Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

Джинни застыла с поднятой рукой, потом резко повернулась к нему:

— Это было на рассвете, я уже знаю! Рон!

— В чем дело, Джинни?

— Ты… видел сон?!

— Да! Откуда ты…

— Тебе снилось, как я вытаскиваю Гермиону из пропасти?

— Нет! Как я ее вытаскиваю!

— Что?! — Гермиона ошеломленно завертела головой, глядя то на Рона, то на Джинни.

— Гермиона! — хрипло потребовал Рон. — Повтори то, что ты мне рассказала. Насчет того момента, когда Гарри начал тянуть и ты прошла!

— Я… сначала не получалось…

— Как «не получалось»?! — удивился Гарри, и без того несколько ошарашенный их реакцией.

— Гарри, это были какие-то секунды — ты, наверное, не заметил! Окно только прогибалось, как в первые разы, мне так страшно стало — еще немного, и я бы закричала! Да нет, внутренне как бы я уже кричала! И вдруг — меня словно еще кто-то потянул, и поверхность расступилась… Джинни, мальчики — что получается? Вы меня-вытаскивали-все-вместе?.. Гарри! — она обняла его, сжав изо всех сил, уткнулась ему в плечо и разрыдалась.

— Но как это могло получиться? — обалдело спросил Рон, гладя ее по голове. — Я никогда такого не слышал! Гермиона… успокойся, пожалуйста! Ты где-нибудь о таком читала?

— Простите… я так счастлива… — всхлипнула Гермиона. — Я с вами, снова с вами… благодаря вам… Что? А… — она вытерла глаза об гаррино плечо и подняла голову. — Рон, да… кажется, что-то было. Я обязательно вспомню!

Успокоившись, она мягко освободилась из объятий Гарри, отодвинула руку Рона, похлопав по ней, когда тот проворчал: «Ну что ты, в самом деле, дай погладить! У тебя волосы такие пушистые!» и опять взяла палочку. С пола раздалось вопросительно-требовательное:

— Мр-р-р?!

Глянув вниз, друзья увидели Живоглота — кот сидел, подергивая кончиком хвоста, и каким-то образом умудрялся смотреть в глаза сразу всем четверым. Гермиона указала палочкой под стол, где возникло блюдечко со сливками. Кот величаво повернулся к законному угощению, а она принялась сооружать большущий торт.

— …Ф-фу! — Рон обессилено откинулся назад. — Нет, больше в меня не влезет!

Джинни смотрела на стол, о чем-то размышляя.

— А я еще кусочек съем, — наконец решила она и потянулась к остаткам торта. — Можешь убрать остальное, Гермиона.

— А Гарри?

— Нет! Спасибо, Гермиона, больше не могу. Это был самый вкусный торт на свете.

— Сестренка, ты у нас самая маленькая — как в тебе столько помещается?

— Сам ты маленький!

— Смотри, фигурку испортишь, Гарри тебя разлюбит.

— Правда, что ли, Гарри?

— Гм… А погода-то сегодня!..

— Не уходи от темы! Если я растолстею, ты меня разлюбишь?

— Нет, конечно — ты не можешь растолстеть.

— Гарри, не увиливай!

— Мне можно — я великий, Рон вот сам сказал. Великим все можно. Сделай нам еще кофе, Джинни. С твоим кофе ничто не сравнится — разве что торты Гермионы.

— Льстец ты, однако… Прошу. Гарри! Гарри!!! Ты здесь?

Гарри повернулся к ней.

— Да, — сказал он в наступившем молчании. — Я здесь. Извините.

Постаравшись сделать вид, будто ничего не произошло, он взял чашку и отхлебнул. Но молчание продолжалось. Потом Рон тихо сказал:

— Мистер Грейнджер прав, Джинни.

Гарри с Гермионой резко повернулись к нему.

— Рон, можно я? — вмешалась Джинни. — Гарри, когда я говорила, что мы с Роном незаметно ускользнули… ну, не совсем так было. Мистер Грейнджер нас догнал, когда мы вышли во двор, и… в общем-то, он очень просил нас немного тебя придержать.

— Придержать?!!

— Он сказал такое.. — пояснил Рон. — что во имя тех, кого ты любишь, ты способен себя прикончить.

— И это ведь правда! — поддержала его сестра.

— Это правда, — согласилась Гермиона. — Ты чуть не умер, Гарри, да что я говорю!.. Ты же умер, у тебя остановилась сердце, и не будь мама с папой врачами… это было бы насовсем! Я ведь не смогла бы тебя воскресить, как ты меня — у меня нет твоей магической крови! Я бы, наверное, только повторно умерла!

Джинни ахнула, а Рон почти закричал:

— Ты делал это своей кровью?!

— Этого вам Джеральд не сказал? — сердито спросил Гарри.

— Нет. Сказал только: «Это было достаточно жутко».

— Он прав, Гарри, — глухо сказала Гермиона. — Нет, подожди, — резко добавила она, заметив, что Гарри хочет возразить. — Выслушай меня, пожалуйста! Я знаю своего папу! Он всегда говорит… ну просто очень точно! Раз он сказал «придержать», значит, он и имел в виду — придержать, а не остановить!

— Зачем?

— Чтобы ты не кинулся опять все делать в одиночку… Гарри, твоей крови не хватит на всех, пойми! Должен быть другой способ!

— Я знаю только свой! — разозлился Гарри. — Это было все, что я смог найти!

— Я этим займусь, — твердо заявила Гермиона. — Я найду, я уверена! Не обижайся, Гарри, но я лучше умею искать в книгах. Хотя вижу, ты немалому научился. Но ты явно искал, как все ищут — прямую информацию. А есть еще и косвенная, порой не сразу уловишь, что есть какая-то связь. А у меня на это чутье.

— Я знаю твою интуицию. Мне так не хватало тебя, когда я рылся в этих фолиантах! Но, Гермиона, учти — это жуть! Это ведь о Стране Мертвых, Гермиона!

— И что, — усмехнулась Гермиона, — думаешь, что мне будет страшно? После того, как я там побывала? Гарри… — она поцеловала его. — Ты сделал великое открытие! Просто… оно еще несовершенно. Когда трансгрессию только открыли — знаешь, сколько народу погибло, пока не сделали ее безопасной? Нет! — она заметила, как изменилось лицо Гарри. — Нет, мы погибать не будем! С меня лично одной смерти хватит! Но способ усовершенствуем! И еще… — она посмотрела на Рона и Джинни.

Джинни сделала решительное лицо. А Рон сказал:

— Нас уже четверо. Еще двоих, правда, не хватает… Наверное, с них и начнем, так?

Гарри молчал. И улыбался.

Страшное напряжение этих месяцев (почти полгода!), не отпустившее его даже когда Гермиона восстала из мертвых, лишь ненадолго утихшее, когда они сидели в гостиной, когда он отнес ее в спальню, когда они лежали и, обнявшись, что-то шептали друг другу — это напряжение, снова вернувшись, вдруг истаяло, как туман под солнцем. Ему стало тепло. Гермиона, любовь моя, думал он, ты права, и все правы. А значит, я тоже.

— Я согласен, — сказал он.

Рон застыл перед искалеченным постером. Достал палочку, почесал кончиком голову, потом начал водить в воздухе — словно очерчивая контур постера невидимой линией.

— Вот как ты сделал! Обалдеть! — он повернулся к Гарри, который, присев на край стола, молча следил за его действиями. — А как ты вообще ее нашел, Гарри?

— В смысле? Я звал ее образ.

— Это-то я понял, но при таком расстоянии — как ты взял направление?

— Через любовь, — тихо ответил Гарри.

Гермиона одарила его улыбкой. Джинни широко раскрыла глаза.