Валерий Вайнин - Но Змей родится снова?

– Нет! – прошептал он ошеломленно. – Только не…

– Черт побери, лорд Грин! – капризно произнесла Виктория. – Подайте же наконец мне руку!

Но Глеб шагал уже прочь

– Прощай, Змея, – сказал он, не оборачиваясь. – Не твой нынче день.

И в сей же миг за его спиной голова красавицы фотомодели лопнула, как проколотый воздушный шарик, и разлетелась на мелкие клочки. Змея завалилась на спину, демонстрируя соблазнительные бедра, вовсе бесполезные при отсутствии головы.

А Глеб приближался к телу графини. “Нет! Нет! – продолжал твердить себе он. – Только не это!” Кровь, заливавшая графиню, свернулась и почернела. Пульс можно было не проверять. Тут ничего не мог поделать даже Мангуст. Встав перед графиней на колени, Глеб сдавил свою голову руками.

“Гад! – простонал он тихо. – Какой же я гад!” Он стоял на коленях и раскачивался.

На плечо ему легла чья-то рука.

– Проблемы, Француз? – раздался голос Игната Доки.

Глеб резко поднялся. Лицо Папани, окруженного крутыми своими парнями, выражало искреннее сочувствие. И тут на крыльцо особняка выбежал Вася и заорал:

– Француз, там Грач и девушка твоя! Че ты варежку разинул?!

Глеб пулей понесся к дому. Тело графини за его спиной вспыхнуло синим пламенем и мгновенно сгорело без дыма и пепла. Стоящий рядом с Докой пузан в камуфляже обалдело пробасил:

– Что за дела, блин?

Игнат почесал волосатую грудь, выглядывающую из-под костюма “адидас”.

– Тут свои разборки, – заметил он глубокомысленно. – А у тебя на уме все стволы да стволы.

Даша тем временем из последних сил сражалась с обезумевшим от вожделения Митькой Грачом. Она швыряла в него бронзовые статуэтки, хрусталь, морские раковины – все, что под руку попадалось. Грач, ухмыляясь в бороду, уворачивался и методично наступал. Паркет закрытой изнутри комнаты устлан был осколками да черепками. Снаружи в дверь колотил Илья и кричал:

– Дуська, держись! У меня дубина! Я сейчас все тут рас-курочу!

– Твоего жидяру я за член подвешу, – пообещал Грач, перескакивая через опрокинутый журнальный столик.

Вместо ответа Даша запустила в него пепельницей из богемского стекла. Глаза ее и колечко на пальце сверкали зеленым огнем. Даша не произносила ни слова. Пепельница просвистела возле уха Грача, и он замысловато выругался. А в Дашиной руке меж тем оказалась непочатая бутылка виски. Грач резко притормозил.

– А ну поставь! – рявкнул он. А Илья все колотил в дверь.

– Эй, сволочь! Я тебе всю обивку уделал! Даша замахнулась бутылкой, будто гранатой.

– Поставь на место, сука! – заорал Грач, выхватывая из-за пояса пистолет. – До трех считаю! Раз… Два…

Стуки Ильи прекратились. Наступила непривычная тишина. Даша и Грач как по команде обернулись на дверь.

Дверь мягко и бесшумно свалилась на пол. В комнату вошел Глеб. За ним – Илья с дубиной и Вася. Дернувшись, Грач направил на них дуло пистолета. Глеб не обратил на него внимания.

– Как ты? – спросил он Дашу. Даша подошла к нему вплотную.

– А ты?

Глеб криво усмехнулся:

– Можем переходить к журналистике.

– Эй! Вы че?! – забеспокоился Вася. – Эта падла щас пальнет!

Илья отбросил дубину.

– Теперь вряд ли, – успокоил он златозубого. – Лосева-Грин, ты хоть разок ему засветила? Какой у вас счет?

– Практически по нулям. – Даша подкинула в руке бутылку виски. – Это я забираю в качестве трофея.

– Че вы тут ля-ля?! – не унимался Вася. – У этого придурка рука дрожит!

Только теперь Глеб обратил взгляд на Грачева.

– А что, может, и вправду пальнешь?Осклабившись, Грач отбросил пистолет

– Ты ведь не убьешь безоружного, Мангуст? – нахально заявил он. – Ментам тоже меня не сдашь: не в твоих интересах сейчас светиться. Да и что ты им скажешь? Что ты сражался тут с нечистой силой, а Грачев – ее представитель? Сам понимаешь… У вас в общем-то нет вариантов, сэр.

Глеб возразил:

– Один все же есть.

В комнату вошел Дока с четверкой своих парней.

– Хай, Грач! Гостей принимаешь?

Холеное лицо Грачева исказила судорога. Он буквально лишился дара речи. Никакой Мангуст не смог бы ужаснуть его больше, чем это явление Папани.

– Пожалуй, нам пора, – сказал Глеб.

– Ага, идите, – кивнул Дока. – Мы тут приберем. Проходя мимо Васи, Даша чмокнула его в щеку.

– Спасибо за помощь.

Вася зарделся, как девица.

– Да ладно… – пробормотал он. – Идите, идите! Нечего вам тут смотреть!

Глеб положил руку ему на плечо.

– Пока, Сильвестр. Забегай как-нибудь, после уроков.

– Ну! – улыбнулся Вася.

Папаня воззрился на него в изумлении. Глеб с Ильей и Дашей ушли. Четверо крутых парней проворно стянули с Грачева штаны, усадили на стул и принялись обматывать бизнесмена веревкой. А Папаня все смотрел на Васю.

– Ну че уставился?! – не выдержал Вася. – Клопа, что ли, увидел?

– Открой рот, – потребовал Дока. Теперь Вася воззрился на Игната.

– Совсем, блин, плохой?

Рядом заскулил Митька Грач, стянутый веревкой. Игнат вздохнул:

– Василий, прошу тебя: пожалуйста, открой рот. От подобного обращения Вася малость прибаддел.

– На! – буркнул он, распахивая рот так, будто собирался проглотить живую крысу.

Дока удовлетворенно кивнул.

– Так и есть. Поди глянь на свои зубы. Предчувствуя недоброе, Вася выскочил из комнаты и заметался по особняку в поисках зеркала. А когда нашел – приблизился к нему с дрожью в коленках и с опаской приоткрыл рот… Мать честная! Золотых коронок как не бывало! Все Васины зубы, сверху и снизу, стали такими ровными да белыми – звезды Голливуда перемрут от зависти.

В опустевшем особняке Вася с разинутым ртом вертелся перед зеркалом, изучая себя с разных позиций. И то, что он видел в зеркале, ему нравилось. Жутко нравилось, без понтов.

Солнце клонилось к западу. Было тепло и безветренно. И охранники Митьки Грача как сквозь землю провалились.

Глеб и братья Абэ, Сато и Такэру, стояли у коричневого “форда”. Левая рука Сато в деревянных лубках висела на перевязи, сделанной из шарфа. Такэру заботливо поправил пальто, наброшенное на плечи брата.

– Вам понравилось петь в хоре, Сато-сан? – спросил по-японски Глеб.

В глазах японца мелькнула усмешка.

– Я не пел с ними, Глеб-сан, – ответил он, – я лишь разевал рот, как рыба.

Глеб вежливо поклонился.

– Надеюсь, вам это больше не понадобится. Сколько вы пробудете в Москве?

– Около двух недель, мистер Грин. Придется кое-что поправить в делах и подыскать новых партнеров.

– Что ж, Сато-сан… удачи вам.

– И вам, Глеб-сан.

Такэру открыл перед братом дверцу, и Сато осторожно, стараясь не задеть сломанную руку, полез в автомобиль. Глеб направился к своему “жигуленку”, однако обернулся и по-японски крикнул:

– Спасибо, что пришел на помощь, Кондор! Сато улыбнулся ему из окна автомобиля.