Харуки Мураками - Дэнс, дэнс, дэнс

Она взяла у меня фонарик, раскрыла книгу и прислонилась к стене. Я уставился на свою гигантскую тень на противоположной стене и задумался о Человеке-Овце. Куда же он мог исчезнуть? И тут меня охватило отвратительное предчувствие. Сердце подпрыгнуло к самому горлу. Что-то не так. Вот-вот случится что-то ужасное. Что? Я сосредоточился. И меня наконец осенило. Что ты делаешь? Так нельзя!! – пронеслось в голове. Я понял, что с какого-то момента мы с ней уже не держим друг друга за руку. Нельзя расцеплять руки. Ни в коем случае . Холодный пот пробил меня в одну секунду. Мгновенно обернувшись, я протянул руку – но было поздно. С той же скоростью, с какой я протягивал руку, Юмиёси растворилась в стене. Так же, как Кики в комнате со скелетами. Ее тело исчезло в бетоне, как в зыбучем песке. Вместе с фонариком. И я остался один в тусклом мерцанье свечи.

– Юмиёси! – закричал я.

Никто не ответил. Гробовое безмолвие и могильный холод слились в одно целое и захватили все пространство вокруг меня. И еще я почувствовал, как сгущается темнота.

– Юмиёси! – крикнул я снова.

– Слушай, это так просто! – вдруг послышался ее приглушенный голос из-за стены. – Правда, просто! Пройди сквозь стену – и тоже окажешься здесь...

– Это не так!! – заорал я. – Это только кажется просто! Те, кто ушел туда, обратно уже не вернутся! Ты не понимаешь... Там – другое. Там всё нереально. Там – другой мир . Совсем не такой, как этот!

Она ничего не ответила. Комнату вновь затопило молчанием. Оно давило на каждую клетку тела, словно я оказался на дне Марианской впадины. Юмиёси исчезла. Куда ни протягивай руку – до нее уже не дотронуться. Между нами – стена... Как же так? – бессильно думал я. Как же так?! Юмиёси и я – мы оба должны быть по эту сторону! Сколько сил уже я положил, чтобы так было! Сколько замысловатых танцев протанцевал, только чтобы добраться сюда...

Но для раздумий времени не осталось. Я не мог позволить себе опоздать. И я двинулся следом за ней – прямо в эту проклятую стену. Никак иначе я поступить не мог – ведь я любил Юмиёси. И как тогда, вслед за Кики, легко прошел сквозь бетон. Всё было точно так же: полоса непрозрачного воздуха – чуть более плотного и шершавого на ощупь. И прохладного, как морская вода. Время искривилось, причины и следствия поменялись местами, гравитация исчезла. Я чувствовал, как память Прошлого всплывает из бездны веков и клубится вокруг меня, точно пар. Это – мои гены. Эволюция ликовала внутри моей плоти. Я превозмог гигантскую, сложную, непознаваемо-запутанную формулу своей ДНК. Раскаленный земной шар разбух – и, резко остыв, ужался до ничтожных размеров. В пещеру ко мне прокралась Овца. Море стало одной исполинской Мыслью, на поверхность которой проливался беззвучный дождь. Люди без лиц стояли вдоль волнореза и вглядывались в воду на горизонте. Я увидел, как Время превратилось в огромный клубок ниток и покатилось по небу. Великое Ничто пожирало людей, а Еще Более Великое Ничто пожирало его. Человеческая плоть таяла, под ней обнажались кости. Кости обращались в прах, который раздувало ветром в разные стороны. Вы мертвы абсолютно. Мертвы на все сто процентов , – произнес кто-то рядом. Ку-ку, – сказал еще кто-то. Моё тело разлагалось, трескалось, из него вылезали куски гниющего мяса, – а чуть погодя оно снова принимало нормальный вид...

Бред в голове унялся. Полоса Хаоса пройдена. Я лежу голый в постели, вокруг темнота. Не то чтобы кромешная тьма, но все равно ничего не видно. Я один. Шарю рукой по постели – но рядом никого нет. Я снова один как перст на краю этого идиотского мира. “Юмиёси!” – пытаюсь я закричать, но крика не получается. Выходит лишь какой-то хрип. Я хочу закричать еще раз – но раздается щелчок, и по номеру растекается тусклый свет ночника.

Юмиёси – рядом. В белой блузке, фирменной юбке и черных туфельках. Сидит на диване и с ласковой улыбкой смотрит на меня. На стуле у письменного стола висит ее голубой жакетик – словно подтверждая, что она вообще существует. Напряжение, сковавшее тело, постепенно рассасывается. В голове будто ослабили туго закрученные болты. Я вдруг заметил, что сжимаю в кулаке кусок простыни. Я расслабил руку и отер пот со лба. Надеюсь, мы оба – по эту сторону , подумал я. Или все-таки нет? А этот свет ночника – настоящий? Или снова мой бред?

– Послушай, Юмиёси...

– Что, милый?

– Ты действительно здесь?

– Ну, конечно.

– И никуда не исчезла?

– Никуда не исчезла. Люди так просто не исчезают.

– Мне снился сон.

– Знаю. Я смотрела на тебя всё это время. Как ты спал, и видел свой сон, и звал меня то и дело. В темноте... Слушай, а если ты сильно присмотришься, то в темноте тоже хорошо видишь, да?

Я посмотрел на часы. Четыре утра. Крошечный переход из ночи в утро. Время, когда мысли становятся глубже и извилистее. Всё тело озябло и затекло. Неужели это и правда был только сон? Там, в темноте, исчез Человек-Овца, а за ним – Юмиёси. Я отчетливо помнил одинокое, бессильное отчаяние – из-за того, что мне некуда больше идти. Это ощущение до сих пор во мне. Реальнее, чем в обычной реальности. Может быть, потому, что моя обычная реальность еще не стала Реальностью на все сто?

– Послушай, Юмиёси...

– Да, милый?

– А почему ты одета?

– Захотелось смотреть на тебя, когда я одета, – ответила она. – Почему-то.

– А ты могла бы раздеться обратно? – попросил я. Мне опять захотелось удостовериться – в том, что она существует на самом деле. А также в том, что здесь – именно этот мир.

– Ну, конечно, – сказала Юмиёси.

Она расстегнула часики на руке. Разулась и поставила туфельку к туфельке на пол. Расстегнула одну за другой пуговицы на блузке, стянула чулки, юбку – и сложила все вещи аккуратной стопкой на стуле. Потом сняла очки и с легким стуком положила вместе с часиками на стол. Затем прошла босиком через комнату, достала из шкафа шерстяное одеяло, вернулась и легла рядом. Я крепко обнял ее. Мягкую, теплую. С совершенно реальной тяжестью.

– Не исчезла, – сказал я.

– Еще чего, – улыбнулась она. – Я же тебе сказала – люди так просто не исчезают.

Неужели? – думал я, обнимая ее. – Все не так просто. В этом мире может произойти что угодно. Он слишком изменчив и опасен. В нём, к сожалению, возможно всё. К тому же, в “комнате смерти” оставался еще один непонятный скелет. Чей? Человека-Овцы? Или кому-то еще суждено умереть в моей жизни? А может даже, это мой собственный скелет. Сидит далеко-далеко отсюда во мраке и терпеливо ждет, когда я умру...

Откуда-то издалека мне послышались звуки старого отеля “Дельфин”. Точно перестук ночного поезда доносило ветром. Проскрежетал, поднимаясь наверх, раздолбанный лифт и остановился. Кто-то зашагал по коридору. Открыл дверь номера, потом закрыл... Это был он, старый отель “Дельфин”. Я узнал его сразу. Все, что могло, здесь скрипело, громыхало и скрежетало. Я принадлежал ему. Я был его частью. Там, внутри, кто-то плакал. Обо всем, на что у меня не хватило слез.