Ник Перумов - Посредник

Сомнений быть не могло. Саша узнал машину – необычную и шикарную, которую уже видел около Нейроцентра. Кстати, и сейчас за ней деликатно следовал серый “Опель”. Машины остановились перед светофором. Красный горел и горел, пока Саша не поравнялся с “Ягуаром”. В этот момент женщина на заднем сиденье наклонилась и что-то сказала своему спутнику. Тот кивнул. Женщина улыбнулась (все уже поняли – это Светлана) и, повернув голову, посмотрела в Сашину сторону. Их взгляды встретились. Ровно на то бесконечное мгновение, чтобы увидеть, узнать, понять… Зеленый. Бесшумный рывок сверкающей машины. Саша остался один посреди улицы с ощущением человека, прыгнувшего с десятиметровой вышки. Он ничего не слышал и перестал дышать. Он влюбился. Насмерть. Настолько насмерть, что готов был вот прямо сейчас догнать этот “Ягуар”, вырвать дверцу, голыми руками разметать крепких ребят, схватить ее и унести.

Минут через десять Саша совершенно пришел в себя и посвятил остаток пути размышлениям на глобальную тему: куда нести?

Саша сидел в баре с Валерой Дрягиным и понимал, что напился “в сосиску”. На какой стадии алкогольного опьянения находились лейтенант и их третий спутник, было уже не определить.

А получилось все, как всегда, совершенно случайно. Саша зашел в отделение – посоветоваться с Дрягиным. У того в кабинете сидел мрачный мужик в штатском, который безостановочно курил “Беломор” и каждые пять минут порывался сбегать за бутылкой. Выглядел он подозрительно и вел себя нагловато. Саше пришла уже в голову мысль о связях милиции и преступного мира, но штатский оказался старым другом Валеры и тоже лейтенантом, но из другого отделения. Уходить, не посоветовавшись, не хотелось, а поговорить с Дрягиным, который все время куда-то названивал и выскакивал из кабинета, никак не удавалось. Наконец Валера дал добро на приобретение бутылки и по-свойски хлопнул Сашу по плечу.

– Все нормально, старик, пошли с нами.

Как водится, после первой “Столичной”, выпитой в скверике под “Сникерс” и осуждающие взгляды старушек, напряжение исчезло. И в бар Саша, Валера и Михаил (так звали второго лейтенанта) вошли уже приятелями. Тут Саша немного заскучал, потому что старые друзья извлекли на свет старые темы и принялись горячо обсуждать Мишину бывшую жену. Можно, конечно, было и поучаствовать в разговоре, тем более господин Самойлов и сам имел некоторый опыт семейной жизни. Но очень скоро он понял, что все его проблемы ничто по сравнению с коллизиями милиционеров. Самым пикантным в их историях было то, что бывшая жена Миши когда-то состояла в браке с Валерой. Кто из приятелей был первым мужем роковой дамочки, установить из их беседы не удалось.

Дальше шел обычный мужской сценарий. Покинув бар, друзья провели небольшой рейд по окрестным ларькам и круглосуточным магазинам. Потом полчаса ловили машину и выясняли, к кому поедут продолжать и будут ли звонить Люсе и Дусе (а может, Кате и Тате? – Саша не уловил, потому что уже был в состоянии только кивать). Велико же было его удивление, когда он обнаружил себя стоящим в коридоре собственной общаги с чайником в руках. Ледяное умывание на кухне принесло громадное облегчение, и в комнату Саша вошел практически нормальным человеком.

– О, чаек! – обрадовался Валера. Он сидел на кровати и открывал пистолетом “Макарова” бутылку пива. Кстати, замечено, что наибольший энтузиазм у выпивающих людей вызывает не обнаруженная “заначка” и не принесенная “гонцами” “догонка”, а именно чай.

Саша, чувствуя кристальную ясность в голове, попытался с порога поделиться с Дрягиным своими взглядами на жизнь вообще и на женщин в частности.

– Погоди, старик, не суетись. Сейчас попьем чаю, все и обсудим.

Но тут Миша, которого не брали ни “Распутин”, ни “Асланов”, ни даже “Ельцин”, хлебнул индийского со сливовым вареньем и моментально захмелел. Он навалился грудью на стол и, переводя тяжелый взгляд с Валеры на Сашу и обратно, мрачно изрек:

– Все мужики. Отъездился. – Выдержав хорошую паузу, он немного бессвязно, но горячо продолжил: – Вы, ребята, свои, с вами можно… поговорить. Валерку я знаю с пацанов. Хоть и дрались, бывало, но он – друг, я знаю. Ты – тоже… – Миша положил руку Саше на плечо, вложив в этот жест все свое расположение к нему. – Я в деревню, наверное, уеду. Подальше от этого бардака. А еще лучше – в Сибирь, в тайгу… Я не трус, вот Валерка скажет… Я ни в какую эту чертовщину не верю… Но что я должен думать, когда целый вагон, понимаешь, целый вагон крови, два трупа, пятнадцать человек изодраны в клочья… как будто стаю волков выпустили. И никто ничего не помнит… Половину народа в дурдом увезли…

– Гипноз, – уверенно сказал Валера.

– Да иди ты на… со своим гипнозом! Я сам видел их руки и ноги: там следы зубов собачьих остались! Даже если они все с ума посходили между “Академической” и “Политехом” и кусаться начали, что ж у них, зубы другие выросли?! Я специально проверил: ни одной собаки в вагоне не было! Даже самой маленькой шавки! – Миша махнул рукой, плеснул себе водки в стакан и выпил без тоста, не поморщившись. – Что, не веришь? Вон возьми протоколы, почитай! “Множественные укусы неизвестного животного”.

– Гипноз, – повторил Валера, но уже не столь уверенно.

– Ну-ну. Что ж это за гипнотизер такой неслабый: вначале всех в метро задвинул, потом ментовку и “Скорую”, потом больницу… Тогда мы все – того… – Миша неуклюже повертел пальцем у виска. – Мне тогда первому надо идти в психушку сдаваться.

Тут в протрезвевшей Сашиной голове всплыли какие-то смутные воспоминания, и он спросил:

– Слушай, а ты случайно не знаешь, неделю где-то назад на “Площади Мужества” вход и выход закрывали – это почему?

– Во! – почему-то обрадовался Миша. – Правильный вопрос! Был такой случай! У дежурной по станции крыша вдруг поехала. Спасительницей человечества себя вообразила. Минут десять просто проповедовала, говорят, кстати, очень горячо и грамотно, с примерами, а потом все: не могу, говорит, людей без покаяния своими руками в ад отправлять. И эскалаторы повырубила. Видение, видите ли, ее посетило. Гиена огненная.

– Геенна, – успел вставить Валера, но Миша уже ничего не слушал. Теперь он обращался к Саше, почувствовав в нем благодарного слушателя:

– Да, чтоб ты знал! Это закрытые данные! Ты в метро вообще – ездишь? Слышал, тетка-диктор противным таким, слащавым голосом все время говорит: “За последний месяц пять человек навернулись с эскалаторов! Короче, дорогие гости нашего города, держитесь крепче и не засовывайте руки куда не надо…” Помнишь?

Саша, конечно, не раз слышал подобные нравоучения, правда, не в таких выражениях, но смысл был передан верно.