Ник Перумов - Череп в небесах

– Фатеев, – негромко произнёс голос. – Вы слышите меня, Фатеев?

– Слышу, – механически ответил я. Почему я не чувствую кисти рук?..

– Вы можете говорить? Вы меня видите?

– Нет, – сообщил я. – Что-то с руками...

– Это для вашей же пользы. Боль была бы непереносима.

– Хватит! – резко перебил другой голос, низкий и сильный. Знакомый голос... я слышал его... где?

– Руслан Фатеев, я не играю в прятки. Меня зовут Адальберт. Эрцгерцог Адальберт.

Я слепо вглядывался в темноту. Меня посадили на стул, посреди яркого круга света. За его пределами – мрак.

– Пробы твоей крови дали невероятный результат, – Адальберт (или человек с похожим голосом) говорил резко, уверенно, наверное, ещё рубил при этом ладонью воздух. – Руслан Фатеев, ты не человек.

Докопались. Но как? Неужто я сам открыл им дорогу, когда пытался «дать силы» биоморфу в себе? Таившийся доселе только в извивах хромосомной ДНК (или где-то ещё на субклеточном уровне) зверь вырвался из клетки. Его засекли.

– Руслан Фатеев, от твоего желания сотрудничать может зависеть судьба Империи.

– Мне наплевать на Империю, – ответил я. – Жрите друг друга.

Назвавшийся Адальбертом рассмеялся.

– Это неправда, Фатеев. Иначе ты был бы с Дарианой Дарк, а не с нами.

– Я не с вами, кем бы вы ни были.

– Нет, ты с нами, – с нажимом произнёс голос. – Когда помогал истребить Тучу на Каппе-4.

– Что вы от меня хотите? – Я очень устал. Блокаторы не пропускали боль от истерзанных пальцев в сознание, взамен я расплачивался чудовищной слабостью. Неадекватный размен... в редких случаях. И сейчас как раз такой. Предпочёл бы чувствовать всё, но не ощущать себя двухсотлетним старцем.

– Правды. О том, кто ты и как можешь управлять Тучей.

– Я не могу управлять Тучей.

– Не важно. Ты можешь притягивать её к себе. Это видела вся бригада. Ты – и шарфюрер Паттерс. У неё мы нашли те же компоненты в крови. Вы с ней – два сапога пара, как говорите вы, русские.

– Поздравляю, – вяло сказал я. Язык и губы отчего-то отказывались шевелиться.

– Кое-кто из моего окружения считал, что всё необходимое ты скажешь под пытками. Ты не сказал.

– Что ж, вам не повезло. А может, у вас плохие специалисты?

Нелегко пытаться иронизировать в таком положении.

– У меня прекрасные специалисты, – сдерживаясь, ответил мой собеседник. – Но ты просто стал умирать. И никакие препараты не могли это остановить. Они прекратили пытку. Симптомы ушли. Я правильно говорю, доктор?

– Ваша светлость совершенно правы, – прошелестел ещё один голос, весь истекавший подобострастием. – Острая сердечная недостаточность, которая...

– Достаточно, – остановил его назвавшийся Адальбертом. – Поэтому я и решил поговорить с тобой лично, Фатеев. У меня миллион дел, но ты сейчас из них – самое важное.

– Благодарю, – с прежним выражением сказал я. Что им теперь может от меня понадобиться?

– Мне подали неплохой совет, – продолжал эрцгерцог, а может, и не он. – Выложить карты на стол, как говорили в старину.

– Я не вижу вашего лица, – бесцветно заметил я. Последовала пауза. Очевидно, они думали, что я не услышу. Но ошиблись:

– Ваша Светлость! Открывать лицо...

– Доннерветтер, если мне потребуется открыть лицо перед самим чёртом, чтобы только это распутать, – я не остановлюсь!..

– Но, Ваша Светлость, господин эрцгерцог!..

Они препирались довольно долго.

– Смотри, Фатеев, – прозвучало наконец.

Человек шагнул вперёд, где-то за моей спиной вспыхнул свет.

– Вы действительно похожи на Его Светлость эрцгерцога, – я старался, чтобы это прозвучало как можно более невозмутимо.

– Я он и есть, – угрюмо сказал Его Светлость регент. – Не притворяйся, Фатеев.

В общем, притворяться действительно не стоило. Его Светлость эргцерцог действительно решил пожертвовать своим инкогнито.

– Так что же за дело у вас, Ваша Светлость?

– Откуда в тебе примесь биоморфа? – загрохотал Адальберт.

Надо признать, что веке в одиннадцатом из него вышел бы отличный правитель. Во всяком случае, на поле боя, когда сшибалась рыцарская конница, его услыхал бы даже самый последний пехотинец.

Наверное, можно было бы сделать круглые глаза и всё отрицать. Мол, какой такой биоморф? Но мне сейчас придётся с ними торговаться, жестоко, ожесточённо, и пусть знают, что я вполне представляю цену своего слова. А что торговаться придётся, я не сомневался. И потому я ответил правдой:

– Результат евгенического эксперимента.

– Кем проведённого?

Я усмехнулся.

– Добровольцами, которые стали моими родителями.

Приятно было увидеть на лице высокородного принца-регента самый настоящий ужас.

– Но... это... – выплюнул он, придя в себя, – настоящее извращение, презрение, попрание всех законов божеских и человеческих... Империя строго запрещала клонирование людей!..

Я молчал, наблюдая за его лицом.

– Каким же образом... – начал эрцгерцог и осёкся. – Сейчас уже не важно, каким. Кое-кто оказался расторопнее всех военных биоцентров. Ты можешь управлять биоморфами, Фатеев?

– Нет, эрцгерцог, не могу. Только притягивать их к себе. Притягивать своей ненавистью.

– Уже немало, – отрывисто бросил Адальберт. – Нам нужна твоя помощь, Фатеев. Нужна Империи, если ты действительно «простой имперский офицер», как утверждал совсем недавно.

– Если вам нужна моя помощь, эрцгерцог, её стоит купить.

Он ухмыльнулся.

– Купить? И только-то? Но разве ты забыл, где находишься? Достаточно моим...

– Ваши специалисты, эрцгерцог, только и смогли, что загнать меня в клиническую смерть. Я даже не испытаю боли от пыток. Просто умру, и всё. В положении биоморфа, как оказалось, имеются и свои преимущества. Мне не сделаться огнедыщащим драконом, но вот умереть я сумею, когда это нужно мне, а не вам. Поэтому не советую со мной торговаться, Ваша Светлость регент. Да, и не советую также говорить, что мне следует спасать также и самого себя, если сюда ворвётся Туча.

Если она ворвётся сюда, я и пальцем не пошевельну. Моя миссия останется незаконченной, но, по крайней мере, я нанесу противнику неприемлемые потери. Простыми словами, – в это мгновение меня захлестнула ярость, – что вы все сдохнете вместе со мной, вся верхушка заговора, и пусть биоморфы подавятся вашей арийской кровью, если уж она настолько важна! А я умру спокойно.

Наступила мёртвая тишина.

– И что ж тебе надо? – Адальберт попытался изобразить саркастическую ухмылку, получилась она у него плохо, и я подумал, что дела новоявленного правителя Империи действительно плохи.

Я ответил заученным давным-давно текстом. Как гордо он звучал когда-то, как казался воплощением всех наших мечтаний!

– Свобода для моей планеты. Независимость. Никаких имперских гарнизонов, наши собственные вооружённые силы, невмешательство во внутренние дела. Свободная торговля. Передача боевых средств Имперского флота, достаточных для нанесения неприемлемого ущерба атакующим, если в будущем какой-либо Император... или регент... сочтёт, что его более не связывают никакие договоры.