Кайя Асмодей - Соперница интриганки

На кровати с колоннами было выложено сердце из розовых лепестков. Освещением служили свечи в старинных канделябрах.

Я заглянула в ванную, где стояло джакузи в форме морской раковины. А потом вернулась в спальню.

Я поняла, что назад пути нет, и мне стало страшно – до дрожи.

Вова улыбнулся и пробормотал:

– Я пригласил оркестр исполнить твою любимую испанскую рапсодию Равеля, но флейтисты в последний момент уехали в Китай спасать больших панд от вымирания!

И, точно извиняясь, пожал плечами.

Он выглядел столь забавно, что я рассмеялась.

Его пристальный взгляд смутил меня.

– Ты очень красивая, когда смеешься. – Вова подошел к белому музыкальному центру, вставил флешку и включил. Зазвучала рапсодия Равеля.

Вова обернулся.

– Моя любимая часть «Ферия». Сверкающая, южная, точно залитая солнечным светом. Она как ты.

Мне в жизни не говорили слов приятнее.

Вова шагнул ко мне и поцеловал, медленно опуская на кровать. А оторвавшись от моих губ, сказал:

– Если ты попросишь, я остановлюсь.

Я кивнула.

– Хочешь шампанского? – предложил он.

Снова кивнула. Он достал бутылку из ведерка со льдом и сел возле меня на кровать. Открыл бутылку и осторожно поднес к моим губам. Я глотнула. Но тонкая струйка потекла по моему подбородку на шею.

Вова припал губами к моей груди, поймал потекшее шампанское и принялся слизывать его.

– Вкусно, – шепнул он, медленно скользя языком по моей коже.

– Тут так светло, как на Невском… – прищуриваясь, пожаловалась я.

Вова прошелся по комнате и задул свечи, а затем вернулся ко мне.

Я и представить себе не могла, что он такой. Мне казалось, он тороплив и, возможно, в силу возраста пошловат. Чего только стоили его вопросы парням в игре «правда или действие». Как будто его только секс интересует. Но этот новый Вова мне безумно нравился. Он точно за считаные часы повзрослел, превратившись из мальчишки-шалопая, который может купить любую игрушку, в мужчину, которому хочется принадлежать.

Он прижался носом к моему плечу.

– От тебя так приятно пахнет.

– Ну ты же облил меня шампанским, – тихо засмеялась я.

– Я не о том… – Его пальцы коснулись верхней части лифа, отороченного кружевом. Я нащупала крючки на корсете и медленно расстегнула их, открыв его взору черный кружевной бюстгальтер.

В полумраке блеснули глаза, дыхание Вовы прервалось, он шумно выдохнул.

В этот миг я жаждала его прикосновений.

Он уложил меня на кровать, придерживая одной рукой за пояс, а другой лаская грудь и медленно спуская платье на талию.

Его руки, губы, язык – стремительные и в то же время нежные – заставили меня забыть все, что я думала ранее об этой ночи, считая ее ошибкой.

Весь вечер он улыбался, смеялся и шутил. Я давно не видела его таким счастливым и все гадала, в чем причина столь отличного настроения. Правда, когда я приехала к нему домой, мы немного повздорили. Мой отец дал номер телефона отличного специалиста по травмам позвоночника – Виктора Иванова, но когда я вручила листок с номером Денису, он рассердился и сказал: «Ты действительно думаешь, что, если бы существовал специалист, который поставит меня на ноги, я бы о нем не знал?» В его глазах полыхало такое бешенство, что я лишь пробормотала: «Ну как хочешь». Он сказал: «Если ты живешь надеждой на мое выздоровление, ты витаешь в облаках, и мне тебя жаль». Я обняла его и заверила, что я не жду чуда. Я настырно целовала его до тех пор, пока он мне не ответил. Больше о том враче я с ним не заговаривала.

Мы сидели в ресторанном дворике с Даней и Китом. Парни наедались всякой дрянью, я пила воду.

Мы ждали Ингу, чтобы потом пойти всем вместе в подпольный клуб, куда нас пригласил Кит.

Но пассия Дани опаздывала.

Я надеялась, что тема торгов в галерее не всплывет, но Денис не упустил возможности высказать Никите свое возмущение:

– Ну и за сколько ты потом загнал портрет Лии, когда я вышел из игры? – спросил Денис.

Кит недоуменно посмотрел на него.

– В смысле «потом»? Ты все видел, портрет ушел тому мужику.

Денис покосился на меня, я поспешно сказала:

– Я подумала, это твой человек, набивает цену.

Никита рассмеялся:

– Впервые его видел.

Денис нахмурился и бросил на меня недовольный взгляд. Похоже, он все еще испытывал досаду, что портрет не достался ему.

Данила отпил из стакана с газировкой, пробормотав:

– На кой он тебе? С тобой рядом сидит девушка с этого портрета. Тебе мало?

Денис беспечно улыбнулся, а когда мы все благополучно сменили тему, он внезапно попросил:

– А имя того мужика знаешь?

– Ден… – начал Никита, но тот оборвал:

– Ник, разве это проблема – дать мне его имя?

– Никаких проблем. Буду дома, загляну в бумаги. Но послушай, если ты хочешь портрет Лии… Чего уж проще! – И он весело подмигнул мне.

Я накрыла руку Дениса ладонью и предложила:

– Хочешь, Кит напишет новый?

Но Денис покачал головой.

– Нет. А то кто знает, к кому он попадет в итоге.

За столом повисла напряженная тишина, а потом Денис мгновенно разрядил обстановку, обронив:

– Даня, твоя подружка добирается сюда на воздушном шаре?

– Похоже на то. – Его брат достал телефон, тот как раз зазвонил, на экране высветилось «Инга». Даня ответил и, быстро поговорив, встал из-за стола.

– Она ждет нас внизу.

Инга порывисто обняла меня, чмокнула всех парней по очереди и защебетала о пробках, бутике, куда она забежала по дороге, и совершенно потрясающей сумочке…

Парни не воспринимали ее всерьез, а Даня всякий раз, когда она сморозит очередную глупость, отводил глаза. Похоже, он стыдился ее. Причем не перед Ником и мной, а перед Денисом. Как будто тот являлся экспертом по качеству. Денис ее не одобрял и даже не пытался этого скрывать.

Когда мы приехали в клуб и сдавали одежду в гардероб, Инга украдкой спросила:

– А что, я не нравлюсь Денису?

– Почему ты так решила? – наигранно удивилась я.

– Он смеется надо мной, когда я не говорю ничего смешного.

У меня у самой чуть не вырвался смешок. Но я как можно серьезнее и убедительнее промолвила: – Денис – веселый человек. Он смеется не над тем, что ты говоришь, а над своими мыслями. Не обращай внимания.

– А, ну ладно, – бодро закивала Инга.

Когда мы вошли в задымленный голубым газом зал и пока Кит выбирал столик, я шепнула Денису:

– Ты мог бы не ржать, когда Инга что-то говорит? А то она считает, что не нравится тебе.

– О, а она догадлива.

– Тебе-то какое дело?

– Даня теряет с ней время.

– Это его время. А с кем ему терять время, по-твоему?

Я знала ответ. Он хотел, чтобы Даня сошелся с его бывшей подругой. Он устроил поход ради этого, обернувшийся его собственной ссорой со Стефанией. И теперь срывал свое недовольство на Инге. Как будто она может в два щелчка из хорошенькой дуры превратиться в хорошенькую умную.