Array Сборник - «Лимонка» в войну

… На базу «Дельта» мы добрались без приключений. Комбат заявил, что мы не закончили службу в Аль-Хайе и теперь будем ездить туда на патрули из Аль-Кута. Это вызывало большое сомнение. Мы не смогли действовать, имея базу в Аль-Хайе, где можно было в случае опасности укрыться или, наоборот, выслать помощь попавшему в беду патрулю, эвакуировать раненых, занять оборону и хоть как-то держаться до прихода подкрепления. Если же послать два БТРа патрулировать другой город на 60 км в отрыве от основных сил, то, попади они в засаду, к моменту прихода помощи от взвода остались бы только головешки.

База «Дельта» располагалась за чертой города на другом берегу притока реки Тигр. Но в самом городе несли службу по охране администрации провинции Васит, мэрии, а также патрулировали три взвода 3-й роты под командованием капитана Семенова (радиопозывной Лавина-100), грамотного в военном отношении офицера, но дрючившего личный состав в хвост и в гриву. Они дислоцировались на базе местной полиции на другом берегу Тигра.

Не успели мы разгрузить вещи с грузовиков, как от них начала поступать информация о том, что по городу разгуливают вооружённые люди с гранатомётами. Накануне в Аль-Куте якобы был обстрелян джип спецназа «Дельты», который вёл разведку в городе. Было принято решение отправить наш взвод на усиление трём взводам третьей роты. Я дополучил «Мухи», и мы тронулись.

От въезда на базу «Дельта» до цели по прямой было всего метров 700, но, чтобы туда добраться, нужно было сделать петлю вдоль реки и проехать через три моста. От силы десять минут езды. Добрались без проблем. Чувствовалось сильное напряжение. По словам наших парней, боевики, вооружённые автоматами и гранатомётами, ничуть не таясь и даже рисуясь, разгуливали вдоль реки, делая угрожающие жесты в сторону наших. Но не стреляли. Наши снайперы держали некоторых на прицеле, но команды на открытие огня не было. Ночь мы простояли на берегу реки. Всё было спокойно, но очень холодно, что заставляло нас периодически лазить внутрь БТРа погреться. Лишь раз на противоположном берегу я разглядел в ночник, как группа вооружённых людей, приехавших на пикапе, спешилась и зашла в ворота мельницы – высокого серого здания. На мой доклад оперативный дежурный сказал, что это могут быть и полицейские, и посоветовал «усилить наблюдение».

Под утро к нам в БТР заглянул офицер третьей роты (в темноте я не смог разобрать кто). Спросив, сколько нас человек, он сказал, что правее нас находится крайний пост, где дежурят его люди и несколько гвардейцев ICDC.

– На местных надежды нет, – сказал он предельно серьёзным тоном, – они сегодня уже сбегали с поста, когда приходили боевики, вы ж не сдрейфите, поддержите?..

Но ночью ничего не случилось.

Ну а утром нас отправили на базу «Дельта» за едой. Когда мы на двух БТРах и с «Уралом», нагруженным продовольствием, подъехали на первое КПП, в городе уже кипел бой, и у нас уже были потери. Доносились частые взрывы РПГ и грохот крупнокалиберных пулемётов. Звуки лёгкого вооружения тонули в грохоте оружия крупных калибров. На въезде стоял подбитый из гранатомёта БТР разведроты. Выстрел гранатомётчика пришёлся в переднюю часть БТРа – в левый борт. Несмотря на то, что борт был экранирован деревянным ящиком с землёй, защита оказалась недостаточной, граната задела угол ящика и прожгла в броне дырку размером, наверное, с кулак. В результате смертельное ранение получил пулеметчик Руслан Андрощук. Трудно описать те ощущения, которые мы тогда испытали. Пока наш командир взвода советовался с начальством, мы включили рацию ЗКВ Сереги Бондаренка, настроенную на батальонную частоту. В эфире творился полный хаос. Кто говорил и кому, понять было трудно, поскольку в половине случаев позывные просто не назывались, всё это вплеталось в сплошную какофонию выстрелов и разрывов.

Навсегда врезалось в память несколько фраз:

– Они нас гранатами закидывают, эти козлы! Эти пидоры нас гранатами закидывают!

– Справа гранатомётчик! Хуярь его!

– У меня уже три калеки здесь! Что мне делать?

– Уёбывай оттуда!!!

– Пошёл на хуй!

– Я тебя понимаю, но уёбывай оттуда!

– Где твои люди?!

– Смотри, они по камышам, по камышам проходят!

Было видно, что кое-кто уже ударился в панику, а кто-то, наоборот, сохранял практически ледяное спокойствие.

Несмотря на то что следовало бы поберечь батареи, мы не могли побороть искушение и выключить радиостанцию. Всем было понятно, что надо ехать, помогать нашим, но только куда? На базе «Симик» тоже бой, а мост, ведущий к ним, якобы заминирован, и подходы к нему простреливаются из РПГ. Из эфира мы поняли, что Дольф заблокирован где-то у мэрии с небольшой группой бойцов. Но где она находится, никто не представлял. Спустя минуту-другую мы наконец получили приказ: «Езжайте в город, помогайте нашим!»

Бросив «Урал» с продуктами на КПП, мы начали выдвижение двумя БТРами.

И тут началось то, чего все так боялись, но что должно было неизбежно случиться под командованием нашего командира «Ястреба». Он засунул всех, включая филинов-наблюдателей, внутрь БТРа и приказал закрыть все люки. К счастью, этот приказ никто не стал выполнять, поскольку мы знали, что сделает с нами избыточное давление кумулятивной струи в случае попадания из РПГ. Мы отъехали метров на триста от базы и уже подъезжали к въезду на первую дамбу, когда сквозь бойницу я увидел вспышки на крыше одного из зданий, во дворе которого росло большое разлапистое дерево. Несколько пуль взбили фонтаны песка у нашего БТРа, следующие звонко ударили о броню. С мешков, которыми был экранирован борт, полетела земля.

– По нам ведут огонь! – крикнул я – Огневая точка – третий дом по улице, с крыши рядом с большим деревом! – лучше я бы этого не делал, но сработал рефлекс. Огонь стрелкового оружия не мог нам повредить. Нет чтобы увеличить скорость, БТР встал как вкопанный на совершенно открытом месте. Дальше – хуже. Вместо того чтобы скомандовать «ОГОНЬ!», взводный, прикипев к командирскому прибору наблюдения (КПН), спросил: – Где? – Этот чертов КПН сроду никто не чистил, и он был так забит иракской пылью! После боя я посмотрел – в НЕГО НИ ХРЕНА НЕ БЫЛО ВИДНО! К тому же БТР стоял под таким углом, что прибор просто не поворачивался туда. Нас продолжали обстреливать. На этот раз это увидели все, кто сидел по правому борту. Теперь стреляли ещё и с крыши углового здания, а также из-под стоящего бензовоза. Когда по броне звякнуло ещё несколько раз, взводный сделал то, за что потом его возненавидел весь взвод. Вместо того чтобы принять решение самому, вопреки здравому смыслу и всем инструкциям по применению силы, согласно которым он был обязан сразу же дать команду на открытие огня, он начал вызывать оперативного дежурного по батальону: