Станислав Сенькин - Афонские рассказы

– Может быть, Ион, мы в скором времени выйдем и на мировую сцену, у меня на этот счет есть план.

– Какой же, Мирч? – Все стали с интересом его слушать.

– В нашем мире, чтобы выбиться в люди, необходимо везде использовать рекламные трюки. Главное, ребята, не комплексовать. То, что мы с вами румыны, это для надменной Европы недостаток, но я придумал, как превратить его в преимущество. Мы назовем свой новый альбом «Вампиры из Трансильвании». Во всем мире при слове Трансильвания каждый дурак вспоминает графа Дракулу. Европейцам плевать на нашу культуру и историю; все, что им от нас надо, – так это чертовы вампиры. Так дадим же им то, что они хотят, и заработаем кучу денег.

– Это как, Мирч?

– Короче, можно выдумать такую историю, что нас якобы в Карпатах покусали вампиры, и после этого мы сами превратились в музыкантов-вампиров, и что каждый день мы выпиваем по литру крови, которую покупаем в пунктах переливания крови, – отличный рекламный трюк, пресыщенная европейская молодежь будет довольна. Один мой приятель учится в Оксфорде и переведет мои тексты на английский. Осталось только найти спонсора, который сможет нас продюсировать в Европе.

– Мирч, да ты гений! Вампиры из Трансильвании! Как здорово! – Все стали оживленно обсуждать новый проект, смеясь и раззадоривая друг друга.

– Послушайте, а давайте сейчас поедем в Карпаты, устроим пикничок прямо у замка Влада Цепеша! – Ну кто бы мог предположить в юной красавице Марише подобный авантюризм? – Ион, Мирч, поехали, это же прикольно!

Осторожный Ион пытался сопротивляться:

– Не поздно ли? Уже темно.

– Нет, не поздно! – Мирче, уже изрядно охмелевший, был склонен к таким безумным затеям. – Поедем же и попросим графа Дракулу о помощи в нашем новом проекте.

Все стали смеяться и заказали еще пива. Потом Ион пригласил своего трезвого приятеля, который жил неподалеку от Сибиу, и они все на ночь глядя помчались на машине в Карпаты…

– Роман, что случилось? – Отец Гавриил тревожно посмотрел на молодого монаха. – Почему мы остановились?

– Одну секунду, отче, я немного отдышусь. Что-то мне сегодня нехорошо, – Роман посмотрел на старинную башню, стоящую, как одинокая ладья в эндшпиле, среди густой растительности.

– А почему ты остановился прямо возле Морфино, Роман? – Молдаванин испуганно потеребил свой подрясник. – Ой, не нравится мне твое состояние! Давай-ка немного помолимся. Да поможет нам Матерь Божья!

Монахи стали читать Иисусову молитву по четкам как по-гречески, так и по-румынски. Морфино была лаврской пристанью, это название шло из давних веков, когда Афон еще не был монашеской республикой. По преданию, на этом месте, где сейчас стоит башня, было языческое капище черной Венеры. Ее идол, отлитый из бронзы, был закован в цепи, и медная повязка закрывала глаза статуи. Слепая черная Венера покровительствовала преступникам, особенно пиратам, которые приносили своему кумиру человеческие жертвы, она в ответ прибавляла им удали и посылала удачу в разбоях. Даже после того, как христианская вера восторжествовала в империи, кровожадные пираты, охотившиеся на сарацинские, византийские и генуэзские корабли, прятали здесь, в своем бандитском пристанище, награбленные сокровища, а в построенной руками рабов башне замуровывали заложников. Морфино была пиратской пристанью долгие годы, пока святой Афанасий с помощью своего бывшего послушника, аутократора  [7]Никифора Фоки, не учредил на Афоне монашескую республику.

На горе были только три места, в которых монахов никто не благословлял жить и молиться. Первое – это пещера святого Петра Афонского, знаменитого отшельника Святой горы. Говорят, его борода была двенадцати метров длиной, он читал мысли и судьбы, как свитки, и ничего не ел и не пил, подобно бесплотным. Некоторые считают, что именно он учредил на горе братство невидимых подвижников, которые своим тайным молитвенным подвигом сдерживают силы мирового зла. Пока это братство существует, антихрист прийти не может, и конец света отодвигается на неопределенное время.

Все пустынники, что дерзали поселиться в пещере святого Петра, быстро сходили с ума, и их тела после смерти не разлагались, что считается в афонской традиции самым дурным признаком. Чтобы отвадить чересчур самоуверенных подвижников, несколько столетий назад лаврским властям эту пещеру пришлось даже замуровать.

Второе место – Антиафон, или, как его еще называют, малый Афон. Это небольшая гора, которая находится немного к северу от вершины великого Афона. Там были и есть походящие для безмолвия места, но почти все монахи, которые пытались подвизаться близ малого Афона, впадали в прелесть или кончали с собой. Больше туда никто не осмеливается даже и приходить. Старые монахи поговаривали, что Антиафон – место обитания самого дьявола, который там устраивает планерки – отдает приказы бесам, летящим оттуда, словно летучие мыши, в разные стороны Святой горы искушать подвижников благочестия. Однажды ночью на вершине Афона во время бдения – как раз было Преображение Господне – многие видели, как над Антиафоном струились многочисленные языки пламени и слышался странный хохот.

И, наконец, Морфино – бывшее святилище черной Венеры, одинокая башня.

К этой башне, хотя она была не так далеко от дороги, совсем нет тропинки. Путь особо рьяным туристам преграждают колкие тернии и цепкие кустарники. Те рабочие, албанцы, которые трудились на арсане  [8], божились, что не один раз видели близ башни огромного аспида – их почти не осталось на Святой горе, а может быть, и совсем уже вымерли. Змей зловеще повис на колючем дереве, как бы преграждая путь к своей владычице – черной Венере, глядя на рабочих умными злыми глазками и предостерегающе шипя. Его шипение – миллионы распыленных капель смертоносного яда, убивающего на расстоянии полутора метров. Морфино!

Роман неожиданно для себя спросил:

– Отец Гавриил, почему греки не уничтожают языческие капища? Одно из них находится прямо близ лавры, другое – в Железном дворце и вот Морфино возле самой лаврской пристани?

Старый монах засмущался:

– Ты знаешь что? Когда я еще подвизался в Керасях, отец Дионисий благословил меня однажды разбить капище Аполлона, что в Железном дворце. Там, если ты знаешь, сохранился целый алтарь, большой такой, и с кровотоком. Видимо, в древнем Акростихе эллины приносили богу солнца гекатомбы. Старец по секрету сказал мне, что ему было одно видение, будто над этим алтарем в огромном множестве собираются бесы. «Разбей его, сынок, – сказал он мне, – и Бог благословит тебя».

– И что, ты разбил?

– Да нет, не захотел связываться.

– С бесами?

– Да с какими бесами, Роман?! – Гавриил махнул рукой и иронично рассмеялся. – С греками! Ведь эти капища – памятник древнегреческой культуры. Меня могли бы за такой вандализм надолго посадить в тюрьму. Отец Дионисий, видно, не учел этой маленькой детали. Ты же знаешь, какие греки гордые, их монахи готовы хвалиться даже кровотоками на языческих алтарях своих предков.