Ольга Ларионова - КЛЕТЧАТЫЙ ТАПИР

– Ну, а… – не выдержала Варвара.

– Под микроскопом? – отозвался Гюрг. – Ах да, под микроскопом… Дело в том, что на предметном стеклышке сидела прелестная светло-зеленая сирена ростом много меньше Дюймовочки. Уклеечный хвостик под себя подвернула и, как положено микро-Лорелее, занимается своей прической.

– Знаешь, – перебил его Ага, – все-таки справедливее было бы назвать ее моим именем – «сирена Новикова…».

– Яша, не гонись за славой, в моем отряде она тебя сама найдет. Тогда, если ты помнишь, нас больше занимало, как бы это диво не отдало концы у нас на суше.

– Неужели на камбузе не нашлось ничего похожего на аквариум? – Варвара даже ладошками всплеснула от негодования.

– До камбуза надо было еще добраться, мы для скорости опять ввинтились в аварийный люк, и туда это сошло гладко, а вот когда обратно лезли с какой-то пластмассовой супницей – вы понимаете, Барб, что на корабле стеклянная посуда не приживается, она вообще противопоказана космическим маневрам, – то Яшка, естественно, застрял, половину воды пролил, и пока я его пропихивал – прошло не меньше четверти часа.

– Удрала? – с неожиданной надеждой спросила девушка.

– Ну, куда же ей деться, когда мы своими бренными телами люк перекрывали… Все было хуже. Потому что на краю стола лежала вторая сирена, гораздо крупнее – от изумрудных ресниц до кончика хвоста было чуть меньше метра. Тут Яша как заверещит восторженно: «Ах, молодчина, вот это мамаша – к нам на корабль приползла за своим маленьким!»

– Чтобы быть точным, – отпарировал Ага, – то ты сам первый крикнул: «Не раздави маленького!» Да и как не напугаться: сидит наша русалочка на столе, кудри свесила, микроскоп валяется на полу, а она так скорбно рассматривает лужицу на столе, словно ищет кого-то.

– Тут и мы – на четвереньки, лбами сшибаемся, по лужам шлепаем, а у самих – ледяные мурашки по всей спине, потому как маленького нет нигде… Все обыскали!

– И тогда у будущего командора, -подхватил Ага, -зародилось страшное подозрение…

– А ваш-то командор где был? Реджинальд Вурст?

– Бруст. В машинном отсеке. Мы его кликнули сразу же, но пока активную робу снимешь, пока отмоешься… Надо было справляться своими силами. А тут еще Гюрг аж побелел – не иначе, говорит, как эта зеленая дура свою малышку жабьим пузом придавила. Давай, говорит, ее в койку…

– Точно, а ты стоишь и трясешься – укусит.

– Что, такой хищный вид был?

– Какое там! Валялась, как сфинкс, в иллюминатор глазела. Я, естественно, говорю – пардон, мадам, вынужден переместить вас в связи с необходимостью осмотра занимаемой вами площади… А мадам и не поднять. Под сотню килограммов, да и в размерах мы, как я вижу, ошиблись – добрый человеческий рост.

– Не преувеличивай, – сказал Гюрг. – Когда ты ее на койку свалил, в ней метра полтора было, не больше. А потом мы стояли и смотрели на нее, как ошалелые, уже оба догадались, а вслух сказать боимся…

– А потом хвост у нее так покачался, покачался – и шлеп об пол! Я как проснулся: можешь не верить, говорю, но это – одна и та же особь, и она растет! – Ага явно тяготел к монологу.

– Это я тебе сказал, а ты отвечаешь – быть того не может, это ж сапиенс, а не поганка! – командор предпочитал дуэт.

– Ну, кто там насчет сапиенса, а кто насчет поганки – это не важно, а главное то, что ты вдруг как заорешь: «Яшка, она ж теперь обратно в люк не пролезет!!!»

– И ты бы заорал, если бы первый до этого додумался. Сапиенс не сапиенс, а не резать же это добро автогеном!

– Да-а-а… – задумчиво протянул Ага, словно перед его глазами снова встала камшилская русалка. – Какой уж там люк. Бедра – что у вашей стеллеровой коровы, бюст – радиатор грузовика, глаза – что космодромный прожектор…

– Э-э, Андерсен, полегче! Оставайся в рамках правдоподобия. Потому что нам действительно стало страшно – не закачивать же кают-компанию водой, – да и где гарантия, что это даст обратный результат? Словом, мы так и стояли бы в полной прострации, если бы в этот миг не появился Реджинальд. Ситуацию он оценил мгновенно – а скорее всего следил за нами еще из дезактивационной, по каналу внутренней связи…

– А потому, не теряя ни минуты, -перебил его Ага, прилагая все усилия, чтобы последнее слово осталось за ним, – уперся он руками в бока да как гаркнет своим командирским басом: «А ну, горе-десантники, совсем голову потеряли! Слушай мою команду…»

– Время! – совершенно другим, официальным голосом скомандовал Гюрг, одним упругим движением поднимаясь на ноги. – Все по местам. Барб, останетесь здесь. Сигнал общей тревоги, всем укрыться, движение прекратить.

Конурка была много меньше, чем у метеорологов, вдобавок вся заставлена совершенно незнакомой аппаратурой. Варвара присела перед вертикальным экраном, разрезанным пополам зыбкой чертой, – работал подводный датчик. И над, и под водой было пусто. Почему нет аполин? Сами ушли или…

– Пускаем форафилы!

Варвара привстала и вытянула шею – на консольном экране вытянулась знакомая красная полоска, нешибко побежала от берега. Гюрг, оттопырив локти, колдовал над пультом – полоска принялась выписывать вчерашние кренделя, но никаких янтарных феноменов это не вызвало.

– Давай-ка их в шестнадцатый квадрат, – предложил Норд.

– Теряем время. Помнишь направление желтых змей – точно на пирс? Ложные атаки?

Он сделал резкое движение – вероятно, что-то перестроил в программе, только красная полоска вытянулась в стремительное копье и полетела по поверхности моря, нацеливаясь точно в ржавое основание ближайшего островка. Когда до берега оставалось каких-нибудь пять метров, она изогнулась, не снижая скорости обошла островок и устремилась к следующему.

Там картина повторилась, и атакующее острие нацелилось на третий остров. И тут…

До ржавых торчков, покрывающих крошечный пятачок суши, оставалось еще добрых сто метров, когда раздался рев. Он шел сверху, словно какое-то чудище с храпом, разевая необъятную пасть, устремилось прямо к пирсу. Надвинулась темнота – непроницаемый купол силовой защиты прикрыл все три здания биолаборатории, впрочем, как и все остальные здания поселка. Теперь за происходящим можно было наблюдать только на немногочисленных экранах, большей частью – инфракрасных, поэтому Варвара не сразу поняла, что происходит.

Издалека это напоминало смерч, готовый вот-вот обрушиться на третий островок; он рождался на нижней оконечности тягостно провисшей тучи, далее упирался в море монолитной колонной, и только в самом низу его окружал какой-то темный вал.

– Рассредотачивай!.. – крикнул Ага, но Гюрг и без него что-то переключал, заслонив собой пультовую доску, и Варвара вдруг почувствовала какую-то яростную вспышку досады оттого, что она ничегошеньки не понимала и не могла помочь.