SlytherinKnight - Is it Vengeance or Justice that you seek?

- Правда? – протянул Гарри. – Ну чтож, тогда объясните мне, профессор Люпин, где же вы были первые двенадцать лет моей жизни, еще до того, как мы встретились в поезде? Почему же вы никогда не навещали меня у Дурслей, раз по каким-то несомненно достойным причинам не могли забрать меня к себе? Почему вы не отправили мне даже письма после третьего курса?

- Я… - начал было Люпин, но Гарри не дал ему договорить.

- Вы просто не могли, не так ли? – выплюнул Гарри. – Вы же упивались жалостью к себе, являясь трусом. Мои родители и Сириус были бы очень разочарованы в вас, услышь они это.

- Вы понятия не имеете, каково это! – вскричал Люпин. – Вы понятия не имеете, каково это, когда люди ненавидят вас за то, что вы совершенно не можете контролировать! Быть изгнанным из общества только за то, что ты не такой как остальные.

Смех Гарри прозвучал очень холодно.

- Вы просто жалкий, - презрение отчетливо слышалось в голосе Гарри. – Вы, что, правда думаете, что вы единственный, кто испытывает такие трудности? Тогда я вас шокирую, вы не единственный. Я чувствовал себя так же, живя у Дурслей. Вы хоть представляете, каково быть сиротой, быть все время в одиночестве и каждый день слышать, что ваши родители погибли в автокатастрофе, потому что напились! Знаете, каково это, не знать своего имени до поступления в школу? И даже после этого слышать от других «мальчишка» или «фрик»? И не начинайте ваше чертово «я оборотень, горе мне»! Вы хотя бы на секунду подумали, что запуганный маленький мальчик кинулся бы к любому, кто мог бы рассказать хоть что-то о его родителях, будь он хоть оборотнем, хоть вампиром. Вы просто вычеркнули меня из своей жизни после нашей первой встречи. Сириус, даже находясь в бегах, писал мне письма, и что же вы можете сказать на это?

Люпин начал было говорить что-то, но прошла минута, и он не смог вымолвить ни слова. Гарри был прав, Люпину нечем было себя оправдать. После того Хэллоуина Римус был в депрессии и ни на секунду не задумывался о сыне Поттеров. А после ухода из школы он снова бросил Гарри.

- Гарри, ты должен простить Римуса, - мягко попросил Дамблдор. – У него была трудная жизнь, но это, конечно, не значит, что…

- Не значит, что, Дамблдор? То, что он чуть ли не «забыл» о существовании единственного ребенка его так называемых друзей? – прошипел Гарри. – Даже Сириус поддерживал со мной связь. Но, конечно, все благодарности вам и Снейпу, что все пошло прахом!

- О чем ты говоришь, Гарри? – воскликнула Тонкс, впившись взглядом в молодого человека.

- Это не лучшее время для таких разговоров, - прервал их Дамблдор. – Гарри, почему ты покинул Дурслей? Там ты был под защитой.

- И от кого же вы меня защищали? - усмехнулся Гарри. – Вы же знаете, что происходило в этом доме. Вы сказали мне, что вы «обрекли меня на десять тяжелых лет в окружении этих ужасных людей». Спать в чулане под лестницей, все время готовить, убирать за всех членов этой семьи, от которой я не видел ничего хорошего? Как вы меня планировали защитить, оставив у людей, нарушив последнюю волю моих родителей?

- О чем он говорит, Дамбдор? – спросила Макгонагалл.

- Послушайте, а я ведь мог пойти с этим в Министерство Магии, - задумчиво проговорил Гарри, поглаживая подбородок. – Я уверен, Мадам Боунс была бы очень заинтересована таким делом: обвинение в похищение, небрежном и жестком отношении к детям – вот какие ассоциации появились бы у людей с вашим именем.

В глазах Дамблдора что-то вспыхнуло, когда он понял, что перед ним уже не тот злой мальчик, который не так давно громил его кабинет, пытаясь выместить на безобидных вещах свою злость. Этот Гарри был зол, но его гнев был направлен на самого Дамблдора. Ему было необходимо перенаправить гнев Гарри в правильное русло, пока эти эмоции не пробудили в нем все самое темное, что в нем есть.

- Гарри, я прекрасно понимаю твой гнев и разочарование, - сдержанно сказал Дамблдор. – И я прошу прощения. Но ты должен понимать, что все, что я делал, я делал, думая не только о тебе, но и о благополучии многих других людей.

- Кого вы имеете в виду, Альбус? – фыркнул Гарри. – Вы не так давно говорили, что делаете все это ради меня. Тогда объясните мне, потому что я в замешательстве, как все то, что происходило в доме Дурслей, могло пойти мне на пользу?

Дамблдор намеревался было что-то сказать, но увидев, как смотрели на него все члены Ордена, за исключением Снейпа, покачал головой.

- Я думал, что так будет лучше, - начал оправдываться Дамблдор. – Я был уверен, что твоя мать создала очень сильную защиту своей жертвой, которая должна была защищать тебя от Волан-де-Морта до тех пор, пока ты находишься под опекой тех людей, в чьих жилах течет твоя кровь, таких, как твоя тетя.

- Но вы должны были знать, что так называемая тетя Петунья ничем не связана с Лили Эванс, - сказал Гарри.

Его последние слова потонули в криках собравшихся.

- Если бы вы удосужились прочитать завещание моих родителей, то знали бы, что моя мать была взята в дом Эвансов в трехлетнем возрасте, - жестко произнес Гарри. – Таким образом все ваши «надежды» на это заклинание Опеки были обречены с самого начала. Моя мать, конечно, наложила несколько заклинаний на Тисовую улицу в случае того, если кто-нибудь захочет нанести им визит. Хотя на ее месте я бы совершенно о них не беспокоился, но все-таки они были теми, кто связывал ее с приемной семьей. Также меня немного смущает то, что Опека зависит от любви, но Дурсли ненавидели меня с того самого момента, как нашли у себя на пороге. Вы действительно думали, что они будут относиться ко мне как к родному сыну, особенно после вашего письма? Я боюсь даже представить, сколько чар Очарования ушло на то, чтобы моя тетушка согласилась взять меня к себе, а не оставить в мусорном баке или отправить в детдом. Черт, да даже в детдоме мне было бы лучше. Но, конечно, второго Риддла вам не хочется, не так ли?

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, мой мальчик, - пробормотал директор. – Это заклинание будет работать так долго, как…

- Забудьте об этом, Дамблдор, - резко оборвал его Гарри. – Я порвал все связи с этой семьей и не вернусь туда больше, если, конечно, они не съедут.

- Я говорила вам! – профессора Макгонагалл словно прорвало. – Я говорила вам той ночью, что они «худшие из магглов»!

- Профессор Макгонагалл, вы оскорбляете большую часть человечества, называя их магглами, - заметил Гарри. – Хотя я не думаю, что в Дурслях есть хоть что-то человеческое при таком обращении с ребенком.

- Я надеюсь, что это все на сегодня, - произнес Дамблдор. – Мы проведем еще одну встречу Ордена, когда вы сможете успокоиться.

- Успокоиться? - рыкнул Грюм. – Вы, что, смеетесь над нами, Альбус? Да вам просто нужно было время, чтобы выбраться из этого дерьма. Вы утверждали, что Поттер в безопасности. А сейчас мы узнаем, что, черт побери, это не так!