Стивен Кинг - Ночные кошмары и фантастические видения (повести и рассказы)

– Если это шутка, то она мне непонятна, – сказал Джон.

– Нет, это не шутка, – ответила женщина. Она взглянула на Идена, который быстрой незаметно кивнул, словно говоря: продолжай, сейчас не время останавливаться. Женщина снова посмотрела на Джона и Элизу, собралась, казалось, с силами и сказала: – Видите ли, ребята, каждые семь лет здесь у нас в Уиллоу хлещет дождь из жаб. Теперь вы знаете причину.

– Из жаб, – произнесла Элиза каким-то далеким, задумчивым голосом, словно говоря: «Скажите, что все это мне снится».

– Из жаб, конечно, – спокойно подтвердил Иден.

Джон осторожно огляделся по сторонам в поисках помощи – если таковая понадобится. Но Мейн-стрит была совершенно пустынной. Не только пустынной, заметил он, больше того – все окна на ней были закрыты ставнями. Ни одного автомобиля на проезжей части. Ни одного пешехода ни на той, ни на другой стороне улицы.

«Мы можем попасть в серьезную переделку, – подумал он. – Если эти люди настолько чокнутые, нас ждут большие неприятности». Внезапно он вспомнил короткий рассказ Шерли Джексон «Лотерея» – в первый раз после того, как читал его в школе.

– Только не думайте, что я стою тут перед вами и говорю лишь потому, что мне этого хочется, – сказала Лаура Стэнтон. – Дело в том, что я исполняю свой долг. И Генри тоже. Видите ли, это не просто легкий дождик из жаб. Это настоящий ливень.

– Пошли, – сказал Джон Элизе, взяв ее под руку. Он улыбнулся обоим пожилым людям, и его улыбка выглядела такой же фальшивой, как шестидолларовая банкнота. – Был рад с вами познакомиться. – Он помог Элизе сойти с крыльца, оглядываясь по пути на старика и сутулую женщину с болезненно-желтым лицом. По какой-то причине он не решался повернуться к ним спиной.

Женщина сделала шаг следом, отчего Джон едва не споткнулся и не упал на последней ступеньке крыльца.

– Я знаю, что в это трудно поверить, – призналась женщина. – Вы, наверное, принимаете меня за сумасшедшую.

– Ничуть, – ответил Джон. Казалось, широкая фальшивая улыбка на его лице достигла мочек ушей. Милосердный Господь, зачем только он уехал из Сент-Луиса? Он одолел почти полторы тысячи миль в машине с неисправным радиоприемником и неработающим кондиционером лишь для того, чтобы встретить фермера Джекиля и миссис Хайд.

– Впрочем, все в порядке, – сказала Лаура Стэнтон, и сверхъестественное спокойствие в ее голосе заставило его остановиться у вывески «ИТАЛЬЯНСКИЕ САНДВИЧИ», в шести футах от «форда». – Даже те, кто слышал о дождях из лягушек, жаб, птиц и тому подобном, не слишком хорошо понимают, что происходит каждые семь лет в Уиллоу. И все-таки примите добрый совет: если уж вы твердо решили остаться здесь, не выходите из дома. Внутри дома вы будете в наибольшей безопасности.

– И как следует закройте ставни, – добавил Иден. Собака подняла хвост и издала долгий стонущий звук, словно подтверждая слова своего хозяина.

– Мы.., мы обязательно сделаем это, – произнесла Элиза слабым голосом. Джон открыл дверцу с пассажирской стороны «форда» и почти втолкнул ее внутрь.

– Можете не сомневаться, – сказал он сквозь застывшую на его лице широкую улыбку.

– «Приезжайте поговорить с нами завтра, – выкрикнул Иден Джону, спешившему к водительской дверце на противоположной стороне машины. – Заходите к нам завтра, тогда вы почувствуете себя несколько безопаснее. – Он помолчал и добавил: – Если вы еще будете здесь завтра, разумеется.

Джон махнул рукой, сел за руль, и они уехали.

На крыльце на мгновение воцарилась тишина. Старик и женщина с болезненно-желтым лицом следили за исчезающим на Мейн-стрит «фордом». Он умчался со значительно большей скоростью, чем та, с которой приехал.

– Ну что ж, мы выполнили, что от нас требовалось, – удовлетворенно сказал старик.

– Да, – согласилась она, – и я отвратительно чувствую себя. Я всегда отвратительно чувствую себя, когда вижу, как они смотрят на нас. На меня.

– Ничего не поделаешь, – сказал он, – хорошо, что такое хоть приходится выдерживать только раз в семь лет. И это нужно делать именно таким образом. Потому что…

– Потому что это часть ритуального обряда, – мрачно закончила она.

– Да. Таков ритуальный обряд.

Словно соглашаясь с этим, собака махнула хвостом и снова– испортила воздух.

Женщина пнула ее и, повернувшись к старику, уперлась руками в бока.

– Твой пес – самый вонючий пес во всех четырех городах, Генри Иден!

Собака фыркнула, с трудом встала и спустилась, пошатываясь, по ступенькам крыльца. Остановилась на мгновение, чтобы бросить на Лауру Стэнтон укоризненный взгляд.

– Но ведь от самого пса это не зависит, – попытался оправдать его Иден.

Она вздохнула, посмотрела на дорогу вслед «форду».

– Очень жаль, – проговорила она. – Они показались мне такими милыми.

– Это же не от нас с тобой зависит… – Генри Иден принялся сворачивать новую самокрутку.

В результате Грэхемам пришлось пообедать по пути в придорожном кафе. Они отыскали его в соседнем городе Уолуиче (здесь же размещался и «Уондервыо-мотель» с великолепной панорамой из окон). Джон показал его Элизе в тщетной попытке развеселить ее. Подъехав к кафе, они сели за столик на открытом воздухе под старой развесистой елью. Кафе на открытом воздухе представляло собой резкий, почти разительный контраст с домами вдоль Мейн-стрит в Уиллоу. Стоянка автомобилей была почти заполнена (большинство машин, как и у Грэхемов, имело номерные знаки других штатов). Кричащие дети с мороженым в руках носились друг за другом, в то время как их родители расхаживали по площадке, отмахиваясь от оводов, в ожидании, когда будут объявлены по радио номера их очереди. Меню оказалось достаточно обширным. По сути дела, по– думал Джон, в нем было все, что можно было пожелать, – если только выбранное вами блюдо помещалось в печь для приготовления пищи.

– Не знаю, сумею ли я провести в этом городе не то что два месяца, а хотя бы два дня, – сказала Элиза. – Первоначальное его очарование у меня исчезло, Джонни.

– Но это была шутка, вот и все. Местным жителям нравится играть с туристами из других штатов. Просто на этот раз они зашли слишком далеко. Не иначе сейчас они ругают себя за это.

– Но они выглядели вполне серьезными, – сказала Элиза. – Ты думаешь, я смогу вернуться обратно и посмотреть в лицо этому старику после всего, что случилось?

– Это меня меньше всего беспокоит. Судя по тому, как он сворачивает сигареты, старик достиг такого этапа в жизни, что всех – да-да, всех -встречает впервые. Даже самых близких друзей.

Элиза попыталась сдержать улыбку, не сумела и рассмеялась:

– Ты такой злой!

– Честный, может быть, но не злой. Я не утверждаю, что у него болезнь Альцгеймера, но у меня создалось впечатление, что ему требуется дорожная карта, чтобы найти дорогу в туалет.