Кассандра-сан - Изменить неизменное

— Да, — улыбнулся Узумаки. — У меня сейчас как раз тренировка, даттебайо… Так что это ради тренировки, — выпалил он и обнял меня.

Я от эмоций забыла даже про давно привычное «ками-сама», чувствуя, как сердце начинает биться в груди часто-часто. К моей гордости, падать в обморок я не стала и даже почти не покраснела, но на Наруто, когда тот разомкнул объятия, смотрела шокировано. Тот смутился уже явственно, чуть зарумянился и бросился от меня к тому, с кем пришёл. Встряхнувшись, я подумала, что это может быть Жабий саннин. А если вспомнить его тренировки перед экзаменом на чунина…

Огромные горы лапши. Обнять девушку. А потом — полёт в пропасть, где можно или призвать Жабьего Босса, или умереть. Осознав всё это, я бросилась за Наруто и Джирайей и даже догнала, в основном потому, что саннин шёл не торопясь, а Узумаки самонадеянно не оборачивался. А ходить тихо я умела, это только в аниме все персонажи стучат своими ботинками по земле как бешеные. Если ты грохочешь как слон, то какой из тебя ниндзя?

Встав рядом с Джирайей, я поймала его ехидный взгляд и, уяснив, что он не против, невозмутимо пошла дальше, косясь на смущённого Наруто, который слишком уж назойливо смотрел в сторону. Расспрашивать ни о чём я его не стала, догадываясь, что расшатывать парня ещё больше перед очередным жизненным испытанием не стоит. По-хорошему, даже идти за ним не стоило, но уж без этого я не могла. Смутный страх и любопытство не дали мне уйти обратно, а ещё — то, что Наруто пошёл именно ко мне, пусть это была и «тренировка».

— Вы же Джирайя, верно? — наконец задала вопрос я, окидывая мужчину задумчивым взглядом. Он кивнул, блеснув гордой улыбкой во все зубы. Высокий, крепкий, в странной цветастой одежде… и с длинными, белыми, спутанными волосами. У меня даже руки зачесались расчесать саннина: если б была в руках расчёска, то на простом желании дело бы не застыло. — Наруто, — я серьёзно посмотрела на Узумаки, — не представляй своего учителя Саске или Неджи-нии-сану. Просто не надо.

— Почему? — в унисон спросили меня. Я замялась, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы и не оскорбить учителя Наруто, который, между прочем, человек очень сильный и важный, и донести до друга информацию.

— Просто оба — жуткие перфекционисты, любящие порядок во всём и везде, — нашлась с ответом я, и Наруто, поняв фишку, захихикал. Сам же Джирайя смотрел на меня всё так же весело, и я расслабилась. Хороший он человек, да только в эмоциях нет-нет, да проскальзывало что-то неуловимо мрачное, заставляющее меня вспоминать о том, что скоро Наруто полетит в пропасть.

Как бы ни был Джирайя добр, методы у него, конечно, специфические… но Кьюби помог бы в любом случае. Потому что жить ему хочется — это видно. Потому что возможностей вырваться, умерев, у него всегда было масса — но он держался, давая Наруто свою чакру, медленно подтачивая печать. Чем не жажда жизни? По мне так — она и есть. Может, Джирайя это знал? Не мог же он настолько сильно верить в своего крестника… или мог? Кстати, а Наруто вообще знает, кто ему этот человек? Наверное, нет.

Я начала мурлыкать себе под нос какую-то песню, старательно отгоняя волнение. В связи с тем, что рядом шедший Джирайя вполне мог меня запалить, английские песни исключались сразу. Ну, а из русских (то есть тех, которые я могу перевести) исполнителей любимых, да ещё и тех, чьи песни я знаю наизусть — мало, так что выбора особо и не было. Зато петь получалось на удивление складно, даже Джирайя, судя по эмоциям, оценил — хотя вряд ли он разобрал все слова, только мелодию. А Наруто всегда нравилось слушать моё пение, это я знала и так. Но всё равно приятно.

Видя вопросительный взгляд Узумаки, я расщедрилась даже на название песни. А он… он, мило похлопав глазками, попросил «по второму кругу». И куда смущение делось-то? Закатив глаза, я замурлыкала идеально подходящий под шаг ритм песни, тихонько напевая слова. Да, у меня было не много любимых песен русскоязычного содержания, но те, что были, безусловно являлись моими любимыми. Тем страннее было обнаружить, что многие из них неплохо могут пойти и в мире шиноби.

— Синей птицы перьями щерится стрела, — протянула я, неожиданно вспоминая один из опенингов. Синяя птица. Хм. — Песнями измерена ненависть была.*…

Я поймала себя на мысли, что смысл в некоторых местах актуален для этого мира в целом и Сенджу и Учиха в частности. А упоминаемые одиночество, ненависть и трава, которая как бы мокутон (и наркотики, ха-ха), нагоняли на меня задумчивость. Может, и научиться играть не только на сямисене, но и на гитаре? Тут её аналог имелся, хотя и не был особо распространён среди шиноби. В своём мире я когда-то умела играть, хоть и не очень хорошо, но музыкального слуха хватит, чтобы подобрать несколько незатейливых аккордов для песен.

— Сочиняешь песни? — хмыкнул Джирайя, смотря на меня очень внимательно. Я видела, что это только интерес, и видела, что в глазах его весело плясали чертята, ангелята и все, кто можно, но было немного не по себе. Он же сильный. Стра-а-ашный. — Красиво.

— Спасибо. И, да… сочиняю. В каком-то смысле, — смутилась я, мысленно прося прощения у человека, что написал эти строки. А за спиной Джирайи Наруто обжигал меня ехидным — да когда он вообще научился быть таким? — и полным искреннего веселья взглядом. Этот-то знал, что песнями я обязана прошлому миру, и, наверное, только удивлялся, как саннин не почувствовал лжи. Я тоже сначала удивлялась, а потом поняла, что сказала наичистейшую правду. Ведь я приношу песни в этот мир, а значит, сочиняю их.

В каком-то смысле.

Так мы и дошли. Правда, я в конце концов замолчала и начала пытать Наруто по поводу того, чему его учат. Тот отнекивался, настаивал на том, что я могу рассказать всё Неджи и делал большие возмущённые глаза, в которые я старалась не смотреть. Если мой друг и может так быстро забыть своё смущение, то я — нет. Слишком долго прятаться и скрываться, чтобы получить косвенное подтверждение того, что всё не так уж и плохо — это удар по моему молчаливому согласию с тем, что до какого-то момента отношения с Наруто не будут пересекать границу дружеских.

— Хината-чан, можешь подождать нас тут? — неожиданно мягко обратился ко мне Джирайя. Я огляделась. Небольшая полянка, и никаких признаков пропасти. Помнится, в каноне она была не такой уж и большой, но шипы по краям и на дне ужаса нагоняли. Или даже не шипы — я уже и не помнила. Улыбнувшись, я заверила саннина, что, конечно, не против и раз тренировок мне показывать не собираются, даже уйду… И ушла. Метров на сто, чтобы отлично всё видеть бьякуганом.

И вот, мгновение «Х», Наруто толкают, а я срываюсь с места и бегу к Джирайе, чуть ли не молясь, чтобы всё прошло хорошо. Добежала как раз в тот момент, когда огромная жаба выскочила из расщелины, опускаясь на землю. Узумаки на её голове казался малюсенькой козявкой.