Саймон Кларк - Ночь триффидов

– Кофе?

– Да, если можно. Второй пилот в этой экспедиции был для нас непозволительной роскошью, поэтому место рядом со мной занял Гэбриэл. Он налил мне из термоса дымящийся кофе.

– Пока все в порядке? – спросил он, передавая чашку. – Пока все в лучшем виде, – ответил я. – Сейчас наступает момент волшебства, о котором пассажиры, как правило, стараются не думать. Я щелкнул тумблером на приборной доске и снял руки со штурвала.

– Автопилот? – поинтересовался Гэбриэл, с испугом следя за движениями штурвала; человеку непосвященному действительно могло показаться, что машиной управляет рука незримого духа.

– Лучший друг пилота, – улыбнулся я. – Пожалуй, пора пройти в хвост и вздремнуть до посадки. У Гэбриэла глаза на лоб полезли.

– Шучу-шучу, – успокоил его я. – Я останусь сидеть на этой сковородке, но расслабиться немного могу. Или точнее – попытаться расслабиться, – добавил я, потягивая кофе.

– Потрясающий закат! – Гэбриэл кивнул в сторону горизонта, пламенеющего золотом и всеми оттенками красного. – Однако я предпочел бы любоваться им, имея под ногами твердую почву.

– Только не здесь. Это – страна триффидов. Посмотри, их под нами тысячи и тысячи.

– А я все же предпочел бы испытать судьбу там, внизу, – сказал он, нервно сглатывая.

– Похоже, ты не большой поклонник небесных путешествий. Я не ошибся?

– Я просто впервые лечу в кабине, – сухо ответил Гэбриэл.

– Не волнуйся… Через десять минут привыкнешь. Через полчаса тебе полет понравится, и ты придешь в неописуемый восторг. А через пару часов все это дело тебе смертельно надоест. Гэбриэл согласно кивнул. Однако его взгляд свидетельствовал о том, что он не поверил ни единому слову. Я обернулся к штурману:

– Как мы идем?

– Строго по курсу. Еще до наступления темноты на машинах включатся хвостовые огни. У первой машины зеленый, у второй – синий. Так что держитесь за синим.

– О'кей. – Я посмотрел вниз, где расстилалась похожая на бесконечный зеленый ковер Америка. В светлой зелени там и сям виднелись темно-зеленые пятна. Триффиды. Хозяева этих территорий сейчас, видимо, готовились к ночи, прочно заглубив корни в землю, которая когда-то была садами, парками и фермерскими угодьями. Мысленным взором я очень хорошо видел растения-убийцы. Раструбы на верхушках стеблей наверняка уловили шум пролетающих самолетов. Отростки застучали по стеблям, сверяя информацию или посылая предупреждающий сигнал дальше. Хотя видимость во все стороны была примерно миль тридцать, я не замечал ни единого дымка, указывающего на присутствие людей. Там, внизу, повсюду господствовали триффиды. Автопилот исправно выполнял свои обязанности, строго выдерживая курс и ведя самолет на заданной высоте с экономичной скоростью двести миль в час, но я то и дело бросал взгляд на приборную доску. Высота, скорость, уровень топлива… И так далее, и тому подобное. Чуть впереди шли два других гидроплана. Их крылья в свете заходящего солнца казались золотыми. Даже у такого матерого пилота, как я, этот вид согревал сердце. Первая часть полета – если позволят Бог и погода – никакой сложности не представляла. Однако совсем иначе обстояло дело с посадкой вблизи острова Манхэттен. При помощи пары электриков я смонтировал приспособление, которое Сэм Дидс шутливо назвал “Индикатор высоты Дэвида Мэйсена”. Испытательные полеты над рекой показали, что индикатор работает. И это хорошо, ведь через пару часов ему предстояло пройти настоящий экзамен. Гэбриэл, похоже, несколько освоился с ролью второго пилота. Расстегнув ремень безопасности, он объявил, что хочет пройти по машине и посмотреть, как обстоят дела у наших пассажиров. На борту находились два десятка морских пехотинцев, команда из восьми саперов – знатоков взрывного дела (в переднем грузовом отсеке хранилось огромное количество пластита), пара радиоинженеров и одна дама – специалист телевизионного дела. Причины ее появления на борту оставались для меня тайной. Я только надеялся, что Сэм Дидс не поддался слабости и не прихватил дамочку в полет лишь для того, чтобы она могла полюбоваться Нью-Йорком. Самолеты были сконструированы, исходя из удобства пассажиров, и для транспортировки войск не предназначались. Наши ребята имели возможность воспользоваться розетками для электробритв, горячей и холодной водой и роскошными туалетами, которые наши американские собратья почему-то величают ванными комнатами. Кроме того, здесь был буфет с подогревом тарелок, тостером и специальным боксом для хранения термосов с горячей пищей. Пассажиры могли насладиться превосходной едой, если у них во время полета вдруг проснется аппетит. Вчера вечером я видел, как они писали родным письма, которые следовало отправить в том случае, если авторы погибнут. Вернулся Гэбриэл и сообщил, что все пассажиры в отличной форме. Многие спали, хотя я слабо представляю, как человек может спать в такое время. Небо за плексигласом кабины начало быстро темнеть, и скоро наступила ночь. Субстанция, затемнявшая солнце, чем бы она ни была, таким же образом воздействовала на луну и на звезды. Луна совершенно определенно была не такой яркой, как следовало, – она висела оранжевым полукружием над левым крылом. Я посмотрел на Гэбриэла. Он стал более активно интересоваться тем, как проходит полет. Я видел, как его взгляд перебегает с указателя горизонта на измеритель скорости, а с измерителя скорости – на альтиметр.

– Не хочешь ли чуть-чуть порулить, Гэйб? – спросил я, кивая на штурвал второго пилота. – Это очень просто. Полет идет по прямой.

– Пока я оставляю это право за тобой, – улыбнулся он. – По правде говоря, мысль о взрывчатке, которую мы тащим с собой, заставляет меня все время дергаться.

– Мысли о ней посещают и меня. Кроме того, я думаю и о тех пятнадцати тоннах топлива, которые залили в баки перед вылетом… Остается только надеяться, что ребяткам в хвосте не придет в голову успокоить нервы сигаретой.

– Надеюсь, что нет, – ответил с улыбкой Гэбриэл, и эта улыбка показалась мне более чем натянутой. Я решил поделиться с ним мыслями, которые давно меня одолевали.

– Я слышал, Сэм Дидс летит в первой машине, – начал я. – Но мне казалось, что ему как главному лицу в лагере следовало бы остаться на месте.

– Начальство жестко требует, чтобы экспедиция оказалась на сто процентов успешной. Не хочу принизить боевое искусство ребят в пассажирском салоне, но Сэм – человек, который знает, как сложить все силы воедино и как ими управлять.

– Знаешь, Гэйб, мне кажется…

– Что? – Он не дал мне закончить фразы.

– Мне кажется, что в этой операции есть кое-какие детали, которые от меня ускользнули.

– Ну, во-первых, экспедиция будет крайне опасной…