однако впечатление производили неприятное. Они прямо-таки излучали высокомерие и холодную отчужденную деловитость. Их темно-зеленая униформа и черные ботинки на резиновой подошве явно не предназначались для работы на свежем воздухе, но казалось, что температура в пассажирском терминале для этих ребят привычна. На рукавах я разглядел знаки отличия – если здесь были приняты те же обозначения, что и в Конфедерации, то, мужчина имел звание сержанта, а женщина – капрала. Кроме того, на ее груди красовался странный значок, напоминающий змейку.

Они построили нас и внимательно осмотрели – с легкой брезгливостью, как отвратительных подопытных тварей, и я сразу возненавидел обоих.

– Я сержант Горн, – встав перед нами, рявкнул мужчина голосом, типичным для всех сержантов Вселенной. – Рядом со мной – капрал Сутра. Под нашим руководством вы пройдете первоначальную подготовку в центре обучения. Когда акклиматизируетесь, каждый получит комплект настоящей, хорошо подогнанной одежды. А сейчас следуйте за мной. Автобус уже ждет.

"Автобус" оказался металлической коробкой с электромагнитным приводом. Крепкие литые сиденья, две полосы светильников – и все. Не было ни водителя, ни, как вскоре выяснилось, и отопления. Однако он спасал хотя бы от пронизывающего ветра и секущей метели. Как только все вошли, капрал вытащила из кармана небольшую пластинку и сунула в узкую щелку на передней панели. Дверца с жужжанием захлопнулась, и автобус тронулся.

От космопорта до города было довольно далеко. Минут через пятнадцать мы выбрались из бурана, и окна, до того плотно залепленные снегом, очистились. На горизонте высились зловещие горы, а вокруг, насколько хватало глаз, лежала белая безжизненная пустыня. Я никогда не видел столько снега за раз – разве что на полюсе.