Борис Иванов - Последний вагон в рай

С этим словом у него связывались воспоминания о чем-то крайне нелепом, только вот он не мог вспомнить – о чем…

– Откуда вы взяли, что меня могут называть именем цирковой лошади? – возмутился Барух («Извините, – я неудачно пошутил», – успел вставить в его речитатив Кай). – Этот негодяй называет меня Б-о-р-ю-с-и-к, по-моему, это – по-русски: как вам это нравится?

– Это неважно, – вяло вздохнул Кай и сел на диване. – Борюсик так Борюсик…

Он врубил пристроенный на стуле у изголовья ноутбук, посмотрел на доставленный в ответ на последний его запрос текст справки по Б. Циммерману – предпринимателю. По содержанию своему справка напомнила ему древнюю ученическую промокашку от пресс-папье из музея криминалистики: одна информация громоздилась на другую, не придавая ни малейшего значения предшествующему тексту, запечатлевшемуся на ней. Вчитавшись в текст, Кай обхватил голову руками.

– Я не хочу занимать вас долго, – напомнил о себе Барух, – я понимаю, что, когда я говорю долго, у вас может не хватить времени выслушать меня… Я хочу вам сказать немногое. Но это немногое, что я хочу вам сказать, очень сильно меня беспокоит…

– Надеюсь, что это не простата, Борюсик, – вздохнул Кай, окончательно проснувшийся и понявший, что выспаться ему уже не дадут. – В этом случае я бессилен. И не забудьте, что вы ни в коем случае не тот, кем вы себя только что назвали.

– А кем мог, по-вашему, назвать себя Барух Цимм?.. – последовали звуки, сопровождающие прикушение языка. – Не морочьте мне голову, в конце концов, Господин Начальник! Простата – это у Аймана. У меня к вам серьезное дело…

– Не буду, – пообещал Кай. – Я не буду морочить вам голову. Я все понял: серьезное дело – у вас, у Аймана – простата. Ясно даже ежу. Продолжайте. В чем состоит это «то немногое», что вас беспокоит?

«Проклятье, – подумал Кай. – Я начинаю говорить, как комик с Брайтон-Бич».

– Это совсем не немного, это просто черт знает что – вот как это называется… – озабоченно поправил его Барух. – Меня очень беспокоит то, что мой чемодан мне сигналит… Это, знаете, не шутки, когда ваш кейс начинает посылать вам сигналы по радио…

– Да, это совсем не шутки, – признал Кай. – Но вы, должно быть, принимаете меня за психиатра… Это не так, Борюсик. Простите, но мне через сорок минут надо отправляться на Южное полушарие…

– Вы решили погубить меня, – грустно заметил Барух. – Скажите: зачем мне было всю ночь ехать оттуда сюда, когда вы тут же уезжаете туда отсюда? И потом, вас там поймают, как мальчика, – вы же ничего не знаете о том, как охраняют они Спецпоселение…

– Постарайтесь понять, – стараясь говорить как можно доходчивее, изложил свою позицию Кай. – Я не собираюсь совершать ничего такого, за что меня следовало бы ловить. Намечается вполне официальный визит на комбинат «Сизиф». В полном согласии с местной администрацией…

– «Сизиф»!! Шма Израэль!.. – Барух просто ничего не мог сказать в ответ на услышанное. – Честное слово, мистер Санди, вы все делаете, как барон Осман. Французы так говорят в тех случаях, когда им все делают шиворот-навыворот! Мне во столько нервов обошлось вытащить вас из Лабиринта, а вы не даете мне даже поговорить с вами как следует и вместо этого снова лезете, куда не надо лазить совсем! Мне, как висельнику от веревки, надо избавиться от этого чемодана с сигналом, а вы его мне оставляете на память на целые сутки, а может, и больше! За это время его хозяин может меня вычислить как миленького…

– Послушайте, если вам достался какой-то кейс или контейнер, который начал испускать сигналы, рекомендую вам выкинуть этот предмет подальше, а то может сработать устройство самоуничтожения… Как служитель закона, рекомендую вернуть предмет его владельцу… Если вам не снесет голову встроенной миной, то ее оторвет он, когда поймает вас с поличным… И, наконец…

– Что? Вы хотите, чтобы я вышвырнул на помойку э-т-о ДАРОМ? Я намерен получить от вас за этот предмет компенсацию, о которой вы не пожалеете!

– Я не собираюсь скупать краденое, – начал терять терпение Кай. – И, видит Бог, арестую вас за торговлю этим самым краденым, если…

– Это тоже будет неплохо – я же вам без конца толкую, что вам как можно скорее надо оформить мой арест и забрать меня как важного свидетеля отсюда куда-нибудь подальше. Или вы приехали сюда не для того, чтобы разобраться с ТОВАРОМ? В конце концов, если вы не берете за свои услуги денег, то чем я могу расплатиться с вами, кроме секретов?

– Проклятье! – Кай мучительно сморщился, пытаясь оценить ситуацию. – В вашем чемодане ТОВАР? – спросил он почти наобум. – Образцы? Почему вы молчали до сих пор?

– Только этого еще не хватало, мистер Санди, чтобы ТОВАР забрался ко мне в кейс!!

Что-то невероятно рассмешило Баруха в словах Федерального Следователя. Но смех его тут же прервался чем-то вроде икоты («Уж не маслиной ли подавился наш Вергилий?» – спросил себя Кай).

– Я срочно сворачиваюсь, – вдруг торопливо затараторил Циммерман. – Тут… Я свяжусь с вами… Если я не свяжусь с вами до… До завтра в то же вре… Тогда требуйте расследования в Помпейской Колонии. В спец…

Чпок! – канал связи вырубился.

Минуту-другую Кай слушал наступившую в наушнике тишину, рассматривая аппаратик связи, который все еще сжимал в руке, потом выключил его и со вздохом побрел под ионный душ. Пора было браться за дела.

– Как мы и договаривались, я пришел один. Деньги, вижу, нашли где условлено, – сказал капитан Дирк Жвале, и радиоволны послушно передали эти слова напряженно вслушивающемуся в легкое шипение наушника Мугу.

– Ну что ж. – Характерный скрипящий голос Жвалы Муг не мог спутать ни с каким другим. – Ребята, почему не обыскали господина гвардии капитана перед тем как?.. У господина капитана ствол в кобуре к ремню прицеплен, или не видите?

– Об обыске у нас с тобой разговора не было – вот я и не позволил твоим людям залезать ко мне под надкрылья. А если капитан Дирк чего-то не позволяет, то, значит, этого никто и не сделает. Так что не греши на своих подручных. Не их прокол. И давай – говори по делу.

– По делу так по делу, – с явным неудовольствием согласился Жвала. – Хромой, считай виточки. Денежки любят счет… А деловой разговор у нас будет коротким…

Муг нервно поправил наушник и напряг слух.

– Сам бы ты попробовал витки считать в такой темнотище… – прошипел себе под нос тот, кого Жвала поименовал Хромым.

«Темнотища – это хорошо», – отметил про себя Муг и выполнил следующий пункт намеченного плана – набрал команду на своем пульте, нажал «Ввод», и от ремешка портупеи Дирка неслышно отделилась и, никем не замеченная, упала на пол резервная капсула-«жучок».