Сергей Лукьяненко - Звездная тень

Я *постиг* тебя, Петр. Теперь я могу общаться отвлеченными образами.

Я встал и огляделся.

Как тихо.

Как хорошо.

– Может быть, здесь вообще никого нет? – спросил я с робкой надеждой. Куалькуа не ответил. Пускай.

Лес, поля, вдали – змейка реки. Небо темнеет, солнце опускается за горизонт, быстрее, чем на Земле. И начинают проглядывать звезды – на еще светлом небе. Я по-прежнему в Ядре.

И все же мне здесь нравится.

Я начал спускаться с холма. Оглянулся на миг, ощутил Врата. Почему они так долго не работали? И почему все же спасли меня?

Кто-то следит, кто-то заинтересован во мне. Может быть, я всего лишь игрушка. Но мной пока не наигрались, и даже готовы починить.

– Куалькуа, убери шрам,– попросил я. Не хочу. – Что?

Ты был восстановлен именно до такого состояния. Не стоит вмешиватьсябез особой необходимости. – Трусишь, дружок,– прошептал я.

Раса, не знающая страха, умирает.

Я пошел к реке. Машинально, повинуясь обрывкам знаний из прочитанных когда-то книг. Река – море – жизнь. Все живое тянется к воде. А я должен, обязан выбраться. Я ведь даже не знаю пока, что такое Тень. Мне надо разыскать деда, Данилова, Машу. Надо вернуться на Землю – и найти для нее защиту.

Неплохой набор занятий для человека, который едва не умер от самоотравления.

– Как ты думаешь, с остальными происходит то же самое? – спросил я.– Или они не прошли во Врата? А, куалькуа?

Симбионт не отвечал. Но я и не нуждался в ответе.

– Одного не пойму – зачем гонять меня по разным планетам? Если чужой разум способен мгновенно меня *постичь*… все равно, что я стал бы забавляться с детским конструктором. Собирать по-всякому, складывать фигурки… словно и так непонятно, что можно собрать, а что нет… Я смысла их действий не понимаю! Зачем?

А может быть, смысла и нет? Не знаю. И куалькуа не знает, вот и молчит.

– Геометры… тоже не понимаю. Ну, наткнулись на сверхцивилизацию. Метаморфы… Врата… «Дельты»… я понимаю, они посильнее кораблей Геометров… Пусть у Тени – триста, пятьсот планет… Все равно, не должны они были убегать! Для них ведь трудности – повод для энтузиазма. А Тень не особенно-то и защищена! Если не пользоваться Вратами, так вообще можно работать без проблем. Внедряться, вести свое регрессорство… Чего они могли испугаться? Даже я не боюсь…

Куалькуа не отвечал.

И я выдохся. Вопросов было много, ответов не прибавлялось. Оставалось только идти.

– Главное – понять. Знаешь, куалькуа, люди всегда от этого страдали. Нам главное понять, мы считаем, что тогда со всем можем справиться. А когда не удается – так сразу начинаются неприятности. Вот как джамп… соорудили, начали пользоваться, а понимания как не было, так и нет. Вот и влипли… извозчики. Одна радость, что чужие джамп не переносят.

Ты ошибаешься.

Я сбился с шага.

– Что? Джамп способны перенести как минимум две расы. Счетчики и мы. – А ты… черт.

Все правильно. Когда меня парализовали, и мы джампировали к Земле, куалькуа был во мне!

Слишком уж я свыкся с присутствием куалькуа в своем теле. Даже тени удивления не возникло, что чужой остался при мне, живой и разумный!

– Ты переносил джамп, потому что был частью меня? Нет. Вспомни устройство моего разума. Перед джампом я убрал сознание изтой части, что была в твоем теле. Потом вернул обратно. Я пережидал

прыжки.

– А мог их выдержать? Не знаю. И не хочу проверять. Для меня отрицательный результат будет негибелью отдельной особи, а смертью всей расы.

– Серьезно…– я чуть успокоился.– Но вы со Счетчиками – исключения из правил. Тебя, полагаю, все равно не заставить гонять корабли по Вселенной. Счетчикам тоже чужая функция ни к чему.

Дело не только в этом. Петр, неужели ты считаешь, что невозможно

создать механические устройства, переносящие джамп? Чисто механические

приспособления для перезагрузки информации в компьютеры? Неразумные

биологические среды, способные ориентироваться по звездам и подаватьэнергию на джампер? – Ты не должен сообщать это Сильным расам,– выпалил я.

Куалькуа засмеялся. Успокойся. Неужели ты считаешь Сильные расы неспособными прийти к этомувыводу самостоятельно?

– Тогда почему? – крикнул я.– Почему мы гоняем корабли по галактике? Нам что, не нашли иной роли?

Раса, у которой нет функции, отторгается Конклавом. Это судьба многих

рас, Петр. Я помню их. Янтарные жуки… это был коллективный разум,

аналогичный моему. Но они не выдерживали космических полетов, а их планета

не производила ничего ценного. Млекопитающие, подобные вам, но не способные

смириться со своей ролью… А была целая планета, имевшая разум. Океан

разумной протоплазмы, с которым никто не смог установить контакт… и Алари

получили приказ… Конклав расчетлив, Петр. Он не держит в своих рядах

тунеядцев. Рано или поздно это обернется против него, но я полагаю, чтоскорее – поздно. – Так в чем же наша особенность, куалькуа?

Ты не задумывался о цене прыжка? О той точности, что требуется приджампировании на двенадцать с лишних световых лет? – Но мы же добились…

Посчитай, Петр. Погрешность ваших примитивных систем ориентации.

Соотношение скоростей. Движение звезд в Галактике. Никакая навигационная

система не способна вывести корабль к цели, если цена прыжка – двенадцатьсветовых лет. Я был повержен и раздавлен.

Легче согласиться, что святая инквизиция не ошибалась и Солнце вращается вокруг Земли.

– Но мы ведь прыгаем, куалькуа. Долетаем – и возвращаемся. Наперекор логике. Наперекор статистике. Наперекор всему. Сильные расысоздавали автоматические корабли с джамперами. Они затерялись в космосе.

Уходили в прыжок к Денебу – и выныривали у Альтаира. Отправлялись в полетот Спики – и к ней же прилетали. – Почему?

А вот этого я не знаю. Могу лишь предположить. Джамп – не просто

движение в пространстве. Это еще и взаимодействие со Вселенной.

Человеческий разум – такая же неотъемлемая часть джампера, как магнитная

катушка из сверхпроводника и антенна из свернутой спиралью серебряной нити.

Без пилота джампер уносит корабль в произвольном направлении. В этом вашсекрет, человек. Ваше счастье. – И все же… почему…

Для Земли будет лучше, если никто не узнает ответа.

Я кивнул. Наверное, куалькуа прав. И удачу надо принимать как данность, не задавать вопросов, не искать решений…

– Ты знаешь, куалькуа, мы не умеем обходиться без ответов. Так уж получилось.

Я невольно улыбнулся, вслушиваясь в напряженную тишину внутри себя.

– И знаешь, друг мой, это, наверное, еще большая загадка, чем джамп…

Мне казалось, что он не ответит. Но куалькуа шепнул – тихо-тихо, будто нас возможно было подслушать: