Евгений Гуляковский - Долгий восход на Энне

– Пока никак. Мы собираемся ее исследовать.

– Будьте осторожны. Пока что вы сталкивались лишь с концентрированными областями антипространства. Но берегитесь. Оно способно проникать в ваш мир в виде тончайшей эманации, пропитывать обычное пространство. И тогда уровень энтропии начнет расти. Эскалация этого процесса, вначале незаметная, отразится прежде всего на самых сложных системах. На человеческом мозге, например, на человеческой психике – изменятся, к примеру, некоторые моральные ценности, возрастут равнодушие, усталость. Цивилизация медленно и незаметно начнет двигаться к своему закату, так уже бывало под этими звездами не раз.

– Похоже, вы стараетесь меня запугать.

– Я лишь предупреждаю, – устало сказал академик, – хотя и сознаю всю бесполезность нашего разговора. Поймите хотя бы, что сама по себе Черная планета не имеет особого значения. Она лишь дверь, ворота в иной мир…

– Если через ворота проникает в наш мир нечто такое, чему здесь не место, то, наверное, их следует закрыть.

– Какими средствами вы располагаете? Какими единицами измеряете ваши мощности? Сколько гигаватт способна развить, к примеру, энергетическая установка вот этого корабля?

– Около миллиона.

– Рэниты оперировали гигапарсами. Миллиарды миллиардов гигаватт не могут даже сравниться с этой их единицей. И все, что им удалось, это несколько отсрочить гибель своей цивилизации. Они так и не сумели «закрыть ворота», как вы изволили выразиться.

– Откуда вам это известно? – спросил Ротанов, внезапно почувствовав холодок близкой опасности. Его беспокоил в сказанном какой-то пустяк. И он никак не мог понять, что же именно…

– Я давно слежу за всей вашей деятельностью. Не так уж трудно изучить отчеты экспедиций.

Он мог это сделать. Хотя, чтобы не упустить всех деталей, нужно провести целое исследование. Но, допустим, у него много свободного времени… Однако было что-то еще. Но что же? Что?!

– Вы человек непредсказуемый. Иногда сами не ведаете что, собственно, творите.

– Насколько я понимаю, вы хотите мне что-то посоветовать?

– Оставьте Черную планету в покое. Она опасна. Но еще опасней вмешательство в ее деятельность. Вы лишь ускорите процесс распространения антипространства в вашем мире. Закройте этот район для полетов всех кораблей. Сократите свою безудержную экспансию, уберите поселенцев из дальних колоний, постарайтесь держать прогресс в разумных рамках. Этим вы продлите время существования своей цивилизации еще на миллионы лет. Неужели этого вам недостаточно?

– Нет, – Ротанов покачал головой. – Этого нам недостаточно.

– Чего же вы хотите?

– Прежде всего движения. Постоянного движения вперед, в этом наша суть.

– Прощайте. Я был уверен в бессмысленности нашей встречи. По крайней мере, я вас предупредил.

Он включил двигатель. Клацнули подковы ботинок, алая звездочка выхлопа взвилась вверх и медленно стала удаляться в сторону главного шлюза. И только теперь Ротанов осознал, какой именно пустяк в их разговоре все время не давал ему покоя. Настолько простой и незначительный с первого взгляда, что он понял это только сейчас. Академик Грэгори неправильно употреблял местоимение «вы». Употреблял его так, словно отделял себя самого от всего остального человечества.

– Стойте! – крикнул Ротанов.

Радиотелефон не ответил, тогда он включил двигатель и почти сразу перешел на форсаж, стараясь срезать дугу траектории, ведущую к главному шлюзу. От перегрузки перехватило дыхание, но он знавал и не такие. Красная точка становилась как будто ближе. Во всяком случае, он шел ниже, а значит, его траектория окажется короче, и там, у шлюза должна произойти встреча.

Он опоздал на какие-то доли секунды. Это не имело бы значения, если бы в этот момент шлюз не распахнулся и из него не вывалилась целая бригада монтажников. «Академик» точно рассчитал время: происходила пересмена, и найти его в толпе людей, одетых в одинаковые скафандры, не так-то просто. Оставалась последняя надежда на радиотелефон. Переключившись на общую аварийную частоту, Ротанов тихо сказал:

– Внимание. Сообщение особой важности. Говорит начальник верфи Ротанов. Прошу всех присутствующих войти в шлюз и снять шлемы.

Послышались возмущенные и протестующие голоса.

– Повторяю, всем войти в шлюз. Я задерживаю выход смены.

Он включил на своем скафандре красную аварийную мигалку и решительно шагнул к шлюзу. Когда дверь опустилась, внутри тесной металлической коробки оказалось четырнадцать человек. Ротанов молча ждал, пока насосы наполнят шлюзовую камеру воздухом, и еще несколько секунд, прежде чем они сняли шлемы. Теперь вместо безликих блестящих морд на него смотрело четырнадцать пар живых, искрящихся любопытством человеческих глаз.

– Кто начальник смены? Подойдите. – Ротанов уже ни на что не надеялся. – Вы знаете всех здесь присутствующих? Нет ли среди них постороннего, неизвестного вам человека?

– Нет. Здесь только наша бригада. А что, собственно, случилось?

– Ничего. Все свободны, – устало сказал Ротанов.

Олег, которому он поручил провести расследование этого непонятного случая, вернулся через три часа усталый и злой.

– Никаких результатов. Ты мне даже не объяснил, кого я должен искать!

– А я и не просил тебя искать какого-то конкретного человека. Мне надо было знать, кто выходил в космос в тринадцать сорок или немного раньше. Есть ли случаи незарегистрированного выхода?

– Нет таких случаев. Это был период, когда вторая смена закончила работу и уже ушла, а третья еще не вышла. Только на северном объекте работали четыре монтажника, не успевших закончить стыковку.

– Ты разговаривал с ними? Они не заметили ничего необычного?

– Нет. И, кроме того, этот объект слишком далеко от того места, где ты стоял. А теперь объясни, наконец, что произошло.

Выслушав подробный рассказ Ротанова, Олег надолго задумался.

– Странная история. Грэгори никогда не работал на верфи, и, кроме того…

– Это я уже знаю. Встреча действительно странная, но еще загадочней выглядит расставание.

– Можно предположить, что он все-таки был среди тех четырнадцати человек в шлюзе.

– Это я проверил. Не было его там. Я запомнил его голос, я разговаривал с каждым из этих ребят. Есть только одно разумное объяснение. Каким-то образом ему удалось не войти в шлюз, остаться снаружи, и он сумел это проделать так, что никто ничего не заметил. Одного я не пойму. Зачем ему понадобилось выдавать себя за несуществующего академика?

– Несуществующего?

– Конечно. Грэгори умер два года назад.

– Вот даже как…

– Не укладывается это у меня в голове! Чушь какая-то, мистика! Посторонний злоумышленник – здесь, на Лунных верфях!