Джо Фауст - Драгоценный груз

Я говорю об арколианских Е-формах. О существах, которых видела на борту нашего лайнера мисс Стьюбинг. Они-то и беспокоят нас больше всего. Е-формы появились как раз перед окончанием войны, и с ними-то наши дипломаты и вырабатывали условия Соглашения. Помимо некоторого, хотя и очень отдаленного сходства с людьми, Е-формы обладают наиболее интересной циркулирующей системой, которую наши ученые назвали «Запасной шунтированный комплекс». Они имеют органы чувств, которые позволяют им слышать звуки в диапазоне от пяти до двенадцати тысяч герц, и помимо речи могут общаться друг с другом при помощи запахов.

– Вот ведь зар-разы! – промолвил Хеггис.

– Они общаются с помощью феромонов, – уточнил Бэчман.

– Как насекомые, – пробормотала Стьюбинг.

– Чудеса! – воскликнул Хеггис. – Но нам-то что до этого?

– Не понял? – вопросительно вскинул брови Бэчман.

Вонн приподнялся со стула и пояснил:

– Брат хочет спросить, каковы наши цели? Вы говорите, что арколианцы, которых нам предстоит увидеть, не похожи на сказочных принцесс. Никто не пытается это оспорить, но ведь человек, желающий, чтобы Арколианское соглашение было нарушено, руководствуется, надобно думать, чем-то большим, нежели личные симпатии и антипатии?

Тощий человек, называвший себя Бэчманом, обвел наемников испытующим взглядом:

– Кто вам сказал, что вы должны спровоцировать разрыв между людьми и арколианцами?

– Давайте не будем ломать комедию, – поморщился Вонн. – Раз уж дело, ради которого вы нас наняли, как-то связано с арколианцами, и дело это нелегальное, то, видимо, идет вразрез с нынешней политикой ОИЗ. Благодаря средствам массовой информации большинство людей радуются заключенному с ксеносами соглашению, и значит…

– Во-во, в самую точку! – вклинился Хеггис.

– Ничего удивительного, что кто-то боится потерять кучу денег, если установится прочный мир, – набычился Вонн, ход мыслей которого был нарушен репликой Хеггиса. – Так вот, я и хотел спросить…

– О, это неискоренимое любопытство! – сухо рассмеялся Бэчман. – Быть может, я вас удивлю и даже разочарую, но мне все равно – будет ли нарушено Арколианское соглашение или же заключен долгосрочный мир.

– Мне тоже, – пробормотала Стьюбинг. – Люди, подобные нам, не останутся без работы, как во время войны, так и в мирные дни.

– Здесь мир – там война. Там мир – здесь воюют, – философски заметил Хеггис.

– Мир, если вдуматься, нам даже более выгоден, – сообщил Бэчман, сопровождая свои слова выразительной жестикуляцией, которой позавидовал бы профессиональный актер. – Не придется наматывать лишних парсеков, да и вообще, военное положение создаст нам лишние трудности, а их и без того будет немало.

– Ладно, допустим, я ошибся, – буркнул Вонн, опускаясь на стул. – Представьте тогда, что тут собрались одни тупицы, и растолкуйте, чем нам предстоит заниматься под вашим чутким руководством.

– Меня интересует способ феромонного общения. Общеизвестно, что посредством запахов между собой общаются многие растения и животные, за исключением самых высокоорганизованных видов.

– И арколианцев, – вставила Стьюбинг.

– Именно так, – поощрительно улыбнулся Бэчман. – За исключением арколианцев, которые развили этот способ общения и довели до совершенства, о чем нам остается пока только мечтать. Органы, которыми они пользуются, могут генерировать всевозможные запахи, способные выразить идеи и чувства, передать которые с большим трудом удается даже нашим лучшим писателям и ораторам. Это, несомненно, явилось одной из причин того, что война с ними дорого нам обошлась. Говорят, у страха глаза велики, так вот, в нашем случае не глаза, а ноздри. Запахи, испускаемые арколианцами, были столь сильны и столь точно ориентированы, что буквально деморализовали наших бойцов. Они сеяли среди них ужас и нерешительность, несмотря на то, что мы, в принципе, придаем очень мало значения запахам. Возможно, впрочем, в нашей неподготовленности и крылась причина того, что им без особого труда удавалось манипулировать нашими солдатами, превращая их в стада охваченного паникой скота.

– Да-да, я сам видел, как люди утрачивали над собой контроль под их незримыми ударами, – мрачно подтвердил ветеран.

Неодобрительно покосившись на него, Бэчман продолжал:

– Если бы мы захотели общаться при помощи запахов, нам, прежде всего, понадобился бы высоко чувствительный рецептор. Система обоняния арколианцев – едва ли не самая утонченная из всех, с которыми мы сталкивались. Например, по запахам, которые я испускаю, когда стою перед вами – запахам, которые ни вы, ни я не улавливаем – они могут определить мой эмоциональный настрой, сделать заключение о моем здоровье и даже определить, правду я говорю или безбожно лгу.

Когда мы вступили в переговоры с Е-формами, между землянами не было единства, и внутренние происки, интриги и покушения в среде дипломатов доставили нам массу неудобств. Очень может статься, переговоры были бы сорваны, если бы люди срочно не начали воспроизводство вымершей почти что породы собак-ищеек, которых удалось натаскать на выявление злокозненных запахов. Только благодаря использованию их мы сумели выработать общую платформу для переговоров и заключить Соглашение с арколианцами. Отсюда, кстати, и пошло выражение «ввести собак».

В последующие годы многие наши ученые занимались проблемой феромонного общения. Они сумели прочесть и записать – в человеческой интерпретации, ясное дело! – арколианский феромонный код. Создать этакую азбуку запахов, однако все попытки использовать ее до сих пор позорно проваливались.

Если бы мы научились лучше понимать арколианцев, то, вероятно, смогли бы синтезировать феромоны, которые они используют. Кто бы ни сделал это крупное научное открытие, ему гарантирована вечная признательность всех ксенологов нашей галактики и соответствующие барыши. Особенно хочу обратить ваше внимание на то, что уже говорил ранее: некоторые из этих феромонов действуют на людей совершенно определенным образом. Надеюсь, вы понимаете, какие здесь скрыты возможности?..

Губы Вонна изогнулись в ухмылке.

– Добро, игра, похоже, в самом деле, стоит свеч. Арколианское соглашение здесь ни при чем.

– Правильно.

– Я представляю себе, к чему может привести синтез этих самых феромонов. Догадываюсь даже, кто заинтересован в том, чтобы это произошло как можно скорее. И все же мне хотелось бы знать, мистер Бэчман, каковы наши обязанности? Настало время расставить точки над «i».

– Сейчас для этого самый подходящий момент, – согласился Бэчман, и, выпрямившись во весь рост, произнес: – Вы поможете мне похитить ксеносов и транспортировать их туда, где они могут быть… изучены.