Владимир Серов - Пересечение

– А я попробую, пока он такой, заглянуть внутрь. Вдруг что и узнаю.

На выходе из пещеры показался Игорь, он покрутил головой, оглядываясь по сторонам, и сказал:

– Слава Богу, живы. Ну что тут у вас? Где зверюга ужасный?

Он пытался казаться спокойным, но чуть дрожащий голос выдавал серьезное волнение. Эти два дня окончательно утвердили Игоря в мысли, что в их ситуации мнимых опасностей не бывает.

Следом за ним из пещеры немедленно появились Виктор Иванович и Валерий. Они вопрошающе смотрели на Владимира и Скама.

– Вон за макушку беспамятный зацепился, не знаю, видите или нет, – сказал Владимир и махнул рукой вверх, в сторону сморщенного облака.

Облако оказалось уже не сморщенным и стремительно надувалось. Щетинки на нем словно ожили и теперь извивались во все стороны.

Скам пронзительно закричал на своем языке. В это мгновение крайней опасности у него начисто вылетели из памяти чужие слова. Опомнившись, он крикнул:

– В пещеру!

Владимир в это время пытался вновь вызвать в себе то состояние крайней ненависти, что только несколько минут назад помогло ему отразить первый удар неведомого врага. Но он уже однозначно понимал, что не успевает. Они не успели все.

В этот раз противник просто поменял оружие. Он не стал применять ментальный удар, убедившись в его неэффективности, а ударил посильнее. Их нахлопнули огромным колпаком с повышенной гравитацией, чтобы полностью обездвижить и раздавить.

И если Владимир мог хоть немного противостоять этой силе, то его друзья упали на траву, прижимаемые чудовищной, непереносимой нагрузкой к земле. Видно было, как наливались кровью глаза, плющились на лице кожа и мышцы. Только Игорь каким-то невероятным усилием сумел встать на колени и сделал попытку продвинуться к пещере, но только попытку. Его снова приплюснуло к земле. Владимир мысленно вошел в их задавленное болевым шоком сознание и для начала взял большую часть боли на себя. Его собственная боль стала при этом почти всепоглощающей. Казалось, еще мгновение – и он потеряет сознание от этой боли. Камень на груди резкими пульсациями удержал его в сознании и, очевидно, добавил сил. Благодаря этому Владимир своим ментальным импульсом начал отжимать кверху навалившуюся на них тяжесть. Он представил себя мифическим Атлантом, поднимающим целый небосвод, и этот небосвод стал поддаваться.

– Держись, – услышал он мысленный посыл Скама и почувствовал значительное облегчение. Скам, придя в себя, стал помогать ментально отражать чудовищную нагрузку, и в какой-то мере это ему удавалось.

Совместными усилиями им удалось только немного ослабить нагрузку на остальных, но достаточно, чтобы их товарищи с трудом, но смогли сесть на землю и упорядочить дыхание.

– Я думал, что нам совсем кранты, – сказал Виктор Иванович.

И пока Владимир в крайнем напряжении сил отдавливал кверху непереносимую тяжесть, Скам выкрикнул, махнув рукой:

– Быстрей, мы держим, в пещеру… Не отвлекайте! С огромным трудом, где ползком, где на карачках, троица незадачливых помощников, наконец-то, убралась в пещеру.

– Теперь наша очередь, – сказал Владимир. – Ты первый.

Но они не успели. Давление на них вдруг начало резко возрастать. Проблемы еще только начинались.

Владимир увидал, как рядом с раздувшимся хортом прямо из ничего возник второй шар. Краешком меркнущего сознания он успел отметить, что вторая особь крупнее первой, заметна в видимом диапазоне волн и окрашена в ярко-фиолетовый цвет. С огромным трудом Владимир перевел взгляд на Скама. Тот лежал на земле в неестественной позе.

Нагрузка стала еще нетерпимей, к ней добавилось какое-то обжигающее волнообразное мерцание. В глазах у Владимира все померкло, и он провалился в черное небытие.

Сознание возвращалось медленно. Сначала Владимир некоторое время смотрел на слабые, уже гаснущие звезды в висящем над ним и чуть светлеющем небе, затем почувствовал тупую боль во всем своем истерзанном и измученном теле. Он скосил глаза и в полумраке увидел совсем рядом Скама, все так же лежащего в той неестественной позе, в какой он видел его тогда при повторной атаке хортов.

– Точно! На них же навалились хорты, раздавили и изжарили. И все-таки он жив!

Владимир посмотрел на макушку высокой ели, откуда их атаковали эти самые неведомые чудовища. Там никого не было! Он с трудом повернул голову и увидел темнеющий вход в пещеру. Все вокруг было как будто без изменений. Он прислушался к своему организму. Организм страдал и стонал, но, по-видимому, чинился. По крайней мере, у Владимира уже хватило сил сначала перевернуться набок, затем на живот, а затем и подняться на карачки. Он с передышкой, на коленях добрался до Скама и с огромной радостью заметил, что положение товарища чуть-чуть изменилось. Рука уже не была подвернута под телом, а лежала вытянутая вдоль туловища, голова уже не утыкалась носом в землю, а лежала на одной щеке. Похоже, и этот организм тоже чинился.

– И что, так и будете валяться на земле? – услышал он чей-то незнакомый с хрипотцой голос. Голос был явно иностранный, так как каждое слово хоть и тщательно и правильно выговаривалось, но звучало с удивительной мягкостью.

Владимир с трудом перевел себя в положение сидя, пытаясь одновременно зафиксировать взглядом место, откуда донесся неожиданный голос. Этим местом оказалась самая нижняя и самая большая ветвь той самой ели, с вершины которой они все вместе подверглись мощной атаке инопланетных чудовищ. На ветке сидела большая удивительная птица. Похожая на большого попугая, изумительной расцветки птица снова заговорила:

– Ну вот, один почти ожил.

Она замахала своими удивительно короткими крыльями и с негромким шелестом в мгновение ока очутилась на плече лежащего Скама. Затем она, продолжая сидеть там, еще раз помахала своими крыльями, наклонила голову к самому уху Скама и что-то негромко сказала.

Владимир во все глаза наблюдал за происходящим. Вроде бы, после всего пережитого им за эти несколько дней уже ничто не могло удивить его. Но появление этой удивительной говорящей птицы просто поразило его.

Скам зашевелился, сначала оторвал голову от земли и после нескольких неудачных попыток уселся на траву. Птица, которая на это время зависла в воздухе, снова опустилась ему на плечо.

– Нежд! – чуть слышно проговорил Скам. – Это ты?

– Я это, я. Говори на местном языке, да погромче, а то у твоего товарища глаза вывалятся от удивления.

– Нежд! Как я тебя рад видеть! И где хорты?

Голос у Скама уже звучал намного уверенней, да и сам себя он уже чувствовал значительно лучше.

– Это Нежд. Он из нашей империи. И он все знает. Скаму хотелось еще о многом рассказать Владимиру, но его перебил Нежд: